Феникс для Дракона, или Истинность – не повод для знакомства - Ирина Ардо

А у меня в эти мгновения тишины сердце остановилось. Я замерла, как сурикат, почуявший опасность.

— Что? — спросила еле слышно. — Что с ним?

— Очнулся!

Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я моментально соскочила с кресла и ринулась к выходу. Наверное, я бы свалилась от усталости уже через минуту, если бы дед не перехватил меня на полпути к двери.

— Погоди, детка. Сейчас спокойно вместе пойдём. Какое у него состояние? — вопрос был адресован гвардейцу.

— Мне не докладывали, Ваше Величество, — парнишка пожал плечами. — Велели сразу Вам сообщить. Если…

— Ты всё правильно сделал, можешь идти.

Рыжик выпрямился и, поклонившись, покинул кабинет с чувством выполненного долга.

— Мне надо к нему, — судорожно прошептала я, хватаясь за руку деда.

— Знаю, — было видно, что он взволнован, — идём. Только сначала захватим Доротею. Она тоже переживает.

Мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть. Самостоятельно добраться до другого конца дворца я была не в силах, поэтому решила остаться с родными в качестве поддержки. Маша и Блисса точно были уже в курсе, потому что проводили целые дни в палате Мориса, докладывая ему о моём состоянии.

Ещё одно доказательство того, что я плохая подруга. Он беспокоился обо мне, а я даже ни разу не поинтересовалась его здоровьем. Дурья башка.

Дедушка мягко держал меня под руку, подстраиваясь под мой темп. Он мог идти быстрее, но при этом понимал, что в таком случае ему придётся нести меня на руках. Мы вернулись в спальное крыло, чтобы сообщить бабушке радостную новость. Она отложила свои дела, чтобы быть в числе первых, кто увидит Маркуса. К ни го ед. нет

Глядя на неё, я ещё лучше понимала, почему она так ратовала за наш брак. После того как отец сбежал на землю, дракон был им, как сын. Иррациональное чувство стыда снова шевельнулось где-то в груди. Я своим состоянием только добавила им хлопот. Если бы я хоть раз подумала о других, то родным и друзьям не пришлось бы переживать хотя бы за меня.

Наша троица шла очень медленно по моей вине и поэтому казалось, что время тянулось бесконечно, а на ногах были тяжёлые гири. Однако, нам всё же удалось добраться до лекарского крыла даже спустя три остановки.

Голова кружилась, а ноги подкашивались. Мой взгляд был затуманено, но даже сквозь пелену я смогла различить фигуры Машки и Блиссы, которые о чём-то перешёптывались с Морисом.

— Аврора! — блондин радостно помахал мне рукой. — Наконец-то! Должен отметить, паршиво выглядишь.

Конечно, кто же будет хорош с огромными кругами под глазами, бледной, как мел, кожей и к тому же исхудавший, как узник концлагеря.

— Сам не лучше, — я сделала попытку улыбнуться. — Как ты себя чувствуешь? Прости, что не приходила…

— Не-не, даже не думай об этом, — от отмахнулся. — Если бы ты приходила ко мне в таком состоянии, прибил бы! А со мной ничего не будет, ваши лекари меня подлатали, так что скоро буду, как новенький.

Мне бы его оптимизм… Этого парня ничто не могло расстроить или огорчить. Кроме той самой дамы, что уехала в Делию вслед за отцом.

Как только мы все придём в себя, обязательно выведаю у Мориса подробности. Очень уж хотелось посмотреть на девушку, настойчиво отвергавшую ухаживания такого шикарного парня.

— Значит так, князь… Ваше Высочество, я Вам что сказал? — главный лекарь нахмурился, увидев меня.

Он обращался ко мне по титулу, когда сердился. Всё-таки соблюдение постельного режима — не самая простая в реализации вещь.

— Лежать в кровати…

— И?

— Ну не могла я оставаться там, поймите! Лучше расскажите, как Маркус.

— Молодёжь… Не цените своё здоровье, а в старости будете на боли жаловаться, — проворчал старик. — Ладно уж, дело ваше. Князь Шаардан сейчас находится в стабильном состоянии, но не помнит ничего с того момента, как закрыл глаза после удара.

— У него что-нибудь болит? — поинтересовалась Машка.

— Его резерв в порядке? — тихо спросила Блисса.

— Не знаю, — целитель сжал зубы. — Сейчас опасно лезть так глубоко. Подожду, пока мальчик окончательно придёт в себя, тогда уже будем смотреть и думать.

Император с женой отозвали старика в сторону и начали перешёптываться с ним о чём-то. Я не могла расслышать тему разговора, поэтому просто смотрела на дверь в палату, где лежал тот, ради кого я и пришла в эту часть дворца.

От нервного перенапряжения к горлу подкатила тошнота, а руки затряслись ещё сильнее. Мне было нужно его увидеть. Хотя бы мельком взглянуть и убедиться, что всё действительно в порядке…

— Рорс, — Машка настороженно посмотрела на меня. — Тебя ведёт. Присядь-ка.

Она взяла меня за руку и попыталась усадить на пол, но я отошла от подруги, давая понять, что мне это не нужно. Я и без того держалась из последних сил, чтобы дождаться момента, который позволил бы мне окончательно убедиться в том, что всё самое страшное позади.

— Можно его увидеть? — спросила у целителя, как только он подошёл.

— Аврора, — он устало выдохнул, — ты уверена? Тебя еле ноги держат.

Я ничего не ответила. Просто посмотрела на старика, вкладывая во взгляд всё то, что не могла выразить словами.

Разумеется уверена! Более того, с места не сдвинусь, пока не получу желаемое.

Мужчина покачал головой и сурово взглянул на меня.

— Только ненадолго.

— Спасибо! — обняла его и поцеловала в щёку от переизбытка чувств.

Кажется, такое уже было однажды. Но такая традиция мне даже нравилась. Лекарь напоминал мне доброго дядюшку, который поможет в том случае, если родители бессильны.

Он открыл дверь, пропуская меня внутрь. В нос ударил резкий запах трав и чего-то ещё, не смогла определить. Воздух казался настолько густым, что его можно было резать ножом.

С каждым шагом моё сердце пропускало удар и делало кульбит. Маркус лежал на постели с закрытыми глазами и рвано дышал. Старалась быть как можно тише, чтобы ненароком не потревожить или не напугать его.

На глаза наворачивались слёзы от одного вида некогда сильного воина. Смерть словно высосала из него все соки. Генерал напоминал мумию, но при этом не потерял своей красоты. Для меня он всегда будет лучшим мужчиной на земле, что бы ни случилось.

Он вздрогнул и повернул голову в мою сторону, не открывая глаз.

— Ридгард? — его голос осип, словно после тяжёлой ангины.

— Нет, — я непроизвольно перешла на шёпот. — Маркус, это я.

Веки дракона распахнулись, а на лице появилась крайняя степень изумления.

Какое-то время мы просто молчали, глядя друг на друга и не решаясь нарушить то хрупкое,