Джентльменов нет – и привет Джону Фаулзу! - Ирина Степановская

Во всяком случае, не биржи ценных бумаг в Москве, Токио, Нью-Йорке или Лондоне являлись целью жизненных устремлений этого человека. Самым подходящим местом для него на земле мог быть заповедный островок чудом сохранившегося спокойствия в скверике на мысе острова Сен-Луи в Париже или где-нибудь на левом берегу Сены, в районе церкви Сен-Сюльпис, в маленьком кафе, где чашка кофе и стакан воды стоят одинаково – два евро, и их вполне хватает для того, чтобы сидеть, не скучая, одному за круглым столиком и пару часов наблюдать, как проходит мимо тебя жизнь улицы. Весьма уместной в его руках могла быть и книга, купленная неподалеку на букинистических развалах бульвара Сен-Мишель. Кроме того, мужчины с внешностью нашего героя могут запросто полдня гонять деревянной указкой парусники по глади фонтана в Люксембургском саду, а потом, оставив кораблик сушиться на тяжеленном стуле, посадить за пазуху маленькую собачку, привыкшую терпеливо ожидать хозяина во время всех его развлечений, и укатить куда-нибудь на велосипеде в разгар рабочего дня с самым что ни на есть беззаботным видом. Но так как нашему герою ни на левом, ни на правом берегу Сены бывать никогда еще не доводилось, он и не мечтал о том, чего никогда в жизни не видел. Поэтому, не испытывая совершенно никаких страданий по поводу дальних стран, Юрий Николаевич, встав с постели, отправился в ванную комнату, а по дороге туда достаточно равнодушно бросил взгляд в зеркало. Сделано это было с одной-единственной целью – оценить, достаточно ли отросла его любимая борода, не требуется ли ее подстричь или можно еще оставить как есть, полагая, что окружающие сочтут сероватую тень, расположенную между подбородком и ушами, данью моде.

– Юрочка, надо все-таки побриться, – заметила вслух вполне еще моложавая женщина, выходя из кухни и снимая с плечиков в прихожей свое пальто. – Ты не забыл, куда тебе с утра нужно идти?

– Здравствуй, мама. – Юра запахнул поплотнее махровый халат и чмокнул мать в щеку. – Что-то рано ты сегодня собралась на работу.

– Много дел, дорогой. Завтрак на столе. Что не доешь – убери в холодильник. Передавай привет Насте. Ну, ни пуха ни пера! Желаю успеха в твоем начинании.

Юра промычал в ответ что-то невнятное.

– Можешь смело посылать меня к черту! – засмеялась мама. – Во всяком случае, когда ты был студентом, это всегда срабатывало! Экзамены ты сдавал хорошо!

– Неужели ты думаешь, что только поэтому?

– Кто знает, кто знает! – Елена Сергеевна проверила, положила ли она в сумку расческу и ключи от квартиры. – Ключи на месте, пенсионное удостоверение тоже. Я побежала, мой дорогой. Представляешь, твоя мама с этого года уже ездит в метро по пенсионному удостоверению!

– Неужели наличие этой корочки для тебя что-нибудь меняет? – Юра снял соринку с материного пальто.

– Сначала казалось, что да! Очень многое! – Елена Сергеевна задержалась на минутку на пороге. – Я почему-то стеснялась показывать его контролерам. А теперь привыкла. Очень удобно – не надо платить за проезд!

– Тебя должны штрафовать за подделку документов! На вид тебе никто не даст больше сорока трех! – Хотя Юра и зевнул, комплимент этот был вполне искренен.

– Так я тебе и поверила! – Мама уже с площадки помахала рукой. – Так, Насте не забудь передать привет! Она неплохая женщина, заботится о тебе, и потом, мне кажется, что ты к ней уже вполне привык!

– Обязательно передам! – Юра закрыл за Еленой Сергеевной дверь и направился в ванную. Там, как и полагается по утрам джентльмену, он принял контрастный душ, тщательно почистил зубы и все-таки побрил щеки. Потом на уютной маленькой кухне, которую помнил с детства, выпил кофе, а еду, не попробовав ни кусочка, аккуратно убрал в холодильник. Тщательно вымыл за собой чашку, оделся и, сняв со спинки стула уже знакомый нам пиджак в крапинку, тоже направился в прихожую. Тут зазвонил телефон.

– Ты не забыл, что должен идти сегодня устраиваться на новую работу? – В последнее время у Насти, по крайней мере когда она разговаривала с Юрой, появились в голосе напряженные нотки, как у учительницы, отчитывающей непослушного ученика.

– Не забыл.

– Что это за ответ «Не забыл»?

– А ты хочешь, чтобы я ответил: «Забыл»? – В голосе у Юры появилась легкая ирония, которую не уловили на другом конце провода.

– Ты должен сказать, что находишься в полной готовности для того, чтобы пойти и не просто поговорить насчет работы с тем человеком, выход на которого я нашла с таким трудом, а произвести самое благоприятное впечатление!

– Я и вправду собираюсь это сделать. Вот уже надеваю ботинки. – Юра прижал трубку ухом и несколько раз вяло провел щеткой по носкам ботинок.

– Как мне надоела твоя привычка делать из людей дураков! – разозлилась Анастасия. – Ты что, хочешь сказать, что будешь вести себя так, что тебя НЕ возьмут на работу?

– Ну зачем же? Специально стараться для этого я не буду. Но если и не возьмут, тоже не расстроюсь. Меня устраивает то, что я делаю сейчас.

– Да-да! Я это слышала уже сто раз. «Мне нравится учить студентов, писать дурацкие книжки и выполнять за двоечников курсовые работы!» И это говорит умный человек! Хороший математик, золотая голова!

– Настя, не начинай с утра! – В голосе Юры обнаружилась явная скука. Он представил, как Настя ходит по его квартире, тоже собираясь на работу. Вот она красит ресницы перед зеркалом в ванной комнате, натягивает через голову свитер, стараясь не помять прическу, так же как только что делала мама, проверяет, взяла ли с собой ключи… Но все ее действия не только не умилили его, как это бывало когда-то, когда он ухаживал за ней, но вызвали вполне отчетливое желание очутиться как можно дальше от нее, желательно в противоположной точке земного шара. Вчера, чтобы не видеть Настю, он предательски сбежал из собственной квартиры, сказав, что ему необходимо срочно навестить мать. Где провести сегодняшний вечер и ночь, Юра даже не представлял.

– Но как же мне не заботиться о тебе, хоть я тебе и не законная жена! – Настя обожала подчеркивать, что они с Юрой официально не расписаны, хоть и живут вместе уже около пяти лет. Какую такую цель она преследовала, желая непременно выйти за него замуж, Юре надоело обдумывать. Он осторожно отложил в сторону телефонную трубку, а сам наклонился, чтобы надеть ботинки, и стал завязывать шнурки. Сбоку до него доносился Настин голос. Слов он не мог разобрать, но содержание ее нравоучений, как он отлично представлял, не отличалось ни новизной, ни оригинальностью.

– Юра! Алло! Ты меня слушаешь? – Настя подумала, что слишком долго нет реакции с другой стороны.

Он снова взял трубку, сказал наугад: