100 великих монастырей - Надежда Ионина

В 1841 г. по проекту знаменитого Карло Росси в Юрьевом монастыре началось сооружение 3-ярусной колокольни с 32 колоколами. Одно за другим строились здания: больничный корпус с церковью во имя иконы Божией Матери «Неопалимая Купина», церковь князей Феодора и Александра Невского, братская трапезная, новые корпуса келий, каменная ограда; разбиты два фруктовых сада, построена новая дорога в Юрьево с тремя мостами, возобновлен Перынский скит.

Архимандрит Фотий жаждал через архитектуру, иконы и стенную роспись возродить в обители дух старины. Он стремился восстановить древнюю архитектурную и живописную традицию, пытался создать при монастыре живописную школу, для росписи храмов пригласил не художников из Академии, грешивших «итальянщиной», а крепостных крестьян-иконописцев — братьев Сапожниковых. Писатель-путешественник А. Н. Муравьев, посетивший Юрьев монастырь в середине XIX в., восхищался: «Все, что ни обновляла рука его, принимало на себя характер древности: не только зодчество и внутреннее устройство, но и сам чин богослужения и церковные напевы отзывались давно минувшим». Правда, академик живописи М. П. Боткин, под руководством которого в обители в конце XIX века писали новые фрески, отмечал, что прежний стиль росписей Юрьева монастыря был весьма невысокий, а некоторые фигуры просто карикатурны. Но заслуга архимандрита Фотия в другом: он верно угадал требование времени, и с 1840-х гг. в России стало заниматься серьезной подготовкой иконописцев.

Кончив перестройку монастыря, архимандрит Фотий обратил внимание на внутренний быт обители. Так, он захотел, чтобы монахи в свободное время занимались разными рукоделиями, для чего устроил мастерскую. Выписал знающих мастеров, и те стали обучать иноков слесарному, токарному и столярному делу. Устроил он еще и школу живописи, куда тоже призвал одного художника.

«Занятия монахов по мастерству и живописи не оставались без поощрения. Бывало, какой-нибудь монах принесет Фотию показать дело рук своих, например, солонку, чашку и тому подобное. Фотий, сурово хмурясь, возьмет вещь, пойдет в кабинет, а оттуда выносит монашеское рукоделие, уже не порожнее, а с червонцами до верха. И также принимая суровый тон, будто сердясь, отдает монаху его изделие, приговаривая: „На, вынь оттуда мусор-то“».

Архимандрит Фотий разработал и подробный монастырский устав, в котором точно определялось времяпрепровождение монахов: была увеличена служба, введены поклоны, сделаны ограничения и по трапезе. Свои реформы архимандрит Фотий начал с того, что побросал в Волхов несколько цибиков чая, заготовленного графиней на братию. Чай попал под запрещение «как идоложертвенное китайское зелье», а вот кофе архимандрит помиловал…

Кроме объемистого устава, Фотий написал множество молитв и других религиозных сочинений, но духовная цензура не одобрила их для всеобщего употребления. Тем не менее архимандрит приказывал читать свои апокрифы на трапезе…

Монахам не по душе пришлись нововведения архимандрита Фотия. Привыкнув к прежней вольготной жизни, они не остались в долгу. Как только представился случай, они настрочили донос, что настоятель сошел с ума. Графиня А. А. Орлова-Чесменская немедленно взялась его выручать: использовав все свои связи, она добилась того, что донос оставили без последствий.

В 1919 г. часть сокровищ монастыря вывезли в Москву, объявив их достоянием республики. В начале 1920 г. обитель закрыли, оставшиеся сокровища реквизировали для оказания помощи голодающим Поволжья. В 30-е годы, когда все храмы Юрьевского монастыря были закрыты, некоторые из этих художественных ценностей осели в Оружейной палате Московского Кремля, другие — в Новгородском музее, но отсюда их перед войной вывезли в неизвестном направлении. Большинство мощей из вскрытых гробниц оказались в Новгороде, где они погибли во время оккупации.

В послевоенные годы на территории монастыря размещались различные учреждения, например, в некоторых его зданиях был устроен Дом инвалидов. В Георгиевском соборе открыли музей.

В 1991 г. Юрьев монастырь был возвращен Русской Православной Церкви. Сейчас на территории монастыря ведутся большие восстановительные работы.

В КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЕ

В 1075 г. в Киево-Печерскую обитель пришли четыре грека, вручили преподобным Антонию и Феодосию икону с образом Пресвятой Богородицы и спросили: «Где надо строить церковь?». Преподобные отцы стали спрашивать, по какому случаю греки хотят строить церковь и как они попали в Киев. Те удивились недоумению преподобных и рассказали им: «Мы — строители. Однажды утром в Царьграде, при восходе солнца, пришли к нам благообразные юноши и повелели скорее идти во Влахернский храм: там Царица Небесная ждет вас. Мы пошли и увидели в церкви дивную Царицу, окруженную множеством воинов. И она сказала им: Хочу воздвигнуть Себе церковь в Киеве. А нам обещала в награду за труды, которые мы приложим при возведении церкви, даровать такое, о чем ухо не слышало и глаз не видывал. Сказав это, Пречистая Богоматерь обещала также, что Сама будет пребывать в сей обители, и вручила нам образ Успения Своего, чтобы он стал местным. А еще вручила частицы мощей святых мучеников (Артемия, Леонтия, Полиевкта, Акакия и др.) и повелела положить их в основание церкви при ее закладке». Когда каменщики вышли из Константинополя, им был показан на воздухе образ той церкви, которую они должны будут построить в Киеве.

Святая Лавра на «горах Киевских». Рис. XIX века

Преподобные отцы Антоний и Феодосий возблагодарили Царицу Небесную за милость Ее к их обители, однако не знали, где же начать строить храм. Но однажды ночью киевляне, жившие вблизи Печерской обители, услышали в полночь пение множества голосов. Все тотчас вышли из своих домов и с удивлением увидели над старым Печерским монастырем великий свет и в этом свете целый сонм иноков, выходивших из старой церкви. Одни из них несли икону Пресвятой Богородицы, другие шли позади иконы со светильниками и священным пением, а впереди всех шел преподобный Феодосий. Дойдя до избранного места, иноки остановились, помолились и возвратились в старую церковь. По этому дивному видению ясно открылось благоволение Пресвятой Богородицы к указанному месту.

В 1075 г. преподобные Антоний и Феодосий заложили большую церковь, и князь Святослав, преемник князя Изяслава на киевском престоле, своими руками начал копать ров для нее, а также дал много золота на ее устройство. В возведении церкви принимали участие многие лица, в их числе был и варяжский князь Шимон.

«У одного варяжского князя было два сына — Фрианд и Шимон. После смерти отца молодые князья были изгнаны из отечества своего, враги отняли у них и наследство предков. У Шимона после отца остался только большой крест с Распятием, украшенный золотым поясом, а на голове Спасителя был золотой венец.

Оставляя родину, Шимон захватил эти реликвии с собой и однажды услышал голос, говоривший ему: „Человече, не возлагай венца этого на голову свою, но снеси его на предназначенное ему место“. Вскоре после этого Шимон сел на корабль и по Балтийскому морю отправился на Русь. Во время плавания поднялась страшная буря, и Шимон подумал, что она послана в наказание за то, что он взял украшения от Христова образа. Он стал горько раскаиваться, но тут увидел на облаках изображение церкви и услышал глас небесный: „Вот церковь, которая имеет быть создана Преподобным во имя Божьей Матери, и ты будешь положен в ней. Отдай Преподобному в руки венец, и пусть повесит его над жертвенником. Поясом же размерь величину церкви: 20 локтей в вышину, 30 — в длину и 30 — в ширину“.

Буря утихла, и Шимон благополучно прибыл в землю Киевскую. Однако он не выполнил данного ему повеления и оставил венец и пояс у себя. Он стал служить у князя Всеволода, брата великого князя Изяслава. В это время на Русскую землю напали половцы, и тогда братьякнязья — Изяслав, Святослав и Всеволод — объединили свои дружины, чтобы идти на врагов. Перед выступлением в поход, они поехали в Печерскую обитель испросить себе благословение великого старца Антония. Тот благословил князей, но предсказал им неудачу и великую потерю на поле брани.

За князьями подошел к старцу и Шимон, поклонился ему в ноги и стал молить, чтобы миновали его в предстоящем походе беды и несчастья. И тогда прозорливый Антоний сказал ему: „Сын мой, многие падут от острия меча, многие будут поражены и изранены, ты же останешься жив. Тебе суждено лежать в Печерской церкви, которая здесь воздвигнется“.

Князья, как и предсказывал старец, понесли сильное поражение на реке Альте, много воевод было убито и ранено. Шимон тоже был сильно ранен, лежал в поле среди мертвых и умирающих, но возмолился к Богу и был исцелен от ран.

Вернувшись в Киев, он поспешил в Печерскую обитель к преподобному Феодосию и отдал ему венец и пояс. Старец принял дары и сказал: „Отныне, сын мой, ты не будешь больше зваться Шимон, а назовешься Симон“.