Шанс для неудачника - Александр Остапенко

Привычки: конечно же, коронная фраза: „ЭКСТРИМ!!!“, которую Сасагава вставляет в свои реплики по поводу и без.

Фобии|мании: Хе-хе… Мания к спорту, да, сильная мания.

Интересы и способности: Рёхей прирождённый спортсмен, обладающей не дюжей силой. Его атрибут предположительно это солнце, что может быть, как и мягким обволакивающим, так и безжалостно испепеляющим.

Биография:

Пожалуй, в биографии Рёхея нет ни чего такого уж экстремального Обычный японский школьник, если так можно конечно выразиться, глядя на яростно выкрикивающего своё заветное „экстрим!“ Сасагаву, живущий вместе со своими родителями и младшей сестрёнкой, коею любит, пожалуй, больше своей собственной жизни. Как показал тот инцидент, произошедший несколько лет назад, когда к Киоко приставали старшие ребята. Тогда Рё без малейшего колебания вступился за сестру и проиграл, получив на память не малый шрам. Но боль от поражения не была бы столь экстремальна, если бы не слёзы любимой сестрёнки, которые он просто не мог выдержать. Потому он поклялся ей больше ни когда не драться, только в рамках соревнований. И хоть для парня это была не малая плата, отказаться буквально от смысла жизни, он упорно держал своё слово.»

Наблюдая за ростом своего ученика Реборн мог только гордиться. Хотя еще оставались некоторые темные пятна связанные с первым выстрелом пули Предсмертного Желания, но в целом Тсуна упорно шел к тому, что бы стать замечательным боссом. Единственное, по мнению Аркобалено, парню не хватало жесткости в некоторых вопросах и определенной доли цинизма, но это было наживным делом. Гораздо хуже пришлось, если бы после клинической смерти и разговора с Примо, у Савада были бы противоположные проблемы. Сегодня киллер, услышав о соревновании, решил принять участие и подтолкнуть Тсуну к мысли взять Рехея в семью перед этим испытав. Но, ученик опередил своего учителя, просьбой и Аркобалено оставалось только согласить и в который раз порадовать успехам Тсуны. А еще немного привести того в чувство, запретив использовать пламя Неба. Однако этот мальчишка умудрился, каким-то образом обойти ограничение и зажечь серебряное пламя! Тогда Реборн, решил сравнять шансы выстрелив пулей в Рехея. А вот дальнейшие события удивили даже киллера, хотя внешне малыш оставался беспристрасным. Боксер каким-то образом умудрился, увеличить выплеск пламени и оба соперника ускорились, а дальше началось самое интересное.

Фигуры ребят смазались от быстрых движений, а спустя несколько секунд послышался треск плитки под их ногами. Реборн внимательно следил за всем происходящим своими цепкими глазами-бусинками, тут же подмечая и анализируя происходящее. Савада даже не пытался блокировать удары Рехея, напротив подставлялся под них, видимо изучая стиль боя боксера. Но киллера больше всего поразило, что Рехею, не удавалось сдвинуть Тсуну даже на миллиметр. Боксер все наращивал скорость и силу ударов, даже не замечая, что давно превысил обычные человеческие скорости. А его ученик, продолжал так же спокойно принимать на себя все удары и даже не выглядел запыхавшимся. Взгляд Аркобалено, скользнул вниз к полу и зацепился, за появляющиеся под ногами Тсуны трещины. На лице репетитора мелькнула едва заметная улыбка, кажется, его гипотеза о способностях пламени Савады начинала подтверждаться. Еще во время первой битвы, когда Тсуна использовал серебряное пламя и сумел выдержать удар киллера в четверть, а потом и в пол силы, у того возникло несколько теорий. И вот сейчас, одна из них почти полностью оправдывала себя. Видимо серебряное пламя, каким-то образом перенаправляло энергию ударов вовне. Правда, сам механизм был киллеру не ясен, но только пока. Аркобалено, не собирался оставлять каких-либо пробелов в подобных вопросах. Пожалуй, самым занимательным было, то что оранжевое и серебряное пламя, словно были противоположностями. Если при пламени неба Савада, был словно более живым, импульсивным, то при серебряном пламени, его становился спокойным и собранным. Аркобалено задумчиво погладил Леона по спине, смотря на разноцветные вихри в центре арены. Именно так, со стороны видели бой все обычные люди, однако не Реборн. Малыш, даже особо не напрягаясь мог уследить за всеми движениями парней. Савада в какой-то момент перестал просто подставляться под удары и контратаковал в ответ несколько раз, словно наблюдая за реакций Рехея. А после подловив едва заметную паузу, подпрыгнул, едва боксер нанес последний удар и со всего маху влепил брату Сасагавы простенький джеб. От этого не сильно с вида удара, Рехей два раза перекувыркнулся в воздухе и разбив спиной окно, вылетел на улицу. К счастью спортзал был на первом этаже, да и все еще активное пламя уберегло соперника Савады от серьезных травм. Бой был окончен. Реборн сделал себе несколько заметок на будущее и считал, что сегодня Савада уже врядли сможет его чем-то удивить, но снова ошибся. Тсуна пригласил Кеко на свидание, а точнее весьма прозрачно намекнул, что хочет, что бы Сасагава стала его девушкой. При чем не просто предложил, а еще и перед этим спросив разрешения у брата. Ничего не скажешь ловко. А количество народа присутствующего при его заявлении, ученика Реборна похоже совершенно не волновало. Малыш только хмыкнул, наблюдая какая суматоха поднялась в зале после согласия Кеко и под шумок поспешил скрыться, что бы снова наблюдать со стороны.

Глава одиннадцатая

БОЛЕЗНЬ ХАРУ И ДОКТОР ШАМАЛ

После моего боя с Рехеем и согласия Кеко, школа гудела как развороченный муравейник. Слухи умножались, передавались из уст в уста, создавая эффект испорченного телефона. Теперь часть школы стала уважать меня еще больше, часть представленная поклонниками Кеко откровенно ненавидеть, а остающаяся часть агитировать в различные клубы. Никогда, не думал, что можно настолько исказить правду. По одной из версий я пригласил Кеко на свидание, но меня вызвал на бой ее брат, которого я уделал в мгновение ока и даже не вспотел. По другой, я решил повысить свой авторитет и забрать у Рехея место капитана клуба бокса, поэтому вызвал его на поединок. По третьей, я пригласил Кеко стать моей девушкой, но она отказала и тогда я избил ее брата и девушке пришлось согласить. И конца подобному бреду видно не было. Конечно, по школе носился взбешенный, Гокудера, горящий праведным гневом и угрожающий подорвать всех причастных к таким лживым слухам. Стоит ли говорить, что после это все стало только хуже? Несколько адекватней себя вел Ямамото, он просто смеялся, когда слушал все слухи, причем иногда его пробирало настолько, что он просто лежал на парте согнувшись по пополам и вытирал выступающие слезы. Я же не знал, смеяться мне вместе с ним и махнуть на все рукой или все же попытаться привести положение в норму? В итоге решил пойти по второму пути. Стоило несколько раз появиться на публике в разных местах школы под руку с Кеко, нарочно громко обсуждая реальные события, как слухов сразу стало вполовину меньше. Правда стали появляться еще более абсурдные варианты, чем до моих контрдействий, но теперь их количество было в пределах нормы и относилось к обычным байкам, к которым мало кто прислушивается. Но за те три дня, пока улаживал всю эту ерунду нервных клеток, потратил на месяца два. Однако, как говорят беда не приходит одна. Дело в том, что Хару достигла предела в одну минуту и дальше не могла сдвинуться с места. Реборн наблюдавший за ее тренировками, после некоторых раздумий выстрелил в девушку пулей, заставив меня замерить время, а после приказал Миуру снова зажечь пламя самой. Результат улучшился, на 10 секунд. Так повторялось до тех пора, пока Хару не достигла 2 минут в режиме первого уровня. Я даже заинтересовался таким методом тренировок, так как хоть и перевалил за три минуты, но мой прогресс шел очень и очень медленно, а тут такой соблазн. Но интуиция на такие мысли реагировала крайней негативно и я решил послушаться ее. И на следующий день понял, что не зря. На тренировке, Хару выглядела бледной, а потом и вовсе упала на траву, во время растяжки. Забеспокоившись, я уложил девушку поудобней и приложи ладонь ко лбу проверил температуру. Кажется все в порядке, но вот моя интуиция снова давала о себе знать. Еще раз внимательно оглядев Хару, я заметил на ее ладони небольшое изображение черного черепа, слегка плывшее, словно составленное из перетекающего огня и слова рядом с ним: «Мои одноклассники считают меня странной». Удивленно заморгав, я протер глаза и снова уставился на надпись. Хару проделал тоже самое, а потом ее лице приняло какое-то обиженно расстроено выражение лица.

— Нет, неправда, — воскликнула она и вытащив влажную салфетку попыталась стереть надпись.

Я наблюдал за ее безрезультатными потугами с мрачным выражением лица. Уже разобравшись, что происходит. И это знание, не делало меня счастливее.