О чем говорят и молчат почвы - Анатолий Никифорович Тюрюканов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Создание учения о почве вызвало цепную реакцию фундаментальных научных открытий философского и общенаучного характера.
Накопление огромного фактического материала в естествознании в конце XIX — начале XX веков настоятельно требовало обобщения разнообразных сведений о природе и синтеза концепции о Земле как планете, ее составе, структуре и энергетике. Созданное Докучаевым новое направление в естествознании послужило основой для развития естественноисторической концепции о материи как объективной реальности и о ее строении.
Эта концепция позволяет правильно понять законы, управляющие развитием окружающей нас природы. Только зная, как возникло и развивалось то или иное природное явление или объект, можно научно понять и объяснить современность, составить надежный научный прогноз будущего. Наука знает много разных концепций и классификаций — частных и общих, больших и малых, длительно живущих или быстро отошедших в Прошлое, но достигнуть уровня фундаментальности могут только те, что основаны на историзме. Назовем три такие научные концепции: дарвинизм, центральное звено которого — учение о происхождении видов путем естественного отбора, основанное на сравнительно–историческом анализе, преимущественно палеонтологическом; учение Докучаева и Вернадского о почвах, ландшафтах и биосфере, основанное на естественноисторическом анализе происхождения и развития этих сложных природных планетарных объектов; марксистско–ленинская концепция о развитии общества, основанная на историческом материализме.
Эти концепции — настоящие жемчужины современной науки. Они всесильны, верны и, что очень важно, постоянно развиваются. В них заложено здоровое начало здорового развития науки о природе.
За несколько десятилетий до открытий Докучаева Ф. Энгельс писал о трех великих открытиях XIX века в области естествознания, проложивших путь к научному, теоретическому пониманию материального единства мира в его многообразии и развитии: открытие эволюционного развития органического мира, закона сохранения и превращения энергии и, наконец, открытие клетки как универсальной элементарной структуры живой материи.
В XX веке, ознаменовавшемся, по словам академика Вернадского, “взрывом научного творчества”, была создана концепция биосферы, человечество освоило энергию атомного ядра и вышло в Космос. Эти выдающиеся открытия подтвердили фундаментальное положение естествознания о существовании трех основных проявлений материи как объективной реальности — реальности — Космоса, реальности микромира и реальности биосферы, включающей человечество как составную часть. Соответственно у науки есть четыре задачи: познать Космос, познать микромир, познать биосферу и познать человечество (“познай самого себя”). К сожалению, разработке концепции биосферы было уделено (если иметь в виду общий массив научной дятельности человечества на протяжении всего нашего века), можно сказать, ничтожное внимание. А ведь не зная прошлого, нельзя понять будущего.
Поразительным является тот факт, что фундаментальные концепции или теории имеют многочисленные выходы в практику наших дней и особенно в самую ответственную ее область — планирование крупных акций людей, народов и человечества в целом на обозримое будущее, что крайне важно в связи с возникновением главной диалектической проблемы “Биосфера и человечество”. Совершенно очевидно, что взаимодействие естественноисторического подхода к анализу биосферы и исторического подхода к анализу развития общества приведет к синтезу новой, соответствующей началу третьего тысячелетия концепции, которая, несмотря на значительную новизну и актуальность, сохранит в качестве основного звена исторический метод.
Таким образом, теоретической основой научного разрешения главной проблемы грядущего тысячелетия, — проблемы “Биосфера и человечество” станет биосферное естествознание, включающее учение о человеке (человечестве). И тем сильнее наша гордость за то, что у основания этой науки стоят два великих русских ученых, два крупнейших натуралиста — В. В. Докучаев и В. И. Вернадский.
* * *
Наша планета, несущаяся в космическом просторе вокруг Солнца в великом безмолвии и фантастическом холоде, состоит из нескольких оболочек — геосфер. Некоторые из них имеют физико–космическое происхождение, некоторые — порождены планетной историей, как всегда имеются переходные и смешанные варианты. Всем известно значение озонового экрана, сантиметровой оболочкой охватывающего нашу планету. Лежащий под ним воздушный океан разделен на несколько сфер. Легкая газовая геосфера — атмосфера — планеты подстилается жидкой оболочкой — гидросферой. Две трети площади Земли занимает соленый океан, а одну треть — суша, покрытая живым веществом, на 90 и более процентов состоящим из “живой” воды. Кроме того, в структуру суши входят реки, болота, озера, ледники и почвенные воды. Твердая фаза планеты представлена литосферой, или земной корой. Ниже залегает мантия Земли. Таково статическое строение нашей планеты, имеющей радиус в шесть тысяч километров, или шесть миллионов метров. Напомним, что мощность почвы (“кожа” планеты) не превышает одного метра.
В динамическом аспекте между этими геосферами осуществляется с той или иной скоростью геохимический и энергетический обмен. Скорость круговорота химических элементов между геосферами измеряется геологическими временами, варьируя от быстрых круговоротов (десятки, сотни, тысячи лет) до медленных и очень медленных (миллионы, десятки и сотни миллионов лет). С некоторой определенностью можно утверждать, что геохимические потоки вещества и энергии и их производные — круговороты атомов — проходят только в легких оболочках планеты: газовой, жидкой и минералогически легкой домантийной части литосферы, то есть до глубины не более 30 километров. Ядро Земли не охвачено этими потокам” и круговоротами. Возникают вопросы: почему на планете Земля только верхние оболочки пронизаны потоками энергии и вещества? Где сила, приводящая все в движение? Где управляющая система этих планетарных механизмов?
На выяснение этих вопросов ученые потратили века научных поисков и размышлений. Ответ был найден только в начале нашего столетия, когда русский ученый В. И. Вернадский создал общее учение о биосфере, открыл управляющую, с кибернетической точки зрения, систему биосферы — живое вещество, которое за геологически длительное время (три–четыре миллиарда лет), захватив солнечную космическую энергию и превратив ее в энергию связи химических веществ, в корне изменило и преобразовало исходное планетное вещество в особое космическое состояние — биосферу.
Совершенно очевидно, что сгущения живого вещества на планете как по массе, так и по разнообразию определяют масштаб трансформации солнечной энергии в энергию земных химических связей. Это происходит в “живой” части биосферы — в витасфере Земли, или, что то же самое, в ее современном биогеоценотическом покрове, где живет живая жизнь. И так было всегда: следы былых витасфер мы находим в виде торфяников, пластов угля, нефти, известняков, сланцев и т. д. “былые биосферы”, по Вернадскому). В этом смысле биосфера уникальна, и она состоит из пластов былых витасфер, где некогда шли активные биогеохимические процессы, которые ныне совершаются в современной витасфере Земли на стыке твердой, жидкой и газовой оболочек планеты. Совокупность былых и современных витасфер и есть биосфера Земли — с глубин 10—30 километров до высот 20—25 километров, считая от
