Посвященный - Владимир Лошаченко

Умывшись, зашел к хозяйке – она уже отошла от наркоза. Проверив, что с ней все в порядке, пошел на кухню, надеясь перехватить съестного. В коридоре на него наскочил купец.

– Какая кухня, Алексей, пойдем, стол давно накрыт.

Столь много мяса он не съедал ранее, Аникей с дочерью, с удивлением наблюдали, как малый уплел половину жареного поросенка и курицу. Глаза снова слиплись, еле добрел до своей комнаты.

Дни летели незаметно – школа, библиотека, дом, так за учебой подкрался Новый год. На праздник Аникей сделал всем домашним подарки – Алеше красивый наборный пояс. Снежку именной кожаный ошейник, с выгравированными адресом, именем хозяина и кличкой собаки на стальных пластинках.

В доме поставили елку, пришли гости – сыновья с женами, шумно и весело встретили новый 1441 год от Р.Х.

Вечером все пошли кататься с горки, что на городской площади. Со стен города стражники пускали разноцветные шутихи, возле большой елки, из трех бочек народу даром раздавали пиво. Два дня гуляла Челяба – попили, повеселились от души, но без непотребства, за порядком строго следила полиция. Сильно уставших подбирали и увозили на санях в участок – пусть проспятся бедолаги.

Алеша настолько увлекся учебой, что незаметно к февралю одолел программу пятого класса и взялся за шестой. Учителя в восхищении пожимали плечами – в их практике первый случай. К весне Алеша заканчивал учебу, особым предметом его гордости, был английский язык. Он его изучил за год, но только в теории, практиковаться не с кем. С апреля у него возникли некоторые сложности в отношениях с Любаней, но обо всем по порядку.

Анисья – жена хозяина, оправившись, после Нового года взялась за хозяйство. Она, кстати, оказалась привлекательной, молодой женщиной – Алешу обожала и все норовила угостить его чем-нибудь вкусненьким, а Аникей не оставлял попыток всучить юному лекарю кошель с пятью золотыми червонцами.

У Любани появилось свободное время и она упросила Алешу поучить ее, дескать, ходила в школу только три зимы, да и перезабыла все. Он начал с ней заниматься по вечерам, а после занятий рассказывал Любане сказки и разные истории, из прочитанных книг. Алеша обладал феноменальной памятью и развитым умом, потому и учеба давалась ему столь легко – к нему тянулись люди, с ним было интересно, а когда он начинал рассказывать о путешествиях в разные экзотические страны – народ, напрочь, забывал, что перед ними мальчик десяти с половиной лет.

Алеша обладал редким природным даром рассказчика и некоего гипнотического убеждения. На эти посиделки собиралась не только вся дворня, но и купец с домашними, даже соседи прибегали. Понятное дело, в ту пору телевизоров да радио не было – народ развлекался, как мог.

С конца апреля все и началось – предваряя события, надо сказать, Любаня, хотя ей шел шестнадцатый годок, была вполне сформировавшейся девушкой с хорошей фигурой и выпирающей из-под сарафана крепкой грудью. И лицом дюже приятная, белокожа, румяна, с симпатичными ямочками на щеках, а озорные карие глаза сразили не одного парня. К Алеше она с самого начала относилась очень хорошо.

Весной общие посиделки закончились – парнишка объявил, что в школе много задают, но для Любани сделал исключение. По вечерам они сидели в его комнате за столом, занимались, общались – им было интересно друг с другом.

Девушка имела острый и пытливый ум. Времени по вечерам стало не хватать и Любаня, после того как все домашние улягутся спать, тихонько появлялась в Алешиной спальне. Они забирались на кровать и сидя на разных концах общались. Однажды Любаня предложила лечь, дескать, спина устает – парнишка лишь снисходительно кивнул – девчонка мол, что с нее взять. Меж тем Любаня вела свою хитрую политику – паренек к ней привык и не шарахался как ранее, от вроде случайный прикосновений.

Настал тот вечер, когда Любаня решила – хватит, пора в атаку. Пообщавшись с часик, девушка ненароком задула свечку, стоявшую на тумбочке у изголовья. Извернувшись, скинула с себя ночную рубашку и прижалась горячим девичьим телом к Алеше.

– Ты чего, Любаня, сдурела – отбрыкивался малец, но тут произошла неожиданность, Алешкин блудень попался в девичьи руки. Парнишку вдруг тряхнуло, все встопорщилось – Любаня радостно охнула.

– Любимый, иссохлась я по тебе, Алешенька. – Хочу тебя, будь у меня первым – и захватила блудень в плен мягкими девичьими губками. Вот тут Алешку пробрало всерьез, он в жизни подобного не испытывал и когда вошел в горячее девичье лоно, застонали оба. Любовное безумие длилось всю ночь. Утром, уходя, Любаня забрала простынь с кровавым пятном – робко спросила:

– Алеша, можно мне прийти снова?

