И снова этот Баранкин, или Великая погоня - Валерий Медведев

- Давай, - пыхтя и как-то вяло согласился Баранкин, но вдруг в его глазах промелькнул не то чтобы испуг, а что-то вроде замешательства. Он не мог вспомнить не только решение задачи, но и саму задачу. - А ты помнишь условие задачи? - растерянно спросил Баранкин Малинина.

- Я уже ничего не помню, - сказал Малинин.

- И я тоже ничего не помню, - удивился Баранкин. - Почему же тогда мы на бегу вроде бы уже почти решили задачу? Или это нам только показалось? - ещё больше удивился Баранкин.

Малинин пожал плечами, а Баранкин за него ответил:

- Нет, не показалось! Просто мы так быстро нашли решение задачи, наверное, потому, что мы бежали в биополе двух ученых! Значит, чтобы в школе нам решить снова эту задачу, нужно, чтобы за партой с нами сидели эти профессора с их двумя биополями!.. Эх, не догадались у них взять адреса!..

- Может нам попросить Михал Михалыча, пробежать вместе с нами эту дистанцию, у него ведь тоже должно быть биополе. И мы в его присутствии её снова решим? - предложил Малинин.

- Михал Михалыч с нами не побежит, у него недавно инфаркт был, - сказал Баранкин.

Не знаю до чего бы договорились два друга, если бы в это время не показались двое мальчишек из их класса. Это были снова Венька Смирнов и Вячек Морозов. Они катили на велосипеде за кюветом асфальтовой дороги и торопливо сообщали информацию Баранкину и Малинину: "Группа отличников по физкультуре нашего класса уже догнала последних участников кросса и приближается к вам!.."

- И вообще, почему вы бежите в эту сторону, - крикнул им Вячек Морозов. - Финиш кросса же проходит мимо нашей школы. Вас там Фокина быстренько выловит.

- А куда же мы бежим, действительно? - спросил Юра Костю.

- Не знаю, - ответил Костя.

- Как это не знаю? - сказал Юра. - Я же просил тебя изучить маршрут.

- Я его просмотрел, - оправдывался на бегу Малинин.

- Именно, что просмотрел, - передразнил его Юра.

Неостановимый поток физкультурников бежал по улице нового строящегося микрорайона Москвы, где ещё сохранились домики полудеревенского вида. Прячась, как казалось Баранкину и Малинину, от настигающих их школьных преследователей, они изо всех (последних) сил, лавировали среди бегущих. Дорога шла как раз под уклон. Бежать стало легче, поэтому не только Баранкин и Малинин, но и все бегущие увеличили темп бега. И вот на резком повороте дороги, оставив между собой и преследователями немало пыхтящих бегунов, на полном ходу Костя и Юра словно катапультировались из толпы бегущих и не снижая скорости, а наоборот, убыстряя её, они влетели в открытую калитку какого-то домика. Они вихрем проскочили мимо конуры, из которой торчала огромная голова оторопевшего пса, и... не в силах остановиться, Баранкин врезался в высокую поленницу дров, проломив её надвое, так, что она осыпалась вся! Малинина же, лично зацепившегося левой ногой о лежавший на земле камень, понесло рыбкой влево с распростертыми вперед руками. При этом полете он успел сбить на лету два стула и стол, на котором судя по тому, что летело в воздухе, стоял салат из помидор и огурцов, селедка, колбаса, нарезанный хлеб. Уже, падая на землю, Малинин услышал звон разбитого стекла.

Наступила гнетущая тишина. Оба друга лежали неподвижно на земле, один из них смотрел в землю (Малинин!), а другой в голубое московское весеннее небо (Баранкин). Лежали они молча. И неизвестно, сколько бы они молчали, если бы с крыльца домика не раздался громкий мужской голос:

- А, тимуровцы! Долго же я вас ждал!

СОБЫТИЕ САМОЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Чем дальше в лес, тем больше дров

в полном смысле этого слова

В ушах Баранкина ещё стоял звон разбитой посуды, грохот рассыпающейся поленницы, и всё это перекрыл громкий лай собаки, которая всё ещё продолжала рваться с цепи, скалить зубы и ругаться на своем собачьем языке.

- Перестань, Чёрт! - сказал мужчина, - неужели ты не видишь, что это свои!.. Тимуровцы!..

Баранкин посмотрел на мужчину. Мужчина был лысый, с зачёсом волос слева направо, толстый, с выпирающим животом, отчего брюки его на спине задирались вверх, а на животе сползали вниз. Рукава рубахи были закатаны до локтей, обнажая здоровенные загорелые руки. Баранкин, лёжа перевел глаза на собаку и убедился, что она действительно похожа на чёрта. Черная, шерсть в завитках, а уши, как рога, торчат. По команде хозяина собака с неудовольствием перестала лаять.

- Я-то всё думаю, куда эти тимуровцы подевались? Хоть бы один, думаю, пришёл и помог бы больному человеку... - Мужчина постучал себя в грудь кулаком и для дела кашлянул.

- А вы, дядя, болеете? - спросил Баранкин, приподнимаясь.

