Невинная штучка Итана (СИ) - Николаева Елена

— Тебя больше никто не тронет, клянусь, — чувствую, как злость закипает с новой силой. — Собирай вещи. Я скоро вернусь за тобой. Поторопись, пожалуйста.

Глава 3. Разочарование

Аня

Он уходит, а меня настигает такой момент, когда хочется рыдать и смеяться одновременно. Метаться по комнате и не находить себе места. Задыхаться от страха и от радости в один и тот же миг.

Боже мой, как мне это пережить? Как успокоиться? Как начать трезво соображать?

Я всё ещё нахожусь в шоке. Не могу застегнуть эти чертовы пуговки, расправить смятую юбку, пригладить дрожащими пальцами растрёпанные волосы.

Мне нужно умыться. Просто необходимо смыть с себя прилипший страх, переодеться в чистую одежду и выпить чего-нибудь покрепче. Как говорит моя тётя Катя: «Для успокоения души нужно накапать коньячку...»

Впервые в жизни мне хочется не то что накапать, а глотнуть его. Причём несколько раз.

Нужно позвонить ей и сказать, что Итан меня нашёл.

Нет!

Она не должна знать о случившемся. Хотя бы первое время. А если маме проговорится? Нужно как-то это утаить. Но как? Итан всё равно расскажет.

Боже мой, что делать? Не хочу, чтобы тётка лишний раз из-за меня волновалась.

Закончив с пуговицами, прячу интимные вещи в рюкзачок, достаю из косметички зеркальце и ужасаюсь, как только вижу своё бледное зарёванное лицо в чёрных разводах.

Вот и встретились… Замарашка и принц на белом коне. Лучше не придумаешь.

Приходится снова перерывать все содержимое женской сумочки, вытаскивать последнюю влажную салфетку из упаковки и стирать с лица размазанную тушь.

Всё же лучше, чем было.

— Ты закончила? — врывается в комнату Итан.

Выглядит ещё злее, чем был. Проходит мимо меня к столу, утягивая за собой аромат табака и запах сногсшибательного парфюма. Звучно шлепает какими-то документами о столешницу, затем садится рядом с ними на край. — Возьми стул и присядь! — неожиданно рявкает, вынуждая меня сжаться в комок.

— Почему ты на меня орешь? — интересуюсь охрипшим, едва слышным голосом.

Не понимаю причину резких изменений. Только бы забрал меня отсюда. Я не хочу в тюрьму.

— Не «ты», а «вы», — проводит между нами черту. — У нас достаточно большая разница в возрасте, чтобы мне тыкать, Ana! Я рассчитывал забрать тебя из аэропорта и отвезти к тётке домой, но никак не защищать твои права в суде! Знаешь, чего мне стоило замять это дело сейчас?

Молча отмечаю, что даже когда злится, он невероятно красив…

— Что замять..? — сглатываю, совершенно теряясь перед его строгостью и холодностью.

— Ты решила перевезти через таможню марихуану! Ты сошла с ума? На кой хрен тебе сдалась эта трава? — поражается мой спаситель. Он что? Тоже мне не верит?

— Да это не моё! — обида, как мощная волна, захлёстывает по самую макушку, и я вынужденно повышаю тон. — Клянусь! Я не знаю как это оказалось в моей сумочке!

— Зато я знаю, как ты вернешь мне долг, затем свалишь обратно! Иначе я упеку тебя в обезьянник. Следующим пунктом станет депортация! Интересно, у Катарины есть столько бабок, чтобы со мной рассчитаться? А? Хорошенькую свинью она мне подложила! На что вы обе рассчитывали? Мне пришлось тебя выкупить!

— Да ты! Да вы не посмеете меня отправить домой! У меня учёба по обмену! Я ни в чём не виновата! Я никогда не имела дела с наркотиками! Никогда! И тётка здесь ни при чём! — разрыдавшись в очередной раз, ищу в холодном взгляде хоть каплю понимания. Но его там нет, как и сострадания.

Если бы я знала, что мужчина, в которого влюблена с 16 лет, окажется таким принципиальным мудаком, я бы не хранила ему верность и не строила карьеру лингвиста, не летела на «край света», чтобы заполучить его каменное сердце. Но я здесь. И он действительно спас меня от ужаса, который едва не покалечил мою душу. Спас и стал ещё ближе. Ещё роднее.

