Измена по-венециански - Стив Берри

— Вы, как я погляжу, нервничаете?

— Я просто хочу попасть внутрь собора.

— У вас лук со стрелами.

— Вы наблюдательны.

Микнер пропустил ее укол мимо ушей и обратился к Малоуну:

— Ситуация обещает быть жаркой?

— Не жарче, чем она уже есть.

— Здесь, — Микнер кивнул в сторону площади, — совсем недавно уже убили одного человека.

— А там, на Торчелло, горит музей, — ответил Малоун и тут же почувствовал вибрацию сотового телефона. Вынув его из кармана, он посмотрел на дисплей. Звонил Торвальдсен. Нажав на клавишу приема, он, не потрудившись поздороваться, произнес: — Прислать ей лук со стрелами было не самым умным поступком.

— У меня не было выбора, — ответил датчанин. — А сейчас мне необходимо поговорить с ней. Она рядом с тобой?

— Еще бы!

Он передал трубку Кассиопее, и она отошла в сторону.

Дрожащей рукой Кассиопея прижала трубку к уху.

— Слушай меня очень внимательно, — послышался голос Торвальдсена на другом конце линии. — Есть кое-что, о чем ты должна знать.

— Это просто кошмар какой-то! — воскликнул Микнер.

— И с каждой секундой этот кошмар становится все более кошмарным, — откликнулась Стефани.

Папский нунций с тревогой посмотрел на стоящую к ним спиной Кассиопею с трубкой сотового телефона, крепко прижатой к уху.

— По-моему, она пошла вразнос, — совсем не по-пасторски проговорил он.

— Это состояние хотя бы один раз в жизни наверняка испытывал каждый из нас.

Микнер улыбнулся.

— С этим не поспоришь.

Кассиопея закончила разговор, вернулась к ним и отдала Малоуну трубку.

— Что, получила приказ на марш-бросок? — спросил он.

— Что-то в этом роде.

Малоун повернулся к Микнеру.

— Сами видите, с кем мне приходится работать. Так, может, хоть вы сообщите мне что-нибудь полезное?

— Виктор и Зовастина находятся в пресвитерии собора.

— Очень полезно, ничего не скажешь!

Проигнорировав сарказм американца, нунций повернулся к Стефани и сказал:

— Мне необходимо поговорить с вами наедине. Я должен сообщить то, что просил передать вам Эдвин.

— У меня нет секретов от моих товарищей.

— Эдвин сказал, что эта информация — чрезвычайно важна и секретна.

— Мы сумеем сохранить ее в секрете.

Зовастина подошла к алтарному столу и опустилась на колени. Один из священников оставил рядом с ним светящуюся химическую палочку. Резким жестом она подозвала Виктора и велела ему опуститься на колени подле нее.

— Отошли тех двоих, — кивнула она на стоящих поодаль телохранителей. — Вели им обыскать собор, особенно второй этаж. Я хочу быть уверена в том, что за нами никто не подсматривает.

Виктор передал приказ охранникам и вернулся.

Зовастина переломила фосфоресцирующую палочку и с замиранием сердца осветила внутренность каменного саркофага. Она мечтала об этом моменте с того самого дня, когда Эли Ланд поселил в ее душе надежду на то, что ее сокровенные мечты, возможно, осуществимы. А вдруг он ошибался? Вдруг загадка Птолемея — это путь в никуда? Или она действительно указывает дорогу к реальному месту захоронения Александра Великого? К месту высоко в горах, где скифы открыли Александру тайну жизни.

Вот в чем заключался секрет! Тайна жизни — в загадочном снадобье! Она вспомнила, что писал придворный историк Александра: «У несчастного опухла шея, все горло покрыли нарывы — так, что он не мог глотать. Ему в глотку словно насыпали гальки, и с каждым выдохом он извергал из себя отвратительную слизь. Его тело покрылось чирьями, мышцы утратили силу. Каждый вдох давался ему с трудом».

И, несмотря на все эти ужасные симптомы, снадобье излечило больного всего за один день. Врачи из ее биолаборатории считали, что все это является симптомами инфекционного заражения. Возможно ли, что природа, наплодившая столь много вирусов-убийц, сумела создать и противоядия от них?

В каменном саркофаге не было никакой мумии.

Вместо того что она ожидала увидеть, взгляду Зовастиной открылась прямоугольная деревянная коробка около полуметра в длину, с двумя бронзовыми ручками по бокам. От разочарования у нее скрутило кишки, но, не выдавая своих чувств, она приказала Виктору:

— Вынь ее.

Виктор протянул руки, ухватился за бронзовые рукоятки древнего ящика и, вытащив его из саркофага, поставил на мраморный пол.