- Всё время болею, - подтвердил мужчина, потом подмигнул Баранкину и добавил: - за "Спартак"!.. - и захохотал, хоть уши зажимай, - так, так... Ты, - приказал он Баранкину, - поленницу собери, а ты, - сказал он Малинину, - закуски подбери!.. Я врача жду, а вы мне всю мою визитную карточку испортили!.. Ну как, деньгами будете возмещать убытки или работой?

Юра и Костя озабоченно переглянулись.

- У нас денег нет, - сказал Баранкин уныло.

- Сила есть, денег не надо, - сказал мужчина, - значит, будете отрабатывать... Кто что нарушил, тот то и возродит...

Баранкин и Малинин вместе, как по команде, поднялись с земли и, поглядывая искоса на собаку, которая почему-то очень внимательно следила за их движениями, принялись за работу. Баранкин собирал раскатившиеся по двору поленья, а Малинин сметал в совок остатки разбитой посуды, разбросанную и валявшуюся на земле закуску. Баранкин оглядел парники и высокий забор за ними, собаку на цепи, ручищи незнакомого дяденьки с закатанными по локоть рукавами и подумал: "Тут не сбежишь!" Ту же самую мысль можно было прочитать на лице Малинина.

- Прямей клади! - приказал мужчина Баранкину, скрываясь в сарайчике.

Толстые поленья, ещё не просушенные солнцем, были тяжёлые-претяжёлые. Одно сорвалось и ударило Юру по ноге.

- Хи-хи-хи-хи-хи! - раздалось вдруг откуда-то сверху.

Баранкин задрал голову и увидел на толстенном суку тополя, росшего на соседнем дворе, мальчишку рыжего и в веснушках, как яйцо кукушки. Он хихикнул тонким девчачьим голосом, прикрывая рот ладошкой, зубов передних, наверное, не было. Смех был ехидный, как перец.

- Ты созрел? - спросил его после паузы Баранкин.

- В каком смысле? - спросил рыжий, переставая хихикать.

- В прямом, - ответил Баранкин.

- Может созрел... - ответил неуверенно рыжий.

- Тогда сам упадёшь с дерева или тебе помочь? - намекнул грозно. Баранкин.

Рыжий подумал, а потом спрятался за ствол тополя. Баранкин и Малинин снова вовсю запыхтели над домашним заданием. Мужчина зачем-то выкатил из сарайчика детскую коляску, затем критически оглядел сделанную Юрой и Костей работу.

- Молодцы, тимуровцы! - похвалил он.

- Да, не тимуровцы мы, - сердито заявил Баранкин. - Не тимуровцы!..

- Раз помогаете, значит, тимуровцы, - сказал мужчина.

- Тимуровцы, это которые добровольно и сознательно, - сказал Малинин, - а мы помогаем не добровольно и ещё от сознания, что нанесли вам материальный ущерб...

- Правильно рассуждаешь, - сказал дяденька и, вручив Косте метлу, приказал, - дорожку подмети!

Пот с Баранкина лил в три ручья, у Малинина работа была попрохладнее. Он махал метлой больше для того, чтоб поднять ветер.

- Мы и права-то не имеем быть тимуровцами, - продолжал разглагольствовать Костя, - мы плохо учимся, - пояснил он. - И вообще...

- Это плохо, - сказал мужчина, закуривая, - хуже двоек ничего нет на свете... Я, например, всегда любил получать пятёрки, семёрки... И даже десятки!.. Ха-ха-ха! - закатился дяденька так громко, что Малинин чуть уши не заткнул.

- Таких отметок в школе нет, - сказал Костя.

- В школе нет, а на базаре есть!.. - Соображаешь, - повертел он пальцем у виска, обращаясь к Баранкину, и снова громко засмеялся. - Ну-ка, грамотеи, отдохните чуток и сосчитайте-ка мне, сколько пятерок можно заработать на этой коробочке?.. - Дяденька взял со стоявшей рядом со столом тумбочки, которую Малинину не удалось опрокинуть при падении, картонную упаковку с надписью "Плоды Фенхеля" и прочитал: - "Применяется при заболеваниях верхних дыхательных путей как откашливающееся средство". Где я беру это средство?

Баранкин и Малинин молча глядели на мужчину.

- В аптеке! А почему я его беру в аптеке? - продолжал мужчина, - потому что он у меня в парниках не растет. А за сколько я его беру?

Баранкин и Малинин продолжали молчать.

- За 18 копеек. А за сколько продаю, между нами тимуровцами говоря? За 20 копеек десертную ложечку!.. А почему другие-то не покупают не в аптеке, когда кашляют, а покупают у меня? Потому что, как сказал Александр Сергеевич Пушкин: "Мы ленивы и не любопытны"... Не ленив и любопытен только наш участковый, но мы уж как-нибудь обведем его вокруг пальца...

- А сколько же вы зарабатываете на этой коробочке? - спросил Малинин.

- А вы мне, дружки, сами решите эту задачку.

- Коробочка стоит 18 копеек, - сказал Малинин. - А ложечка 20 копеек.