На Днепровском рубеже. Тайна гибели генерала Петровского - Владимир Мельников

«Георгий Петрович очень часто бывал у нас дома. Много разговаривал с мамой, все расспрашивал о довоенной жизни. Очень хороший человек. После того, когда вышла его книга, он приезжал к нам домой и привез несколько ее экземпляров. Мы были ей чрезмерно рады. Он не раз жаловался нам на то, что его книгу сильно сократили. Ведь у него было материала, по его словам, на целую большую книгу, но не все, что он хотел, позволили напечатать. Так и вышла книга, где не слишком много места уделено последним дням жизни папы, зато помещены почти все его письма с фронта».

В 70—80-е годы прошлого столетия стараниями белорусских краеведов и историков появился ряд статей, в которых рассказывалось о событиях той поры, подвиге воинов 63-го ск. Центральное место в них было отведено личности командира корпуса генерал-лейтенанта Л.Г. Петровского. К сожалению, и в них была рассказана далеко не вся правда, несмотря на то что им удалось найти непосредственных участников тех боев, которые поделились с ними своими воспоминаниями.

Старший научный сотрудник Института истории АН БССР Г.Д. Кнатько еще в 1998 году в своей статье, посвященной генералу Петровскому, одним из первых рассказал о том, что Л.Г. Петровский погиб в перестрелке с немецкими солдатами. Но сделал это весьма осторожно: не назвал ни одной фамилии, исказил год допроса, специально сказал, что солдат был вооружен автоматом, хотя личный состав истребительно-противотанковых рот противника вооружался исключительно винтовками. Скорее всего, так было надо для конспирации, но однозначно то, что Г.Д. Кнатько был знаком с содержанием документов по допросу Ганса Бремера.

С годами ушли из жизни все свидетели тех событий, энтузиасты из числа любителей истории родного края, и эта тема постепенно отошла как бы на второй план. А жаль!

А больше всего жаль то, что никто из историков, специалистов и любителей, включая Г.П. Кулешова, так и не смог ни разу побеседовать по душам с бывшим командиром 154-й стрелковой дивизии 63-го ск генерал-лейтенантом Я.С. Фокановым, а ведь ему было что рассказать. Только он один мог пролить свет на все то, что в действительности произошло 17 августа 1941 года. Причем вина в том, что эти встречи не состоялись, лежит именно на генерале Фоканове, который не только любыми путями постарался от них уклониться, но и даже отказался написать свои воспоминания о событиях, связанных с прорывом из окружения для жлобинской газеты. Даже тогда, когда к нему обратился Г.П. Кулешов, его бывший сослуживец по 63-му ск, с просьбой рассказать о том, что он знает и помнит о тех событиях, Я.С. Фоканов ответил молчанием.

Генерал Фоканов нашел время после войны рассказать об этих событиях Маршалу Советского Союза А.И. Еременко, который написал об этом в своих воспоминаниях, но зато за все сорок лет ни разу не удосужился встретиться со своими боевыми товарищами и поговорить на эту тему. Причем не просто поговорить, а обстоятельно рассказать о событиях 17 августа 1941 года.

Удивительно и то, что, много раз бывая в Москве, он ни разу не посетил жены и дочери своего командира, не попытался утешить в их горе, рассказать о последнем бое их мужа и отца генерал-лейтенанта Л.Г. Петровского. Все это сразу же наводит на вопросы.

В чем секрет того, что генерал Фоканов до самой своей смерти так и не удосужился посмотреть в глаза вдове и дочери своего командира и не стал рассказывать подробности последнего дня жизни генерал-лейтенанта Л.Г. Петровского?"

Почему он нашел время для того, чтобы рассказать подробности выхода из окружения маршалу Еременко, но не нашел пары часов для того, чтобы проведать Петровских?

Даже если но какой-то причине боевой обстановки генерал Фоканов и следовавшие вместе с ним бойцы и командиры отстали от командира корпуса и потеряли его из виду, то все равно могли бы многое рассказать о том злополучном дне и о последних часах жизни генерала Петровского.

В жизни немало событий и явлений, не поддающихся никакой логике. Поведение бывшего командира 154-й сд генерала Фоканова, который тем августовским утром 1941 года прорывался из окружения в одной группе вместе с Леонидом Григорьевичем Петровским, одно из них.