Что она ожидала увидеть? Двухтысячелетнюю мумию? Именно так! Египетские бальзамировщики знали свое дело и делали его на славу: тело, которое нужно было сохранить, будет сохранено навечно. Мумии в своих саркофагах покоились столетия. В неприкосновенности. На протяжении сотен лет. Эли Ланд не сомневался в подлинности загадки Птолемея. Но он также был уверен в том, что в 828 году двое византийцев вывезли из Александрии не останки святого Марка, а те, что покоились в Соме на протяжении шестисот лет. Тело столь почитаемого ими Александра Великого.

— Открой его!

Виктор отщелкнул застежки, запирающие ящик, и открыл крышку. Коробка была выстлана выцветшим от времени бархатом. В ней лежала еще какая-то тряпка. Зовастина сняла ее и обнаружила под ней человеческую челюсть, лопатку, тазобедренную кость, часть черепной коробки и пригоршню пепла.

Она закрыла глаза.

— А что вы ожидали увидеть? — прозвучал за ее спиной незнакомый голос.

51

Самарканд

Мысленно просмаковав ответ умирающей на заданный им вопрос, Винченти задал новый:

— А что вы будете делать с этой жизнью, достанься она вам?

— Много ли я могу? Взгляните на меня! Кстати, я даже не знаю вашего имени.

Эта женщина умела управлять людьми, совершенствовалась в этом искусстве долгие годы и даже сейчас, глядя в глаза смерти, не утратила этого умения.

— Энрико Винченти.

— На итальянца вы не похожи.

— Мне просто понравилось это имя.

Женщина усмехнулась.

— Вам не откажешь в наличии вкуса. Энрико Винченти… Мне кажется, между нами много общего.

Винченти не стал спорить. Он действительно был человеком двух имен и множества интересов, но только одна честолюбивая цель владела им.

— Что вам известно про ВИЧ?

— Только то, что он убивает меня.

— А знаете ли вы о том, что он существует уже миллионы лет? Это просто невероятно, поскольку это даже не живой организм, а всего лишь рибонуклеиновая кислота — РНК, заключенная в защитную протеиновую оболочку.

— Вы что, ученый?

— В определенном смысле — да. Вы знаете, что ВИЧ не обладает клеточной структурой? Он не способен произвести ни капли энергии, и единственным признаком живого организма, который он демонстрирует, является способность воспроизводиться. Но даже для этого он нуждается в генетической энергии организма, в котором поселяется.

— Вроде меня?

— Боюсь, что именно так. Сегодня нам известны около тысячи вирусов, но при этом каждый день открывают все новые их виды. Более половины их живут в растениях, остальные — в животных. ВИЧ обитает в организмах животных, но он поистине уникален.

Винченти заметил озадаченное выражение на иссохшем лице женщины и спросил:

— Вы не хотите узнать, что вас убивает?

— А разве это что-то изменит?

— Вообще-то это может изменить чертовски многое.

— Что ж, давайте, мой новый друг, появившийся неизвестно откуда и непонятно зачем. Продолжайте свой рассказ.

Винченти порадовала ее готовность слушать.

— Необычность вируса иммунодефицита заключается в том, что он способен заменять генетический код другой клетки своим собственным. Именно поэтому он называется ретровирусом. Он проникает в клетку и превращает ее в копию себя самого. Он — взломщик, который похищает у другой клетки ее, так сказать, личность. — Винченти сделал паузу, чтобы больная смогла по достоинству оценить использованную им метафору. — Двести тысяч вирусов ВИЧ, собранных вместе, будут едва видны невооруженному глазу. Вирус отличается огромной живучестью, он почти неуязвим, но для существования ему необходимы определенные количества протеинов, солей, сахаров и, главное, строго определенный уровень кислотности окружающей среды. Чуть больше одного, чуть меньше другого, и, — Винченти щелкнул пальцами, — он погибает.

— Но, судя по всему, внутри меня он чувствует себя вполне комфортно.

— О да! Теплокровные млекопитающие — их организм создает для ВИЧ идеальные условия. Ткани мозга, спинномозговая жидкость, костный мозг, грудное молоко, вагинальный секрет — он прекрасно ощущает себя в них. Однако излюбленной средой его обитания являются кровь и лимфа. В точности как вы, мисс Вальде, вирус просто стремится выжить.

Он взглянул на часы, стоящие на прикроватной тумбочке. О'Коннер и двое других мужчин оставались на страже за дверью. Винченти сознательно оставил их снаружи, поскольку хотел, чтобы никто не присутствовал при этом разговоре. Камиль Ревин сообщил ему, что охранники в доме меняются в конце каждой недели. Поскольку гвардейцам Священного отряда эта обязанность была не по душе, никто из них не должен появиться здесь до того, как наступит время заступать на дежурство. Они относились к приказу охранять какую-то умирающую бабу как к очередной блажи Зовастиной.