Проект Деметра - Райдо Витич

Девушка покосилась на Майльфольма, но тот отвернулся, хоть и почувствовал взгляд. Он видел интерес Эрлана, понимал, что иного быть не могло, как нет и не может быть ему самому места рядом с Эйорикой. Из милости его еще в изгои не отправили, еще терпят. И что будет – тоже ясно. Эрлан не оставит девушку, добиваться станет, не так, так этак свое получит.

Только отчего тогда он виновен, а Лой нет?

Да, с одной стороны, вину и не сравнить. Помолвка была, да ни к чему не привела и давно канула как уговор, не обязывает. Он свободен. Но был женихом сестры Эйорики, пошел на это хоть ему, в отличие от Майльфольма, плевать было на Нейлин. Завет отца? Да. Но если б не та внезапная и заведомо пустая помолвка не случилась, он бы тоже наплевал, только на заветы своего отца, на предостережения жреца, за закон и свое право, даже на род, и увозом бы забрал Нейлин. И жили бы они вместе, и возможно была бы она жива, а он не стал бы изгоем и не мучился виной за ее смерть, за ту ночь, когда она его стала.

Негоже ему дурное о светлых думать, но само на ум идет. Вцепились Лой в дев Лайлох как клещи. И понятно – род длить нужно. Изначальных дев по пальцам руки пересчитать. И за каждую голову положить готовы.

Только получил бы ее Эрлан, встретил, если б Майльфольм вовремя не подоспел, не уберег? Нет.

Да, виновен. Но, то прошлое, а думать о будущем нужно, и то будущее он берег, как стражу положено, и за то ни вины ни стыда на нем нет. А в расчет не взяли. Дойдут до Тоудера, доведет он ее с ними и голову с плеч снимут, как пить дать. Как собаку используют и убьют. Нет, он понимает – страж и есть собака, только все едино человек, и подыхать как животное не согласен.

И вдруг почувствовал, как озноб по позвоночнику побежал, страх в душу прокрался – Эрлан смотрел на него не мигая и, будто счел сокровенное, в самое сердце зрил. Майльфольм не то, что побледнел – позеленел от его пронзительного и пронизывающего взгляда.

Немного, и светлый отвернулся, но стража так и не отпускало острое чувство глубинного страха перед ним. Он боялся даже взгляд на него кинуть, подумать о чем-то.

А меж тем Лири упорно пытался разговорить Эрику и отвлечь от нехороших мыслей, что морщили ей лоб, набегая на чело, как облачка.

– Сговор в святилище – великое дело. Сейчас помолвкой называют. А суть одна – сговариваются родители девушки и юноши, жрец совершает обмен меж ними аммулетами рода, чтоб обвыклись. А там как задастся. Три месяца на слад дано. Слюбятся – будет союз заключен, нет – новые сговоры ждут.

– И к чему ты это? – недобро уставилась на мужчину девушка.

– Так… – немного растерялся. – Эрлан-то свободен.

– И что?

– Нуу… вроде по нраву вы друг другу.

– И?

Она упорно делала вид, что не понимает. Прямое вмешательство в ее жизнь всегда выводило Эрику из себя. Она не терпела того от родных, а уж от посторонних тем более не собиралась.

Лири чуть смутился, понимая, что заболтался да границу-то дозволенного и пересек, не заметив. Исправить положение попытался:

– Ты не прими за вольность, светлая. Так я… К тому что все едино союз заключать будешь, ну и вот, чтоб знала.

– Не буду, – продолжая давить его взглядом, отчеканила.

Мужчина крякнул, основательно потерявшись.

– Как это?

– Так. Свобода выбора. Тебе надо – ты и женись. А меня сватать завязывай. Еще услышу – "выкать" начну, – отрезала.

Лири посерел лицом, моментом поотстал. Одно от неловкости спасло – к мосту вышли. Тут уж не до разговоров стало.

Эрика замерла на краю откоса у начала моста, с удивлением и восхищением глядя на открывшийся пейзаж. Отвесные скалы щетинились пиками сосен, высоких и стройных, как бамбук. Камень яркий, поблескивает, то синеватый, то красноватый, то малиновым играет. Внизу, далеко, словно из-под земли, слышится шум воды, что несется по дну ущелья. А с одной стороны на другую проложен мост из сложенных бревен, оббитых досками, так что посередине небольшой проем, в который видно горную речушку, что шлифует камни. Мост не простой – с высокими глухими бортами, может по плечи, но не меньше, а скорей и выше. Непонятно зачем.

Эра вниз с края глянула и тут же Лири и Эрлан ее придержали.

Девушка руки стряхнула и на мост шагнула, рядом Лири двинулся, а Эрлан, чтоб не раздражать, с Майльфольмом позади.

Мост был устойчив, но Эре не давали покоя высоченные борта, сложенные столь же искусно и крепко, как и настил. И она бы не догадалась, если б дойдя до середины не услышала топот.

Все замерли, понимая, что попали. Бежать назад – не успеют – впереди явно конные.

Миг какой-то и Эрику оттерли за спины Эрлан и Майльфольм. Они давали ей время уйти, и Лири настойчиво тянул ее, но она не могла бросить остальных.

На мост въехал первый всадник, за ним еще, еще, и стало ясно, зачем борта – чтоб не пугались лошади. Они шли ровно, как по земле, первая несла всадника в черном плаще. Четверка отступала, вытащив мечи.

Эра насчитала семерых противников и понимала, что за ними еще есть. И понимала, что Эрлан не остановит их, применив голос, потому что стражи и она рядом. Его право больше его проклятье – скажи одному "стоять", и встанут все в округе. Но уйти и оставить его, надеясь на помощь его дара? Оставить одного против минимум семерых?

Первый всадник медлил, натянул поводья, останавливаясь и смотрел на девушку, которую закрывал собой Лири и упорно теснил к лесу. Мужчина словно не видел остальных – он буквально впился взглядом в глаза Эрике и, та не отстала – ответила холодом и предостережением.

Странные это были переглядки, и сам незнакомец странный.

Мужчина был возрастом много старше Эрлана и не в пример крупнее. Лицо как камень, а взгляд орлиный, гордый и цепкий. Осанка и экипировка выдавали в нем воина, а суровое, чуть посеченное морщинами лицо говорило, что жалости этот человек не знает. Одет богато, но знака родового на лбу не различить.

Люди незнакомца были ему под стать. Черные плащи с нашивками в виде красных крестов, у всех поголовно, намекали на встречу с регулярными войсками багов, если такие вообще имелись.

– Кто это? – выдохнула сама не понимая с чего волнуется.

– Эберхайм, – разжал губы Лири.

Эрлан покосился на него, взглядом приказывая уводить Эрику. Страж понимал своего хозяина, как верная собака и не стал мешкать – перехватил девушку за талию, и, оторвав от земли, так что та ногами взбрыкнула от неожиданности, потащил прочь с моста.

– Нельзя оставлять своих!

– Лучше всем лечь?! – прошипел и Эра сдалась. Она видела "черного" – он так и не спускал взгляда. Она видела Эрлан и Майльфольма, что держа мечи на изготовке медленно отходили, встав на пути конных. И понимала – они не преграда. Сметут их вмиг. И понимала, что помочь не сможет. Это как раз тот случай, когда приходится принимать тяжелое решение – какой шанс, кому и на что получить.