Unknown - Дом

Риз спрыгнула со стула и обняла его после того, как его отпустила Магнолия.

– Привет, я твоя тетушка. Рада, наконец, с тобой познакомиться. Я слышала, ты любишь спорт и все такое. Я играла в футбол в старшей школе, мне это нравилось.

Вау, это было неожиданно. Я и понятия не имела.

Он улыбнулся моей сестре.

– Серьезно? Я люблю футбол, это мой второй любимый вид спорта. Больше всего я люблю баскетбол.

Она предложила ему пойти на задний двор и поиграть в мяч, и он с радостью согласился. Торин вышла из комнаты, не сказав ни единого слова, на этот раз я даже не улыбнулась ей. Мне она всегда казалась мини-мамой. Единственным, кто еще не присоединился к нам, был мой папа. Мои братья, невестки и я начали накрывать на стол. Мы расставили на столе бумажные тарелки, пластиковые стаканчики и принесенную с собой еду.

Клэй подошел к холодильнику и вынул содовую. Он посмотрел на нас и грустно улыбнулся.

– Здесь хватит только на одного, и нет никакого сладкого чая. Так что, если мы все хотим воды, кто-то должен пойти в магазин.

Так как всем было все равно, или они предпочли его проигнорировать, я поняла, что буду дожидаться сладкого чая очень долго, поэтому сказала:

– Я пойду в магазин, если кто-нибудь одолжит мне машину.

– Вот, бери мою. Ты же помнишь, где магазин Джерри, да? – спросил Клэй, передавая мне ключи.

– Да, конечно. А ты уверен?

– Ты умеешь водить? – я кивнула и выхватила ключи из его руки. – Тогда хорошо, просто не спеши, а мы всё здесь закончим.

К счастью, его машина была не стандартной, такую мне еще предстояло учиться водить. Я завела двигатель, сдала назад и поехала в местный магазин, несколькими кварталами ниже.

Отказавшись от тележки, я забежала внутрь и схватила несколько напитков, прежде чем встать в очередь. Разумеется, работала только одна касса, а очередь была длинной, и моя ноша становилась все тяжелее.

– Разве не странно, что так всегда происходит? Они открывают только одну кассу, когда есть еще двадцать свободных.

Я повернулась на знакомый голос. Эмерсон искренне мне улыбалась.

– Да, это определенно неприятно. Рада, что такое происходит не только в Огайо.

– Определенно нет. Хотя, обычно здесь работает как минимум два кассира, – она пожала плечами.

Я улыбнулась и сделала шаг в очереди, которая продвинулась на одного покупателя вперед.

Мое тело начало покалывать, бросая меня в дрожь. И затем я услышала голос, который не ожидала услышать когда-нибудь вновь.

– Эй, детка, я взял нам парочку свиных отбивных на сегодня, хорошо?

– О, конечно, я приготовлю их в духовке. Я думаю, что у нас хватит времени съесть их, прежде чем соберемся уходить вечером.

Я услышала звук поцелуя, и у меня похолодело внутри. Это объясняло сегодняшнюю нервозность Фэйт.

Еще один шаг вперед. Я быстро подсчитала. Впереди меня еще двое. Я смогу выбраться отсюда и не умереть. Может быть.

Надежда не оправдалась.

– Ой, Зендер, ты слышал, что младшая сестра Клэя вернулась в город? Лекси, это мой жених, Зендер.

Сделав глубокий вдох, я повернулась лицом к единственному парню, которого когда-либо любила. И, сладкий младенец Иисус, он больше не был парнем. Это был мужчина. Сексуальный, чувственный, настоящий лакомый кусочек.

Я заставила себя улыбнуться и почувствовала, что краснею.

Он замер, и улыбка сползла с его лица.

– Лекси? Лекси Беннетт?

– Привет, Зендер.

– О, так вы двое... знакомы?

– Да, мы, хм, ходили вместе в школу, – ответил он, не сводя с меня глаз.

– Как твои дела? – осмелилась я задать вопрос.

– Хорошо. Очень хорошо, вообще-то. У меня свадьба в следующем месяце. Подготовка и все такое. А ты как? Что привело тебя в город? – его вопросы были неуверенными, с небольшой спешкой, позволяя мне догадаться, что он нервничал так же сильно, как и я.

Бедная Эмерсон выглядела так, как будто наблюдала за крушением поезда. Я явственно видела, во что превратится их сегодняшний вечер. Ссора и вопросы.

– Я слышала. Поздравляю со свадьбой вас обоих, – я убедилась, что улыбнулась и его невесте тоже. – У меня все хорошо, много работы и прочее. Я не знаю, слышал ли ты, моя мама больна, ей осталось жить всего около месяца, пока рак не заберет ее окончательно. Так что я останусь до похорон.

