Забытый мир - Владимир Петько

- Могу, - кивнул Рикарт, - если тебе неважно, куда мы приедем.

Ганнар не нашелся, что ответить и решил было отстать от пустынника, но тут раздался удивленный возглас хозяйки. Он обернулся и увидел, что госпожа показывает вперед и вправо.

- Пирамида, - сказала она.

Рикарт повернулся и остановил коня. Капюшон потянулся в сторону пирамиды, словно пустынник принюхивался.

- Ступенчатая... - задумчиво проговорил он.

- Это важно? - спросила волшебница.

Проводник не ответил, будто погрузившись в транс.

- Не чувствую... - донеслось до Ганнара еле слышное бормотание. - Сдохли все давно... Подделка...

Рикарт, вдруг сунул руку в мешок, вытянул чуть изогнутый меч и повесил за спину. Ганнар посмотрел на округлую деревянную ручку без навершия, гарда в виде небольшого стального кружка. Лезвие скрыто бедными, потертыми ножнами. На вид меч дикарский, топорный. Что-то, правда, останавливало Ганнара от презрительной усмешки. Этот, толи демон, толи все-таки человек и сам имел вид замызганного бродяги, на что так легко попался в первую их встречу Ганнар. Неожиданно кольнула запоздалая мысль - чего это он меч нацепил? Пустынник теперь не раскачивался, будто в полудреме, фигура его окаменела, став похожей на изваяние из песчаника, как и пирамида в нескольких милях правее. Ганнар почувствовал, как и его мышцы напряглись, а сердце забилось быстрее, прогоняя кровь по телу.

- Внимание, - негромко сказал он.

По его отряду словно пробежала невидимая молния, люди вздрогнули, подобрались и, будто невзначай начали придвигаться друг к другу, образуя вокруг леди Евгении живую стену. Пустынник, тем временим, повернул вправо, явно намереваясь пройти недалеко от пирамиды. До Ганнара снова донеслось неразборчивое бормотание.

Копыта Змея зацокали по камню. Ган глянул на землю и обнаружил, что они подошли к какой-то древней дороге, пыльной и замусоренной, но идеально ровной и прямой. Теперь уже и его конь, вместе с другими, звонко стучал по серому покрытию, приближаясь с каждым шагом к желтой пирамиде. Люди потрясенно молчали, осознав истинные размеры исполинского сооружения. Ганнар прикинул примерную высоту. Выходило никак не менее пятисот футов. Ступеньки тоже оказались немаленькими, ярдов по пять высотой каждая. Огромные глыбы идеально обтесаны и пригнаны, швов издалека не видать, только кое-где отломаны углы да посечены грани.

- Подделка, - снова буркнул Рикарт. - Неживая.

Они спокойно миновали пирамиду. В стороне, повернутой к дороге, был провал входа, наполовину занесенный песком. Оттуда неслось визгливое завывание, но это лишь знакомый с детства звук ветра. Через несколько миль дорога внезапно оборвалась, словно обрубленная, земля вокруг неуловимо изменилась, снова показались одинокие кустики, на некоторых даже подрагивали на ветру крохотные листки.

Через полчаса путь перегородило высохшее русло большой реки. Они спустились на песчаное дно. Ганнар заметил торчащий из песка кувшин, решил вытащить его, но еще раньше находка попалась на глаза Змею. Конь свернул, ударил в коричневый бок копытом и, насладившись треском лопнувшего сосуда, пошел дальше. Из кувшина, вопреки ожиданиям не посыпалось золото и Ганнар, вслед за Змеем потерял к нему интерес. Только хозяйка послала Олафа подобрать несколько черепков и теперь разглядывала их, попутно отбиваясь от Катьки, пытавшейся спереть интересные штуки. Выбравшись из русла, они через милю наткнулись на новое. Видимо река немало попетляла здесь, во времена, когда эти земли еще не были Маговым Языком. Так и оказалось. За вторым руслом показалось третье, в котором Огарок откопал рыбий позвонок, размером с собственную голову, а там и четвертое, в котором из песка торчал отполированный валун, названный хозяйкой ступней. Ганнар только улыбнулся такому буйству фантазии, но прикинув, оглянулся на валун и обомлел. Похоже, осколок былых времен, закопанный в речном русле, по размерам не уступал недавней пирамиде.

Выбравшись на ровное место, они снова нашли древнюю дорогу. Отсюда смутно виднелось место, к которому они шли. Ганнар не мог разглядеть деталей, но воображение делало из темной неровной линии на горизонте заросли, с прохладным источником внутри.

До источника оставалось еще полтора десятка миль, как раз доберемся к ночи, подумал Ганнар, надо бы ходу добавить, но к его неудовольствию идущий впереди Змей, наоборот, все больше сбавлял ход. Пустынник снова расслабился и качался в седле, будто в дреме. Разозлившийся Ганнар хотел было окликнуть проводника и предложить побыстрее шевелить копытами, если не самому Рикарту, то хотя бы его коню, но тут его взгляд упал на левую руку пустынника. Запустив ее себе за спину, Рикарт отбивал пальцами на луке седла какой-то ритм. Ганнар, следя за пальцами, представил, что слышит издаваемые ими звуки, и тут же узнал в ритме барабанный бой тревоги. Мысли закрутились в голове, выстраиваясь в привычную, много раз выполнявшуюся цепочку. Короткий, только своим понятный жест, через несколько секунд небрежный взгляд назад. Все едут вразвалку, болтая друг с другом и позевывая, но каждый на предназначенном ему месте. Теперь смотреть вперед, высматривая затаившуюся опасность. Впереди голая и ровная как стол пустыня, на желто-коричневой поверхности которой только редкие пучки полыни. Спрятаться негде, значит какая-то магия. Что же, их хозяйку не зря все маги Хелира за тысячу миль обходят. Рука полезла под рубаху, нашла на груди один из трех амулетов, палец осторожно нажал на углубление посередине диска, размером с монету. В ответ кольнуло, говоря - все нормально, я проснулся. Впереди устало покачивал белой головой Змей, готовый, кажется уснуть на ходу вслед за хозяином. Он постепенно смещался вправо, на самый край дороги.

- Посторонись, Томми, - раздался вдруг ясный голос хозяйки, в котором явно читалось нетерпение.

Что-то почувствовала, понял Ганнар. Он обвел горизонт прежним, скучающим взглядом. Ничего. В этот момент пустынник начал валиться влево и оттолкнулся от бока коня, которого инерцией столкнуло с дороги. Произошло это с такой скоростью, что Ганнар не успел рассмотреть в смазанных движениях, руками или ногами толкался Рикарт. Вокруг приземлившегося грязно-желтого силуэта раскрылся сверкающий стальной диск смазанного от скорости меча и Ганнар, наконец, увидел. Он тысячу раз смотрел через простое стекло, через прозрачные призмы и кубы, через стеклянные сосуды, наполненные водой, через морские трубы, и знал, что проходя даже через самый прозрачный предмет, свет преломляется. Но тут перед ним предстало абсолютно прозрачное нечто. Только когда расплывшийся в широкую полосу меч Рикарта рассек воздух, из ниоткуда материализовалась тысяча мелких кристаллов, на один миг составила потрескавшуюся человекоподобную фигуру и разлетелась мириадами сверкающих бриллиантов. Через секунду, соприкоснувшись с мечом пустынника, проявилась и пошла трещинами следующая фигура. Ганнар обнажил меч, глядя, как ослепительными брызгами взорвался уже третий прозрачник, но следующие удары Рикарта не имели такого эффекта. Сзади послышалось жужжание, на слух, хорошего такого, матерого шмеля. Ганнар повернулся к госпоже и в последний момент увидел, как из ее руки полетело что-то к ногам пустынника. Жужжание оборвалось, во все стороны брызнули клубы переливающегося прозрачного газа и на дороге проступили еще четыре фигуры. Три заходили слева, еще один, обходя Рикарта и Змея с правой стороны, спустился с дороги. Пустынник бросился влево, меч его снова стал диском, во все стороны полетели осколки. Дальше Ганнар уже не видел, он спрыгнул с коня навстречу прозрачнику, заходящему справа. Радужный газ завихрился от движения невидимого меча, Ганнар не стал парировать удар клинком, не зная, как поведет себя при встрече с неизвестным материалом сталь, пусть и далеко непростая. Он кинулся вперед, ударившись плечом в невидимое тело, правая рука ударила снизу вверх, в левый бок, туда где у человека находится селезенка. Лезвие с трудом вошло в неожиданно тугую плоть. Левое плечо ожгло холодом, Ганнар пригнулся, зацепил рукой ногу призрака, еще раз ударил плечом, противник потерял равновесие и начал заваливаться. На миг мелькнула рукоять меча, воткнутого в пустоту, от нее вверх и вниз проползла извивающаяся трещина, сверкающая радужными краями. В следующий момент левая рука устремилась вперед, зажатый в ней кинжал вошел в голову падающего призрака, на секунду проступили гротескные черты лица, по черепу пробежали трещины, и он раскололся на несколько больших кусков. Почувствовав короткий укол сожаления, что не получилось разбить врага так же эффектно, как Рикарт, Ганнар обернулся.