Советский тяжелый танк Т-35. «Сталинский монстр» - Максим Коломиец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В соответствии с Постановлением Правительства СССР от 25 октября 1933 года ХПЗ должен был к 1 января 1934 года изготовить пять танков Т-35А и один Т-35Б (с двигателем М-34)[1].
К указанному сроку полностью готовым оказался только один танк, а еще три, хотя и были на ходу, но не имели вооружения и внутреннего оборудования. Что касается Т-35Б, то его так и не построили, хотя вопрос о производстве этой машины поднимался в течение полутора лет.
В докладе о состоянии производства Т-35 по состоянию на 1 января 1934 года, подписанным старшим военпредом ХПЗ Луценко, говорилось:
«1. Сборка Т-35А.
По последнему Правительственному заданию ХПЗ должен сдать в 1933 году УММ РККА в 1933 году 4 машины Т-35А, и собрать 1 машину Т-35Б. Результаты выполнение программы следующие.
1). Сдано в РККА-0.
2). Собрано машин (не установлено вооружение, радио и средства внутренней связи) – 4.
3). В сборке находится – 1.
Из числа 4 собранных машин 2 находятся на испытании пробегом.
2. Испытание Т-35 А.
Пробегом испытаны две машины. Одна прошла на всех передачах при движении по шоссе, грунтовой дороге, пересеченной местности и преодоление препятствий (ров – 4 м, стенка – 1,2 м, валка деревьев 30–40 см сосна, переход рубленного леса по пням высотой 0,3–0,6 метра), всего 170 км.
Вторая машина обкатана на 10 км пробега. Максимальная скорость движения – 30–35 км/ч.
3. В области производства. После изменения программного выпуска Т-35А с 30 до 10 машин, резко изменилось отношение руководства и персонала к производству Т-35. Выражается это в следующем:
Неверие в конструкцию;
Ослабело внимание начальства.
Резко снизились темпы подачи деталей по БД-2. Всего завод изготовил 3 БД-2».
Первый серийный Т-35А в окружении танкеток Т-27 на параде в Харькове. 1 ноября 1933 года. 76-мм орудие еще не имеет маски и смонтировано во временной установке (АСКМ).
По скорректированному плану, в 1934 год Харьковский паровозостроительный завод должен был выпустить 10 машин Т-35А. Причем, учитывая сложность танка, УММ РККА заключило с ХПЗ договор на эти машины как на первую опытную партию. В процессе освоения производства завод по своей инициативе внес ряд изменений, как для улучшения конструкции танка, так и для облегчения его изготовления. Но, несмотря на это, освоение Т-35 вызывало большие трудности: например, очень часто ломались траки, которые отливались из стали Гатфильда. До этого ни один завод в СССР в массовых количествах эту сталь не производил, ХПЗ был первым. Кроме того, никак не удавалось устранить перегрев двигателя М-17, а картер коробки передач оказался недостаточно прочным.
Но помимо технических и технологических, существовали и трудности другого рода. Так, начальник 2-го отдела Научно-технического управления УММ РККА Свиридов, посетивший Харьков в апреле 1934 года, докладывал:
«Директор ХПЗ тов. Бондаренко не только не мобилизует вокруг Т-35 работников завода, но и при всех возможных случаях дискредитирует машину. На ХПЗ никто серьезно не хочет ею заниматься за исключением КБ завода, которое действительно работает над тем, чтобы выпустить хорошую боевую машину».
Репрессии инженерно-технических работников тоже не способствовали быстрому освоению производства Т-35. Например, в марте 1934 года в Харьков пришло указание «о необходимости тщательной проверки конструкторских расчетов, особенно по коробке скоростей, поскольку в ее проектировании принимал участие конструктор Андрыхевич, ныне арестованный».
