История из жизни гуманитария и технаря - Инна Максимовна Чичина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Зелда, ты куда? – спросил Винсенс, увидев, как девушка быстро направилась к выходу.
– Воды попить. Я сейчас.
– Зелда пошла побить стену, – проводив её взглядом, сказала Хельга.
– Чего-чего? – переспросила Шана. – Это зачем?
– Когда Винсенс при ней начинает обо мне говорить, Зелда жутко расстраивается и идет вымещать весь негатив на задний двор школы. Там есть стена, которую используют как мишень. Ну, а Зелда иногда…
– Дааа уж…. Вот поэтому я никому никогда не советую влюбляться. Одни мучения от этого.
– Я помолчу, Шана, – загадочно улыбнулся Азриэль.
– Помолчи, помолчи, Азри. Иначе получишь.
Хельга усмехнулась. В каком-то смысле она даже согласилась с Шаной, однако столь категорично судить все-таки бы не стала. Они с Вильгельмом встречаются довольно давно, и за все время ни разу не было такого, чтобы Хельга так страдала по вине Вильгельма или наоборот. Возможно, это потому, что у них взаимные чувства. У Винсенса и Зелды же… все сложнее. Винсенс никак не может забыть Хельгу и простить Вильгельму, что девушка выбрала именно его, а самое главное, технарь не понимает, почему так случилось. А Зелда влюблена в Винсенса, она всегда рядом с ним, в любой ситуации поддерживает друга и помогает ему, но он как будто совсем не замечает ничего. Такой вот замкнутый круг.
***
– Винсенс у тебя по истории шестёрка может выйти, – фрау Шмидт, как и обещала, вызвала Винсенса к доске отвечать домашнее задание.
– Да, фрау Шмидт, я знаю.
– А почему тогда не готов? Из всех вопросов ты ответил только на один: назвал дату начала и завершения Второй Мировой войны и рассказал, кто на кого напал. Объяснишь нам, что такое холокост и поставлю пять.
«Холокост, холокост, холокост, – лихорадочно соображал Винсенс. – Сегодня этот термин мелькал в учебнике английского. Знать бы только английский… А? Не понял…»
Краем глаза Винсенс заметил, что Вильгельм взглядом указывает на первый ряд.
«Косоглазие у него развилось, – подумал он, но все же последовал совету Вильгельма. – А с этим-то что происходит? Чего его так плющит?»
Винсенс увидел, как Азриэль тыкал пальцем себе в грудь, а потом проводил по горлу ребром ладони и очень смешно закатывал глаза.
«Он о чём вообще?! – недоумевал Винсенс»
– Ну, Винсенс, – вновь заговорила фрау Шмидт. – Холокост – это массовое…
Азриэль не прекращал гримасничать, а Шана что-то быстро нарисовала на листке бумаги и как бы случайно уронила его на пол.
«Свастика? – У Винсенса было отличное зрение, поэтому он без труда рассмотрел символ. – Шана нацист что ли? Иронично, однако,… Секундочку… Стоп!»
Винсенса словно током дернуло, он догадался, о чем ему говорили Шана и Азриэль.
– Холокост – это массовое истребление еврейского народа нацистами в ходе Второй Мировой войны! – отчеканил Винсенс.
– Ну, вот! – радостно воскликнула фрау Шмидт. – Ладно, садись, пять.
Клятва
«Зачем они мне помогли? Зачем они мне помогли? Зачем они мне помогли?»
Этот вопрос назойливо жужжал в голове Винсенса весь оставшийся урок и не исчезал на последующих занятиях. На биологии, химии и литературе парень только над этим и размышлял, не пытаясь делать вид будто слушает учителя.
– Винсенс Шрайден!
– А?
Герр Майенер подошел к Винсенсу и заглянул в его тетрадь.
– Прошло полчаса, а ты так ничего и не написал! Тааак.
Литератор не терпел подобного поведения на своих уроках.
– Винсенс, тебе срочно надо навестить директора.
***
– Проклятый гуманитарный Айнцеллер, проклятые его дружки! Ненавижу!
Винсенс вышел из кабинета герра Фишера через десять минут после того, как прозвенел звонок с литературы, которая как раз была последним уроком. Как оказалось, сегодня на его «совершенную недисциплинированность» приходили жаловаться и учитель биологии, и химии, поэтому от директора Винсенс выслушал огромную нотацию, а потом получил домашнюю работу в тройном объёме и должен был её выполнить к завтрашнему дню.
– Ты какой-то нелогичный, Вин, – сказала Зелда, ожидавшая его в коридоре. – Азриэль, Шана и Вилли сегодня буквально спасли тебя, а ты их ругаешь.
– Спасли?! – Он энергично потряс листком со списком заданий. – Ты это называешь спасением? Из-за этой паршивой троицы я теперь весь вечер должен провести за домашкой, вместо того…
– Чтобы следить за ними?… Винсенс, успокойся уже, – Зелда положила ему руки на плечи. – Хватит. Твои эмоции тебя же и уничтожают. Как ты этого не понимаешь?
Винсенс лишь неразборчиво хмыкнул.
– Вот-вот. И я о том же… Знаешь, может быть, тебе стоит немного отдохнуть? Забыть на время о троице. Пойдем куда-нибудь, в парк, например. Мороженого поедим.
– А задания кто будет делать?
– То есть ты согласен?!
– Угу…
– А про домашку забудь. Завтра останешься дома и все сделаешь, а я скажу, что ты… а, придумаю что-нибудь.
– Я думал, Зелда, ты не любишь нарушать порядок.
«Ради тебя, Вин, я готова на все, – расплываясь в улыбке, проговорила про себя Зелда. – Даже если ты когда-нибудь задумаешь сделать что-то ужасное и попросишь о помощи, я без колебаний соглашусь».
– Кстати, а что у тебя с костяшками? Почему они все в ссадинах?
– Аааа, да так, ничего особенного, Вин. Просто упала. Идем в парк.
***
– Тебе какое мороженое купить? – спросила Зелда.
– Давай шоколадное.
– Отлично! Можно, пожалуйста, два шоколадных.
– Конечно. С вас три евро.
– Спасибо, держи, Вин.
Винсенс и Зелда шли по парковой аллее и ели мороженое. Зелда была вне себя от счастья. Редко выдавались такие вечера, когда они с Винсенсом вот так вдвоем гуляли. В такие моменты девушка забывала о существовании всего окружающего мира и наслаждалась каждой минутой, проведенной с другом. Они весело болтали о самом разном: о школьных делах, о новинках в мире техники, о предстоящей международной олимпиаде по физике, о скорых каникулах и еще обо многом.
– Так что ты все-таки скажешь завтра в школе по поводу моего отсутствия? – спросил Винсенс.
Они с Зелдой сидели на лавочке под раскидистым деревом и наблюдали, как медленно заходит солнце.
– Скажу, что у тебя зуб заболел, – ответила девушка. – И ты на один день отпросился.
– А поверят?
– Будь уверен, мне поверят.
– Отли… Опять они?!
Винсенс кинул хищный взгляд на проходящих неподалеку Вильгельма, Азриэля и Шану.
– Винсенс, Винсенс! – Зелда потянула
