Знак Берендея. Язык до Китежа доведет - Дмитрий Хорунжий

— Так это не магические, это обычные женские чары. Лесные и речные девы владеют ими в совершенстве. На одиноких мужчин действует безотказно. Тебе ещё повезло, что я твой голос услыхала! — Бася чихнула, отряхнулась и подошла ближе. — На ручки не возьмёшь? А то кругом мокро, противно, бр-р-р!..

Недолго думая, я забросил её себе на шею, вроде воротника, тоскливо глянул туда, где скрылась призрачная девушка, и уныло поплёлся обратно в лагерь.

— Чего головою вертишь? — мурлыкнула киса. — Что, мавка приглянулась?

— Да так… Показалось, что на знакомую одну похожа.

— Ага, верю. Они это умеют. Вон, погляди, что там под кустиком валяется?

Направив луч света в заросли малинника, я увидел скомканную мокрую тряпку. При ближайшем рассмотрении она оказалось вязанным шерстяным свитером. Моим свитером.

— Э, он же в сумке лежал, на самом дне! Как… — Внезапно мне стало ясно, что за странный балахон был на девушке.

— Вот-вот, — Бася подтвердила мою невысказанную мысль. — Вообще-то обычно мавки голыми бегают. Но, завладев одеждой жертвы, они получают доступ к мыслям и чувствам. Выуживают из подсознания образ любимой девушки и принимают её облик. Как я уже говорила, действует безотказно: парни сразу голову теряют, летят, словно мотыльки на свечку. И так же глупо гибнут.

Вот интересно: и когда это я успел так в Ольгу втрескаться? То снится мне, то мерещится. Вот до чего мужиков одиночество доводит! Готовы влюбиться даже в призрак…

Ослепительно сверкнула молния, прямо над головой бабахнул гром. В лесу, совсем рядом, что-то затрещало, заскрипело, гулко ухнуло и ярко запылало.

— Это же на нашей поляне, — дёрнулась Бася. — Скорее!

Подсвечивая себе фонариком, я поспешил туда.

Открывшаяся нам картина заставила меня на миг остолбенеть.

Толстая старая сосна, расколотая молнией пополам, загорелась и рухнула прямиком на мою палатку. От жара синтетика расплавилась, и теперь огонь жадно пожирал спальный мешок и туристический коврик под ним. Что осталось бы от меня, представить несложно: мокрое место с поджаристой корочкой.

Спустив Басю на землю, я первым делом отбросил подальше от пожара сумку с рюкзаком, затем сорвал с себя жилетку и принялся лихорадочно сбивать ею пламя.

После первого же удара в разные стороны брызнуло содержимое многочисленных карманов. Это меня несколько отрезвило: стоит ли рисковать ценными вещами ради тощего спальника, в который всё равно весь не помещаюсь?

К счастью, кошелёк, телефон и ореховый прутик улетели недалеко, найти их не составило труда. Остальные мелочи можно поискать и утром.

— Что, авария? — Сонный Мидавэль высунул нос из своего шатра. — Ты сам-то как, живой?

— Угу. Живой пока. Каким-то чудом. Спасибо деве лесной, выманила из-под падающей сосны. Вот только ночевать мне теперь негде. Погорели наши хаты.

— Так забирайся ко мне. В тесноте да не в обиде.

По поводу тесноты он явно погорячился: внутри шатёр оказался намного просторнее, чем представлялся снаружи. Думаю, при желании, здесь с относительным комфортом разместилось бы человек пять.

Постелив себе подаренный купцами кусок материи, я подложил под голову сумку и, закутавшись в предложенный эльфом плащ, попытался заснуть. Бася мокрым шерстяным клубочком свернулась рядом.

Глава 12

К сожалению, отдохнуть по-человечески не вышло. Просто не получилось.

Как оказалось, пивные поминки по Яге и блуждания ночным лесом не прошли для меня даром.

Острая режущая боль в правом боку известила, что очередной острый камушек покинул почку и с боем рвётся на свободу. Подобная неприятность уже случалась со мной, причём сравнительно недавно, перед самым Новым годом. Думал тогда, что коньки отброшу…

Больно-то как!.. Надо срочно что-то делать. Но что? Семейному врачу тут никак не позвонишь, «Скорую помощь» не вызовешь… А жаль!

С какой радостью встретил бы я сейчас нелепый санитарный «уазик», прикативший тогда, зимой, на вызов…

В этом вся «прелесть» чужого мира: привычные блага ­цивилизации недоступны. Рассчитывать здесь можно только на собственные силы.

В рюкзаке из лекарств нашлась только упаковка активированного угля, и я в сердцах вышвырнул его вон из шатра. Принцип «помоги себе сам» не сработал.

С каждой минутой становилось всё хуже и хуже. От боли меня буквально скрутило. В глазах замелькали яркие цветные пятна, лоб покрылся испариной, а сквозь стиснутые зубы прорвался сдавленный стон.

Бася зашевелилась, лицо щекотнули её длинные усы.

— Ты чего, Сеня? Что случилось? Тебе нехорошо? — Встревожено мяукнула она.

— Как сказать, — процедил я, с трудом переводя дыхание. — Если к утру не сдохну, может, буду жить.

Тут же на лоб легла прохладная ладонь эльфа.

— Раньше такое бывало? Что именно беспокоит? — Послышался его спокойный деловитый голос.

— Почки, — хрипло выдохнул я. — Камень пошёл, боль ужасная. Уже второй за год. Говорил же себе: пора с пивом и разными соленьями-копчёностями завязывать.

— Понятно. Будем лечить.

Он щёлкнул пальцами, и под сводом шатра возник маленький серебристый шарик, излучающий мягкий голубоватый свет.

С силой распрямив моё скрюченное тело, Мидавэль приказал:

— Попробуй на миг ослабить все мышцы. И терпи, сперва будет больно, очень больно, но потом должно попустить. Зажми что-нибудь зубами. Говорят, помогает.

Нашарив в кармане жилетки карандаш, я взял его в зубы, сделал глубокий вдох и расслабился.

Рука эльфа замерла над больным местом, затем сжалась в кулак и резко ушла вверх.

Из меня словно зазубренный костяной гарпун вырвали. Дикая боль разлилась горящей лавой, выжигая всё нутро. В глазах замерцали разноцветные звёздочки. Выплюнув перекушенный пополам карандаш, я набрал полную грудь воздуха, чтобы заорать, но тут и вправду попустило.

Не веря себе, осторожно пошевелился. Сел, снова прилёг. Все болезненные ощущения пропали бесследно.

— Чудеса!

— Вот, держи на память, — Мидавэль сунул мне в руку маленький колючий кристалл размером с гречневое зёрнышко. — Уверен, такие вещи гораздо приятнее носить в кармане, чем в себе.

— К-как… Как тебе это уд-далось? — От пережитого напряжения мой голос дрожал.

— Обычная лечебная магия. Её в нашем университете преподают, среди обязательных предметов, — пояснила Бася, укладываясь мне на живот. — Я побуду грелкой, не возражаешь? Тебе сейчас полезно.

— Спасибо, Мидя! Без тебя точно врезал бы дуба.

— Рад помочь, — устало улыбнулся эльф. — Врачующее колдовство, наверное, единственный предмет, который я ни разу не прогулял. Даже на практикумы ходил. Теперь вижу, что не напрасно. Вот только силы оно высасывает