– Конечно, почто спрашиваешь.

– Ну, не знаю, вдруг презираешь, девка сама к тебе в постель влезла.

Алеша выскочил из кровати, обняв девушку, сказал:

– Спасибо тебе, милая, ты мне отдала самое дорогое, девичью честь, я буду помнить тебя всю жизнь.

– А я тебя, синеглазый мой.

Так с конца апреля и начался сей парадоксальный роман. Любит пошутить матушка природа, ну с Любаней все ясно, в те времена девушки созревали рано, а вот с Алешей просто уникальный случай, причем такие чудеса происходили и в реальной жизни ХХ века.

Закрутила обоих любовная лихорадка, обожгла напрочь, после любовных утех Любаня, гладя Алешу, говорила:

– Не знаю, как замужем буду, без тебя мне свет не мил.

– Не томись раньше времени, милая, жизнь все лечит.

Они любили друг друга нежно и осторожно, стараясь не навредить – Любаня опасалась за неокрепший организм парнишки, а он за нее. В одном были спокойны – девушка не забеременеет, у Алеши пока не наступила половая зрелость.

Два месяца длилась их любовная идиллия и неожиданно прервалась. Виновником оказался купец.

После окончания школы, в начале июня, Аникей недели две бегал, что наскипидаренный, с загадочным видом. В конце июня преподнес.

– Алеша, ты не захотел принять в награду от меня деньги, я придумал, как тебя отблагодарить. – Сегодня придет один человек, глянешь на него, я ведь знаю, ты людей видишь насквозь, влет определишь лжу.

Алеша согласно кивнул.

– Если этот человек говорит правду, считай, фортуну словил – и Аникей трижды сплюнул через левое плечо.

Действительно, после обеда к дому подкатил легкий тарантас, из которого выпрыгнул мужичок, неказисто одетый.

В зале никого лишнего – только они трое. Пили чай с сушками, ведя пустой разговор о том, о сем. Алеша вопрошающе глянул на Аникея, тот согласно кивнул.

– Пантелеймон Яковлевич, может, перейдем к делу, расскажите про месторождение? – спросил паренек.

Пантелеймон поперхнулся чаем и купец постучал ему по спине. Владелец рудников и старательских артелей, откашлявшись, вытер тряпицей вспотевшей лоб, перекрестился.

– Вы что колдун, молодой человек?

– Успокойтесь, никакого колдовства, о вас я знаю от дяденьки Аникея.

– А о богатой жиле откель знаешь? – вскинулся Пантелеймон.

– Догадался – пожал плечами Алеша.

– Не тяни время, излагай, – встрял Аникей.

Уральский эксплуататор предложил разработать найденную жилу серебра за половинную долю в прибыли. – У него сейчас туго с деньгами, все в обороте, финансировать предприятие должен купец. Аникей вопросительно глянул на Алешу, тот кивнул головой в сторону двери.

– Извини, Пантелеймон Яковлевич, мы выйдем на минуту.

В коридоре спросил у Алеши:

– Ну что?

– Он правду говорит, дело честное, не обманет.

– Алеша, поедешь со мной на север? – половина моей доли – твоя и не спорь.

– Хорошо, дядя Аникей, поеду.

Вернувшись в залу, Аникей с Пантелеймоном ударили по рукам.Выезд экспедиции назначили через три дня.

Алеше особо готовить нечего – Серко заседлать недолго, а вот с Любаней расставались мучительно – измотали себя напрочь, ходили с дрожью в коленках и с синяками под глазами.

Пантелеймон собрал большую артель в шестьдесят человек, да двенадцать отставных казаков, понюхавших пороху.

Выступили на четвертый день, на нескольких телегах везли припасы, кухонную утварь, палатки с тюфяками. Им предстояло дойти до городка Катеринбурга – благо, хорошая дорога построена, а от него сплавляться по реке Тагилу до Туры. Вот недалеко от места их слияния и находилась серебряная жила.

Алеша, сидя в телеге, криво улыбался, вспоминая последнюю ночь перед расставанием. Устав от любовных ласк лежали в постели молча, потом вдруг Любаня спохватилась:

– Алешенька, как же я замуж пойду, увидит жених, что я не девушка, сраму будет.

– Дай подумать.

Алеша мигом нашел выход.

– Любаня, в первую брачную ночь возьмешь с собой в постель бычий пузырь, наполовину наполненный кровью, края склеишь рыбьим клеем, а после утех с будущим мужем раздавишь его у себя меж ногами. – Пузырь незаметно положишь под тюфяк, не забудь потом выбросить в нужник.