Форд и Сталин: О том, как жить по-человечески - Внутренний СССР

В последние два десятилетия существования СССР интеллигенция (в своём большинстве носители Я-центричного индивидуалистического или индивидуалистически-корпоративного склада психики) много потешалась над «соцреализмом». Было принято обвинять его в творческом бесплодии, в лакействе и угодничестве по отношению к правящему режиму, вследствие чего во всех видах искусства художники соцреалисты якобы только и делали, что приукрашивали, «лакировали» и представляли в ложном свете «гнусную совковую» действительность.

Досталось всем: и М.А.Шолохову за “Поднятую целину” и якобы плагиат “Тихого Дона” [267], и А.М.Горькому за руководство авторским коллективом, создавшим книгу “Канал имени Сталина” [268] о проектировании и строительстве Беломоро-Балтийского канала в 1929 — 1932 гг. заключёнными ГУЛАГ НКВД. Но больше всего досталось киноискусству, поскольку в СССР киноискусство было изначально монопольно государственным искусством, обслуживающим политику государства. Вследствие монопольно государственного характера киноискусства в СССР именно его можно считать наиболее ярким выражением соцреализма в лучших и худших своих проявлениях.

Поэтому обратимся к киноискусству. Одних “Кубанских казаков” демократизаторы сколько склоняли за лживый пафос (колхозное изобилие на экране в неурожай и голод 1949 г.), приукрашивание и «лакировку» действительности. Однако в своё время это был любимый многими фильм, в том числе и на Кубани. Этот факт и популярность многих других фильмов и художественных произведений соцреализма в других видах искусств демократически настроенные комментаторы объясняют тем, что якобы люди уходили от страшной и суровой советской реальности в мир грёз.

На их взгляд, такой посыл большевикам — сторонникам социализма и коммунизма — опровергнуть нечем. Но думающие так в действительности впадают в интеллектуальный столбняк, поскольку этот посыл приводит к очень простому вопросу:

А с чем люди возвращались в мир советской действительности из мира грёз соцреалистического кино и других видов искусств соцреализма?

Самый общий ответ состоит в том, что они возвращались из мира советских киногрёз вовсе не с тем, с чем возвращаются из мира голливудских киногрёз нынешние подростки; и также не с тем, с чем возвращаются из своих наркогрёз пьяницы и прочие наркоманы всех эпох, включая и эпоху пробуржуазных реформ в России.

Конечно, соцреализм во всех его проявлениях не был однородным явлением. Было в нём и угодничество перед властью, доходящее до беспредельного холуйства, оправдывающего и все злоупотребления чиновников или пытающегося представить их несуществующими, а обвинения в их адрес — клеветническими. Но было и нечто другое, вследствие чего содержательный ответ на поставленный вопрос о возвращении в общественно-историческую действительность из мира грёз, навеваемых соцреализмом, — это и есть ответ на вопрос об истинной сути и месте соцреализма в истории, весьма отличающийся от диссидентско-интеллигентских мнений о нём. Логические доказательства этого утверждения невозможны. Но искусство говорит само о себе, вне зависимости от того, как его представляют искусствоведы и какими терминами они определяют его стили и жанры. Поэтому обратимся к фактам.

В 2000 году в Нью-Йорке прошёл показ 37 советских фильмов, начиная от времён сталинизма и кончая началом 1960-х годов. Вся тамошняя кинокритика, которой уже не было причин бояться военно-экономической мощи «сверхдержавы № 2» и отрабатывать заказ тамошних властей предержащих, в один голос восторженно заявила: «Это какая-то иная цивилизация!»

И это была правильная оценка по существу. Чтобы понять причину именно такой реакции искушённых в киноиндустрии американцев на старые (и технически несовершенные в сопоставлении с голливудскими техношедеврами последних лет ХХ века) фильмы советской эпохи, надо вспомнить ещё одно тематически связанное с этим показом событие.

В середине 1990-х гг. по Европе с триумфом прошла выставка произведений советского изобразительного искусства и скульптуры эпохи сталинского большевизма. Она гостила и в России: в Русском музее она демонстрировалась под названием “Агитация за счастье”. Вот это — устремлённость в светлое, счастливое для всех тружеников будущее — и есть суть истинного соцреализма эпохи сталинского большевизма, сохранённая лучшими деятелями искусств во всех союзных республиках и в последующие годы.

