Беглецы-влюбленные - Барбара Картленд

Это было страшным несчастьем для его жены.

Харита ничем не могла облегчить страдания матери после потери того, кого она так любила.

Харита была достаточно умна, чтобы понять: одной из многих причин подобной привязанности матери к отцу была ее полная зависимость от него.

Сам он обладал очень сильным характером, который, как надеялась Харита, она хоть в какой-то степени унаследовала от него.

Он был настоящим хозяином в своем доме и чувствовал, что его защита и любовь делают его жену счастливой.

Лишь через полгода в Англию пришло запоздалое известие о его смерти.

Он пал не в битве. Его погубила тропическая лихорадка.

Мери Уэнсли так горевала, что чуть не свела себя в могилу.

Затем неожиданно, когда они с Харитой еще жили в арендуемом ими домике в Портсмуте, с ними познакомился сэр Мортимер Хэлдон.

Харита не могла припомнить впоследствии, где именно они повстречали его.

Она лишь помнила, что он внезапно появился в их маленьком домике, словно заполнив его целиком.

Поскольку он буквально излучал энергию, Мери Уэнсли словно приняла его за некий целительный эликсир, способный вернуть ее к жизни.

Харите было тогда пятнадцать лет.

Сэр Мортимер казался ей во всем так непохожим на отца, которого она обожала.

Она сторонилась его, и он это чувствовал.

Поскольку он женился на ее матери, то задался целью перебороть отношение Хариты к себе.

Сначала он пытался завоевать ее привязанность — или по крайней мере ее признательность — льстивыми словами и небольшими подарками.

Она видела, что он действительно щедр по отношению к ее матери и готов быть столь же щедрым и к ней.

Но интуиция говорила ей, что он не таков, каким притворяется.

Что он злой человек.

Она не могла бы объяснить своих подозрений, однако это ощущение не покидало ее.

Мери Уэнсли не долго колебалась, прежде чем принять предложение сэра Мортимера.

Или, скорее, это он принял решение за нее, и все драматически изменилось.

Сэр Мортимер перевез их из Портсмута в свой большой уродливый дом в Оксфордшире.

Когда они подъезжали к нему, Харита подумала, что дом выглядит таким же неприятным, как и его владелец.

Внутри он был обставлен с показной роскошью и вычурностью.

Харита же тосковала по маленькому ветхому домику, в котором они жили с отцом.

По крайней мере она пыталась радоваться, что ее мама, хотя и не была безумно влюблена в своего второго мужа, все же чувствовала себя довольной.

Ее баловали, нежили и окружали всем, чего она только могла пожелать.

Ее одаривали платьями, мехами и украшениями.

Сэр Мортимер играл роль влюбленного до безумия обожателя, чем вводил в заблуждение всех вокруг.

Лишь Харита улавливала хвастливые нотки в его голосе, когда он говорил своим друзьям:

— Моя любимая жена — дочь лорда Мэркота и была замужем за капитаном Ричардом Уэнсли, который, к несчастью, потерял жизнь на службе Его Величества.

«Для него это все — лишь перо на шляпе!»— презрительно думала Харита.

Когда же она встречалась с отчимом глазами, у нее возникало тревожное ощущение, будто он читает ее мысли.

Ради матери она пыталась быть вежливой с ним и, конечно, благодарной за все, что он для них делал.

Но со временем она поняла: он ожидал, что она чуть ли не на коленях будет благодарить его за каждое новое платье.

— Мортимер говорил мне, — замечала ее мать, — что ты не поблагодарила его за меховую муфту. Ты ведь понимаешь, дорогая, какой он добрый?

— Да, конечно, мама, я же сказала ему спасибо.

— Очевидно, не слишком горячо, дорогая, — говорила мама. — Покажи ему, как ты рада его подаркам.

Харита пыталась, но она знала, что за всеми подарками отчима крылось нечто иное.

Все делалось с целью обидеть и унизить ее, как и в случае с этой меховой муфтой.

Он подарил ее сразу после того, как у Хариты пропала полосатая кошка — ее постоянная спутница с тех пор, как они переехали в Хэлдон-Холл.

Она была уверена, что мех муфты был нарочно выбран такого же цвета, что и ее пропавшая кошка.

Это можно было бы счесть случайным совпадением, если бы подобное не повторялось вновь и вновь.

Выписанное из Лондона платье оказалось зеленым.

Это был цвет, к которому она относилась с суеверием.

Ее отец тоже считал, что он приносит несчастье.

И подобных мелочных уколов было множество.

Она говорила себе, что должна быть выше этого, не замечая мелких обид.

Но они продолжались.

Когда ей было шестнадцать, произошел ужасный случай.

Сэр Мортимер потерял терпение и поколотил ее.

Это было унижением, о котором она не хотела вспоминать.

Она пошла к матери и сказала, что должна немедленно покинуть Хэлдон-Холл.

Мать крепко прижала ее к себе, и в этот день она впервые восстала против мужа.

— Если ты тронешь Хариту еще раз, — предупредила она его, когда они оказались наедине, — я уйду от тебя.

— Что ты хочешь сказать? — резко спросил сэр Мортимер.

— Харита — дочь Ричарда, а не твоя. Она может быть капризна, как все девочки в этом возрасте, но я никому не позволю нанести ей физическое оскорбление!

Мери впервые противостояла ему.

У него хватило ума обнять ее и пообещать, что этого больше никогда не повторится.

Все же у Хариты осталось подозрение, что он побил ее не только за то, что она вывела его из себя, но и потому, что ему нравилось поступать так.

С этого момента он еще больше старался любыми способами унизить ее.

Он издевался над каждым ее словом.

Если представлялась возможность высмеять Хариту перед его друзьями в отсутствие ее матери, он делал это.

Она всеми силами старалась держаться подальше от него.

Она начала подумывать о переезде к кому-нибудь из маминых родственников.

Но это было трудно осуществить, поскольку она не виделась ни с кем из них вот уже многие годы.

Все они жили вдалеке от Портсмута.

Кроме того, когда они порой писали ее матушке, становилось ясно, что они не одобряли ее брак с сэром Мортимером.

Однажды, когда он вел себя особенно оскорбительно по отношению к ней, Харита сказала маме:

— Не лучше ли было бы, мама, попросить тетушку Элизабет, чтобы я пожила у нее в Йоркшире? Хотя бы до того времени, когда мне потребуются гувернантки и учителя?

Мать с ужасом воскликнула:

— Ты же знаешь, дорогая, что я не смогу жить без тебя!

Она протянула к ней руки и сказала со слезами на глазах:

— Ты — все, что у меня осталось от дорогого Ричарда.

Когда я гляжу на тебя, я вижу его, как будто он стоит рядом со мной, и мне кажется, что я не совсем потеряла его.

Слезы бежали по ее щекам.

И Харита отирала эти слезы, обещая, что никогда не оставит ее.