Смотрю в ледяные глаза и хочу ударить его за то, что не верит мне. За то, что орет на меня. За то, что считает меня виновной. Неужели я похожа на наркодилера? Какая же я наивная дура. Думала, встречусь с ним, и он обратит на меня внимание, как на женщину.

Ну уж нет! Нельзя сдаваться, Аня. Раз уж ты здесь, нужно найти способ остаться в этой стране и доказать этому непробиваемому индюку, что он сильно ошибается насчёт меня.

— Я не полечу обратно. И вы ничего не расскажете моей тёте. Выдвигайте свои условия, потому что я намерена закончить учебу в этой стране. Ясно? — гордо вздёргиваю подбородок, замечая, как его брови изумлённо ползут вверх.

***

Несколько долгих секунд мужчина пребывает в полнейшем шоке. Затем, словно отмирает. Делает плавный глубокий вдох, но глаза остаются по-прежнему холодными, и сам он напоминает неприступную скалу.

Ничего. Этот Эверест я постараюсь взять, чего бы это ни стоило.

— Решила учинить бунт? А ты уверена, что потянешь мои условия, малышка? Силёнок хватит?

Встаёт. Подходит ко мне впритык, оплетая тело своей густой энергетикой, заворачивая в кокон, в котором я замираю, едва не теряя сознание.

Он не такой, как парни из института, которые ко мне подкатывали, чтобы затащить в постель. Я даже несколько раз пробовала целоваться. Ничего сногсшибательного не ощутила. Может только лёгкую щекотку в животе.

Итан не касается меня, просто смотрит, а я ощущаю в теле пожар невероятной силы. Мне нечем дышать.

Почему он на меня так действует? Его цепкий взгляд парализует, а запах, проникая в лёгкие, и вовсе сводит с ума, как какое-то наркотическое вещество. Один вдох — и всё плывёт перед глазами, кружит голову, путает мысли…

— Ana? — доносится сквозь туман в голове. — Ana? С тобой всё в порядке?

— А? Что? — выдыхаю, как будто очнувшись от забытья или неподвижного видения.

Страшно признаться себе, что Итан действует на меня плохо. Очень плохо. Пагубно…

Если я сейчас не возьму себя в руки, не проявлю стойкость характера и благоразумие, он поймёт, как неровно я дышу в его сторону.

Или уже понял?

О, Боже, в мои планы не входило бегать за мужчиной. Я знаю, они этого терпеть не могут. Такая глупейшая стратегия юных девушек приводит к краху неродившихся отношений. Нужно придумать, как соблазнить взрослого, с непоколебимыми принципами, уверенного в себе самца.

— Если ваши условия не несут в себе аморальных поступков — можно рискнуть. Я выполняю ваши требования, вы списываете мой долг. При этом мы не осведомляем тётку о заключённом договоре.

— С чего ты взяла, что я праведник? У меня на лбу написано «не обижаю маленьких, наивных девственниц?»

— С чего вы взяли, что я наивная девственница? — от неожиданного заявления сглатываю и следом увлажняю губы языком. Безумно хочу пить.

Итан загадочно хмыкает в ответ. Не отрывая взгляда от моего лица, неожиданно притягивает к себе за талию, вжимая в горячее тело. Ни моя тонкая блузка, ни его пиджак не спасают меня от тока, шарахнувшего по груди в момент склейки.

— Разве это не так? — смотрит пристально, заставляя нервничать.

Соврать? Лучше соврать. Не хочу, чтобы он шарахался меня из-за такой мелочи. Мужчинам нравятся опытные женщины, а не такие неумехи как я.

А где взять опыт, Аня? Черррт…

— Нет. Не так, — как можно тверже пытаюсь заверить во лжи, но с треском проваливаю тест.

— Когда врешь, нужно смотреть в глаза, Барби… — Итан поднимает голову за подбородок. Добивается нужного эффекта, ведя большим пальцем по нижней губе. Движение кажется настолько порочным, что я готова сию минуту провалиться сквозь пол.

Загипнотизированная его взглядом, едва дышу, ощущаю как жар, набирающий обороты в солнечном сплетении, плюхает волной вниз, разбрызгивается, растекаясь по стенкам живота приятным томлением.

— Это не ложь, — слышу слегка дрожащий голос. Разочаровываюсь в себе ещё больше. Врать, оказывается, я не умею. — А чувство такта вам и вовсе не знакомо. Я не привыкла обсуждать свою интимную жизнь с незнакомыми мужчинами. Ясно?