Посмотрев 37 советских фильмов, американцы отреагировали не просто на пропаганду неведомо чего, а прореагировали они именно на агитацию за счастье всех и каждого в обществе, в организации жизни которого выразились иные нравственно-этические принципы. И если их некогда пугал СССР, то в отсутствие его мощи эти принципы, выразившиеся в поведении героев на экране, их не только не пугали, но были для многих из них притягательны [269]. Отсюда восторженная и по существу правильная реакция: «Это какая-то иная цивилизация».

Да, это иная — новая грядущая глобальная цивилизация, нравственность и этику которой искусство соцреализма в своих лучших произведениях показало в декорациях техносферы первой половины ХХ века. И эта суть — агитация за реальное счастье, которое реально возможно, которое необходимо осуществить в жизни трудом самих людей, их нравственностью и этикой, — и есть то, что не укладывается в нравственно-извращённые умы обличителей искусства соцреализма в целом советской эпохи, и эпохи сталинского большевизма — в особенности.

И эта агитация за счастье по её существу куда как более конструктивна и созидательна, нежели вся голливудская мордобойщина на Земле и в Космосе, порнуха и чертовщина, которую ежедневно выпускает на американцев и россиян телевидение по всем каналам и которая в толпо-“элитарном” обществе представляет собой не что иное, как агитацию за катастрофы и непреходящее несчастье.

И то, что это действительно так, — криминалисты США давно знают, поскольку во всей статистике преступности выявлена доля осознанного подражания экранным негодяям и киногероям, загнанным в угол обстоятельствами сценария.

Но есть и доля бессознательного (индивидуального и коллективного) воспроизведения людьми в жизни экранной жути в результате программирования и возбуждения психики индивидов и обществ кинофильмами [270]. И теракты 11 сентября 2001 г. кроме всего прочего — апофеоз воздействия американской киноиндустрии на жизнь американского общества. Поэтому не случайно, что сразу же после 11 сентября американцы, пребывая в шоке, пожелали снять с проката множество фильмов со сценами насилия сатанинской, уголовной и террористической тематики. Но надолго терпения у них не хватит: в условиях буржуазного «либерализма» прибыли частного бизнеса важнее безопасности общественной жизни, вследствие чего искусствоведение и ведение искусства в русле определённой политики государства — в США вне компетенции высших органов государственной власти и спецслужб [271], в отличие от СССР (тем более СССР эпохи сталинского большевизма).

В эпоху сталинского большевизма общество находилось под воздействием искусства «критического реализма», которое показывало, прежде всего, как плохо жить простому человеку в условиях толпо-“элитаризма” [272]; а также под воздействием искусства «социалистического реализма», которое призвано было показывать, как должны строиться отношения между людьми в быту и в работе (работе коллективной потому, что иной работы в исторически сложившейся техносфере — нет), чтобы каждый добросовестно трудящийся человек жил счастливо.

Об этом фильмы “Встречный” (о встречном плане и трудовом энтузиазме), “Кубанские казаки”, “Сказание о земле Сибирской”, “Большая семья” (по роману В.А.Кочетова “Журбины”), “Дело, которому ты служишь”, “Дорогой мой человек” (по романам Ю.П.Германа), “Добровольцы”, “Валерий Чкалов” и др. Были произведения и о том, как должно любить и защищать свою — народную — Советскую власть и социализм, право на которые простой люд выстрадал и завоевал большой кровью в Великой Октябрьской социалистической революции и в гражданской войне (“Броненосец «Потёмкин»”, “Чапаев”, “Оптимистическая трагедия”, “Тихий дон”, “Как закалялась сталь”, “Кортик”) и защитил в Великой Отечественной войне (“Повесть о настоящем человеке”, “Молодая гвардия”, “В окопах Сталинграда”, “Два капитана”) [273].

Ещё один вопрос, связанный с сутью соцреализма, это вопрос о том, как в нём вопреки марксистским идеям так называемого «пролетарского интернационализма» и «мировой революции» появились такие фильмы, как “Пётр I”, “Александр Невский”, “Иван Грозный”? Одно из расхожих мнений состоит в том, что, как только «жареным запахло» (была осознана угроза войны с гитлеровской Германией), так И.В.Сталин сразу же забыл о К.Марксе, «пролетарском интернационализме», «мировой революции», «бесклассовом обществе» и прочих идеологических прикрытиях своей личной диктатуры, и решил воспроизвести в новых художественных формах имперский патриотизм, необходимый лично ему для поддержания своей циничной власти ради власти.