Несмотря на многочисленные письма руководства УММ РККА и наркомата тяжелого машиностроения (в состав последнего входил завод имени Коминтерна), работы по Т-35 шли с большим трудом. Первую машину Т-35 с полностью устраненными недостатками предполагалось сдать приемщику к 20 августа 1934 года, однако этот срок был сорван. Директор ХПЗ Бондаренко оправдывался перед УММ РККА большой загрузкой завода, отсутствием подготовленных кадров и высокой сложностью машины. По согласованию с С. Орджоникидзе и И. Халепским в конструкцию танка внесли свыше 40 упрощений в узлах и деталях, призванных облегчить процесс их изготовления и сборки воедино. Но, несмотря на это, Т-35 оставался чрезвычайно сложным в производстве, и завод сильно отставал от графика. По этому поводу в конце августа 1934 года начальник УММ РККА И. Халепский писал директору ХПЗ И. Бондаренко:
«Сейчас приходится уже говорить не об одной машине. Перед Вами и мной стоит ответственная задача: дать к 7 ноября на парад не менее 6 машин, причем они должны быть вполне закончены для работы в армии. Теперь не может быть никаких оправданий. Мы с Вами отвечаем за это дело как члены партии. Нужно очень крепко взяться сейчас за выполнение этой задачи…»
И действительно, «взялись крепко» – заводчанам пришлось внести в конструкцию машины значительное количество изменений, переконструировать ряд узлов и агрегатов, использовать новые марки сталей и т. и. В результате, хотя и с большим «скрипом» и трудностями, к концу октября удалось сдать шесть «тридцать пятых», которые прошли по Красной площади на параде 7 ноября в Москве. До конца года были приняты военной приемкой и переданы в части Красной Армии еще четыре танка. В отчете о работе треста специального машиностроения[2] за 1934 год по поводу танка Т-35 говорилось:
«К объектам, освоенным в 1934 г., относится машина Т-35. Значительное количество изменений – около 600 в первоначально переданную заводу конструкцию машины – позволило при весьма значительных затратах сдать первую серию машин, выполнив Постановление Правительства».
Тот же танк Т-35А, что и на предыдущем фото – машина следует в окружении танкеток Т-27. Харьков, 1 ноября 1933 года (фото из коллекции С. Ромадина).
Однако у руководства РККА имелись планы по созданию более мощных и тяжелых, по сравнению с Т-35, боевых машин. Причем к реализации этих планов приступили еще до освоения серийного выпуска «тридцать пятого». Так, согласно утвержденной Правительством СССР 13 августа 1933 года новой системе танкового вооружения, предполагалось, что Т-35 «должен быть заменен более мощным танком специального назначения». Причем этим же постановлением предусматривалось в течение всей пятилетки производство Т-35, если к этому времени не будет окончательно решен вопрос о конструкции нового тяжелого танка.
Данный документ появился не на пустом месте: еще в мае – июне 1933 года Опытный завод Спецмаштреста (бывший ОКМО завода имени К.Е. Ворошилова) по заданию УММ РККА разработал шесть вариантов нового тяжелого танка Т-39. Проекты представляли собой многобашенные боевые машины массой 85–90 т, вооруженные 45, 76 и 107-мм пушками (в зависимости от варианта) и с броней толщиной 50–90 мм.
10 июня 1933 года на специальном заседании Научно-технического комитета УММ РККА эти варианты были рассмотрены вместе с проектами 100-тонного танка ТГ-6 (разработан Э. Гроте во время его пребывания в СССР) и 70-тонным танком итальянской фирмы «Ансальдо». По результатам обсуждения и на основе высказанных военными замечаний, конструкторы Опытного завода под руководством Н.В. Барыкова и С.А. Гинзбурга разработали седьмой и восьмой варианты Т-39. Их рассматривали на заседании Научно-технического комитета УММ РККА 7 августа 1933 года.
Вариант № 7 представлял собой 90-тонный танк с 50-75-мм броней, вооруженный двумя 107-мм, двумя 45-мм орудиями и пятью пулеметами. Вариант № 8 отличался главным образом вооружением – одна 152-мм, три 45-мм орудия и четыре пулемета. В ходе обсуждения военные признали удачными оба варианта. После небольших доработок эскизные чертежи этих Т-39 и их деревянные модели в масштабе 1/10 натуральной величины направили на рассмотрение народному комиссару обороны СССР К.Е. Ворошилову.
Общий вид танка Т-35 (№ 0183-5) выпуска начала 1936 года. Поручневая антенна на главной башне крепится на восьми стойках (РГВА).
Танк Т-35 (№ 0183-5) выпуска начала 1936 года во дворе ХПЗ, вид сзади и справа. Глушитель расположен снаружи поперек корпуса, у кромки надгусеничных полок видны выводные патрубки приборов дымопуска, на борту видно крепление 20-тонного домкрата (РГВА).
В декабре 1933 года он докладывал по этому вопросу председателю Комитета Обороны СССР В.М. Молотову:
«Представляя особо удачные варианты большого танка, прошу рассмотреть их на Комиссии Обороны и окончательно решить – нужна ли нам вообще такая боевая машина взамен достаточно мощного, на мой взгляд, танка особого назначения Т-35, который в состоянии выполнить большинство боевых задач. Производство опытного образца Т-39 потребует около 3 млн. рублей и не менее одного года».
Аргументы Ворошилова были убедительными, и в начале 1934 года комиссия Комитета Обороны постановила: работы по Т-39 прекратить, продолжать производство Т-35. Для сравнения следует заметить, что последний обходился «казне» в 525 тыс. рублей (за эти же деньги можно было построить девять легких танков БТ-5).