Мы никогда не сможем дать точный ответ па этот вопрос. Однако благодаря найденным архивным материалам, в первую очередь протоколу допроса бывшего немецкого офицера Ганса Бремера, можно смело сказать о том, что практически все, что было рассказано генералом Я.С. Фокановым об обстоятельствах гибели генерала Петровского Маршалу А.И. Еременко, не соответствует действительности. Если, конечно, все записано было именно так, как он об этом рассказал.

К сожалению, в ходе нашего исследования нам еще не раз придется делать оговорку «если это было так на самом деле», но без этого просто нельзя, ибо сейчас уже ни для кого не секрет, что многое, о чем писалось и говорилось в 50—80-е годы прошлого столетия, не соответствует действительности. В то же время многие историки, известные военачальники и полководцы, ветераны, ставшие свидетелями и участниками тех или иных событий, в этом не виноваты: государственная идеологическая машина просто заставила их различными неправедными методами сказать то, что было выгодно власти и в то же время вписывалось в рамки идеализированной истории войны.

Поэтому, изучая оставшиеся нам в наследство документы и воспоминания о различных событиях Великой Отечественной войны, приходится постоянно делать на это поправку. Причем подобное касается событий не только первого периода войны, но и последующих, ибо порочная практика сокрытия и умалчивания различных негативных фактов имела место как в период крупных поражений Красной Армии, так и в период победоносного наступления. Из истории Великой Отечественной войны было «выбито» все, что бросало тень на великий подвиг советского народа.

Наш народ и его армия действительно совершили в годы войны БЕСПРИМЕРНЫЙ ПОДВИГ.

Наиболее точно и емко сказал об этом известный советский писатель Леонов Леонид Максимович:

«Если бы человечество решило бы на одном листе описать все великое происшедшее за ее тысячелетнюю историю, то там обязательно нашлось бы место для великого подвига, совершенного нашими соотечественниками в годы Второй мировой войны».

Это бесспорно.

Как бесспорно и то, что в годы войны было много и негативного, что вначале поставило нашу страну и армию на грань поражения, а затем в значительной степени затруднило путь к Победе и, как следствие, привело к чудовищным людским и материальным потерям.

Десятки раз встречаясь и беседуя с дочерью генерала Петровского Ольгой Леонидовной Туманян (Петровской), автор узнал многое из жизни семьи Петровских, их окружения, начиная с довоенных времен. Ольга Леонидовна, не по годам подвижная женщина, с ее великолепной памятью на события и фамилии, оказалась очень интересным собеседником и рассказчиком. Она помнит и рассказывает такие мелочи, что порою просто диву даешься.

Мы, ныне живущие, по-моему, совершаем непростительную ошибку, ведь сколько сейчас еще живет интересных людей старшего поколения, многим из которых уже далеко за 90 лет, и они могли бы нам столько рассказать интересного о тех событиях, которым были свидетелями, а то и участниками. Их воспоминания — бесценный кладезь истории жизни. Истории, написанной не в угоду очередному правителю страны, а подлинной истории — того, что было на самом деле, пусть даже с некоторым оттенком субъективности. Мы будем еще глубоко сожалеть о том, что не сохранили их рассказов.

Беседуя с Ольгой Леонидовной, я удивлялся ее осведомленности. Она помнила буквально всех и все. Автор уже ранее приводил пример того, что ее память сохранила даже клички лошадей Леонида Григорьевича, когда он 71 год назад был командиром 14-й кавалерийской дивизии в Тамбове!

Но каково было мое удивление, когда, прочитав копию допроса бывшего немецкого офицера, в котором тот рассказывает об обстоятельствах гибели Леонида Григорьевича, Ольга Леонидовна сказала:

«У меня нет слов. Всю свою жизнь и я, и мама считали, что папа погиб так, как рассказывал генерал Фоканов. Его воспоминания напечатаны у А.И. Еременко. Андрей Иванович всегда очень хорошо отзывался о папе, ведь он был у него в дивизии командиром полка».

Пользуясь случаем, автор в который уже раз задал ей вопрос по поводу посещения их семьи генералом Фокановым. На что она довольно сердито ответила:

«Вы очень часто задаете мне этот вопрос. Я, кажется, уже много раз говорила вам о том, что он у нас никогда не был. Хотя мы знали от друзей да и от маршала Еременко, который нас с мамой часто проведывал, что генерал Фоканов нередко бывал в Москве, но к нам он никогда не приезжал. Мы даже и не думали как-то об этом: ну, не заехал, так и не заехал. Это его дело».

Странно все это как-то, очень странно: знать и не рассказать, быть и не заехать!