Мой друг - Оливия Лоран
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Милаш, а ты чего такая грустная, — противно тянет прицепившаяся ко мне Яна.
На самом деле голос у нее вполне нормальный. Просто меня жутко раздражает. Хотя я уже и не реагирую на ее бессмысленные замечания. Даже изредка давала отпор. Правда наскучило быстро, все надоело.
Пытаюсь не выбиваться из коллектива и натягиваю дежурную улыбку.
Ника слева от меня не успевает вставить и слова, как ее опережает Миша, что сидит с другой стороны от меня.
— Нормальная она, — обнимает за плечи. — Да, Милаш? — кривляет Яну и смеется, заглядывая мне в лицо. А затем переводит взгляд и смотрит уже поверх моей головы. — Опааа.
Резко поворачиваюсь в ту же сторону, и у меня происходит катастрофический сдвиг полюсов в организме. Смещение гребенной оси. Крупномасштабное бедствие всей нервной системы. За доли секунд кидает из жерла вулкана в ледяную бездну, заставляя испытывать все муки ада и блаженство рая.
Неминуемое столкновение. С ним.
Артём стоит в проходе беседки, лениво привалившись к деревянному столбу. Смотрит прямо на меня, сканируя с головы до ног и обратно, и задерживается на глазах.
Медленно подходит к лавочке за столом напротив нашей и, двигая Яну в сторону, садится, продолжая сверлить меня испепеляющим взглядом.
— Привет, Милаш.
Глава 25
Спойлер:
Как теперь это тащить внутри?
Руки непроизвольно опускаются…
Артём
Мог ли я когда-нибудь подумать, что даже банально поздороваться с Миланой будет подобно пытке? Что придется напрячь мозги, использовать все внутренние резервы, перебирая варианты, как завязать диалог, с чего начать разговор?
Общий язык мы всегда находили легко. Сейчас же…
Хах.
Я словно снова в первом классе и думаю, как подкатить к понравившейся девчонке, вот только защищать ее не от кого. Да и я, блядь, давно не маленький.
К беседке подходит наша классуха и объявляет, что пора выдвигаться на какую-то там экскурсию. Все достаточно быстро расходятся, лишь мы остаемся сидеть так же неподвижно, продолжая вести напряженную борьбу взглядами.
Не желая терять времени, намереваюсь сразу же утянуть Милану в тихое место. Да и момент подходящий, никто не помешает.
О том, что не пойду со всеми, успел уведомить руководителя накануне. Вопросов не возникло, так как она, к сожалению, в курсе произошедшего, но сейчас мне это только на руку. Осталось договориться с Милой.
— Останься, — толкаю с нескрываемой надеждой в голосе.
— Татьяна Алексеевна, у меня голова разболелась, в дороге укачало… Можно я отлежусь пока в комнате? — ноет где-то рядом Яна, которую только сейчас замечаю боковым зрением.
— Ох… Ну пойдем, я тебе дам таблетку, и отдохнешь, — заключает классуха.
— Спасибо, я уже выпила, поспать бы только…
— Конечно, оставайся, — соглашается та. — Артём, присмотри, — прилетает уже мне.
Мила выходит из оцепенения и резко подрывается с места. Успеваю поймать ее запястье через стол, но получая ментальную оплеуху и замечая болезненный взгляд, разжимаю пальцы и смотрю уже ей вслед с какой-то безнадегой.
Зашибись. Поговорили.
Ладно… Никто не обещал, что будет просто.
— Вообще-то… Могу пойти с вами, — задвигаю сходу, меняя план действий.
— Артём, — буравит взглядом классуха. — Не стоит.
Какая заботливая… Но дожидаться, пока в споре вывалит при людях какие-то свои опасения о моем здоровье не хочу. И без того с трудом удалось договориться, чтобы примкнуть к своим в этой поездке. Жаль на автобус никак не успевал. Мчался прямиком с аэропорта.
Иду в домик, где скинул вещи, и успеваю лишь достать чистую одежду, как в комнату без стука вваливается Яна.
Да блядь. Никогда не обращался с девчонками грубо, но эта явно напрашивается. Задолбала в конец, хочется откровенно послать. Приходится сдерживаться.
— Чего тебе? — бросаю грубо.
Основная злость направлена не на нее. Бешусь, что Мила снова сбежала. В который, мать твою, раз.
Как знал, блядь… Чувствовал же, что нельзя было ее тогда отпускать… Но нет. Поверил, что ей нужно время успокоиться, и на следующий день мы все спокойно обсудим.
Как и договаривались ранее, примчался к ней домой, а по итогу поцеловал закрытые двери. Пока ждал, что выйдет, успел проклясть целый свет. А уже утром следующего дня летел в забытую Богом деревню, намереваясь наконец-таки все выложить. Дошло, что скорее пошлет ко всем чертям, чем станет ждать почти два месяца, когда я вернусь подлатанный с чистосердечным. Смирился, что уж лучше сраная жалость, чем полный игнор и неопределенность в дальнейшем. Станет ли слушать? Заговорит? Поймет? Ну нахер эти риски.
Но все оказалось куда хуже, чем я предполагал…
Практически на полпути был вынужден повернуть назад и гнать уже в аэропорт, куда также мчались с вещами родители. Я даже забыл, что в тот день должны были прийти последние результаты анализов, по которым стало понятно, что я скорее откинусь, чем дождусь плановой операции.
Поймал себя на мысли, что даже в какой-то степени рад тому, что все закончится гораздо быстрее, чем предполагалось. Вот только период реабилитации затянулся.
Думал, стоит ли ей написать или позвонить, предупредить о своем отсутствии, но… Что бы я сказал? Где нахожусь, почему не приеду? Снова врать? Тошно уже было.
Она ведь знает, что не брошу, и дождется моего возвращения. Окончательно убедился в этом, когда мать несколько дней назад сказала, что она приходила к нам домой.
И вот я здесь. Вот только какого хрена опять сбегает?!
— Зашла поздороваться… — тарахтит Яна, напоминая о своем присутствии. — Ты так быстро ушел.
— Иди лучше спать, болеешь же, — отсекаю раздраженно.
Яна продолжает топтаться на месте, оглядываясь по сторонам, а я уже начинаю злиться конкретно на нее.
— Ладно… Понимаю, ты устал с дороги как и все. Я… Можно в ваш туалет? У нас там что-то сломалось, кажется…
— Иди, — отвечаю раньше, чем заканчивает.
Направляюсь на выход, но стопорюсь в дверях, сомневаясь, стоит ли ее оставлять здесь одну. Мутная она какая-то. Начинаю понимать Милу, когда