– О, верно, мне жаль насчёт этого, – я сомневалась в его искренности. Он знал, насколько сильно я ненавидела свою мать. Чего он не знал, так это то, что я стала ненавидеть ее еще сильнее. И я была уверена, что он ненавидит ее точно так же. И меня он тоже ненавидит. Хотя нет, он возненавидит меня очень скоро. Мне показалось, что я заболеваю.

Я повернулась и без единого слова сделала несколько шагов вперед. В конце концов, мне удалось успокоить свой желудок. Я замерла, услышав фразу, сорвавшуюся с губ Эмерсон.

– Ой, ты должен увидеть ее сына. Он такой милый.

Я не хотела, чтобы они прочитали правду на моем лице, или ложь. Я не хотела, чтобы все вырвалось на свободу. Я не хотела, чтобы он начал задавать вопросы. Я не буду поворачиваться, просто не могла заставить себя это сделать.

– Класс, – услышала я его ответ после затянувшейся паузы.

Окей, все становилось слишком неуютным, но подошла моя очередь к кассе. Я заплатила за напитки и без дальнейших разговоров помахала на прощание Зендеру и Эмерсон, после чего двинулась в сторону парковки. Мое сердце стучало о ребра, ладони вспотели, а в голове роились тысячи вопросов. Я была готова разрыдаться, но не была даже уверена почему. Меня переполняло слишком много эмоций, и когда я уселась на водительское место, слезы, наконец, прорвались.

Я взвизгнула, когда кто-то тронул меня за плечо. Я посмотрела вверх, и это оказался Зендер, который смотрел на меня с тем же набором эмоций, которые переполняли и меня.

– Почему ты уехала? – его голос был мягким, еле слышным, и мое сердце разбилось снова.

Я прикинулась идиоткой.

– У нас семейный ужин, хм, в родительском доме сегодня. Мне нужно возвращаться.

Он покачал головой и наклонился, опираясь плечом о дверцу.

– Прошло столько лет, Лекс. Я никогда тебя больше не видел, ничего не слышал о тебе. Ты просто не пришла в школу и больше не появлялась. Я спрашивал у всех в твоей семье, у Брэй, у всех в округе. Все что я слышал в ответ, это то, что ты помогаешь бабушке. Ты никогда не звонила, не написала ни строчки, ничего. Почему?

Это было больно. Я знала, что ему было больно, но я просто не ожидала, что ему было больно после всех этих лет. Я думала, что он пережил это, пережил нас. Сейчас он с Эмерсон, они собираются пожениться. Я не понимала, почему ему нужно все знать сейчас.

Но я задолжала ему объяснение. Черт, я много чего ему задолжала.

– Нэн была больна, – начала я плести свою ложь. – Я помогала ей, пока она не поправилась. Но потом я построила свою жизнь. Я была счастливее там. Ты же знаешь, как сильно я ненавидела свою семью. Мы были связаны, были сами по себе. У меня был ребенок, она помогала мне с ним. Мы все еще живем вместе, и нам хорошо, – я пожала плечами, продолжая играть. Половина сказанного была ложью, половина – правдой. Вот только даже правда была частично ложью, потому что я не назвала ему настоящую причину, причину номер один, из-за которой я упаковала свои вещи и никогда больше не возвращалась.

Причину, после которой он навсегда возненавидит меня.

Может быть, Джастин тоже.

Я не могу этого допустить.

– Хотел бы я, чтобы ты хотя бы позвонила.

– Было слишком больно.

– Черт подери, Лекси, мне было гораздо больнее после твоего исчезновения. Я ничего не знал о тебе! Ничего! – он отступил назад и тряхнул головой, схватившись за ковбойскую шляпу, наличие которой у него я даже не заметила. Он снял ее, вытер пот с затылка и снова водрузил ее на место. Боже, он стал еще сексуальнее.

– Мне жаль, Зендер, честно, очень жаль, – из глаз закапали очередные слезинки, которые я тут же вытерла.

– Ага, мне тоже.

Он ушел прочь.

Мое сердце в который раз разбилось. Я забыла, каково это, переживать подобные эмоции. Я сдерживала их столь долгое время, что почти забыла об их существовании.

Я вернулась в дом, где все уже было готово. Я позвала в дом Джастина и Риз. Ганнер пошел за папой и Торин, хотя я не слишком понимала зачем. В ту же секунду, как они оба вошли, стало понятно, что они не хотят здесь находиться.

Пока мы прибирались, Фэйт спросила моего отца:

– Вы все еще собираетесь завтра на наше барбекю?

Я наблюдала, как он пялится на меня. Он закрыл глаза и кивнул, затем вышел из комнаты.

Фэйт перевела взгляд на меня, она чувствовала грусть из-за меня, чего не должно было быть. Очевидно, что моя семья обращалась с ней как с членом семьи, чего никогда не было в моем случае. Я привыкла к этому, хотя мне и было больно, и я не ожидала теплого приема. Мне это было не нужно. Мне лишь хотелось, чтобы они приняли Джастина, что большинство из них и сделало, трое – нет. Это было больше, чем я ожидала, серьезно.