Гусары денег не берут - Дарья Калинина

Деньги вместе с папкой Леся спрятала в тумбочку. А куда же еще? Всем известно, что деньги хранят в тумбочке. И лишь потом, когда Кира отдышалась, она рассказала подруге о том, как к ней попали эти деньги.

— Ну а документы? — спросила у нее Кира. — Документы в папке были?

— Я не видела. Там были только деньги.

— Ага. Ясно.

— Что ясно?

— Твой психотерапевт тебя обманул. Или папки перепутал.

— Думаешь, я должна вернуть деньги?

Кира задумалась. С одной стороны, конечно, присваивать себе чужое некрасиво. Но с другой стороны, ведь хозяин денег умер.

— У него жена есть. Наследница.

— Постой, постой! — перебила ее Кира. — Не будем делать поспешных выводов. Почему вдруг сразу наследница? А вдруг эти деньги твой доктор когда-то одолжил у того человека, к которому тебя посылал? Тогда жена никакая не наследница. И деньги надо вернуть. Не ей, а тому человеку.

— Но я же тебе объясняла, я ходила в эту квартиру. Мне никто не открыл. Я долго ждала!

— Надо сходить еще раз. Не нравится мне все это. Деньги не такие уж безумно большие, хотя и не маленькие. Бесхозными быть не могут. Надо найти их хозяина.

На этом подруги и порешили.

— Прямо завтра и пойдем, — заявила Кира.

— А сегодня?

— Сегодня уже поздно. Завтра с утра пойдем. Сначала к человеку, которому деньги посылались. А потом, если уж там ничего не прояснится, то в приемную к доктору.

На следующий день уже в семь утра подруги переминались с ноги на ногу у дверей той же самой квартиры, куда безуспешно пыталась проникнуть Леся накануне. Там они пробыли до девяти. Но им так никто и не открыл.

— Это просто свинство! — ворчала Кира. — Мы встали в несусветную рань, чтобы вернуть чужие деньги. Нам это надо? А этот тип, вместо того чтобы рыдать от благодарности, дрыхнет и не желает свои деньги брать!

В общем, подруги только даром потратили время. За дверью безмолвствовали. Даже осторожных шагов или шороха, как вчера вечером, не было слышно. И девушки ушли, оставив в дверях записку следующего содержания.

«У нас есть одна вещь, которую нас просили вам передать. Если заинтересуетесь, то будьте дома, мы еще зайдем. Или оставьте записку, где вас искать».

Координаты для связи подруги решили не указывать. Хотя сначала думали оставить номер Лесиного мобильного, как-никак, а это именно ей было оказано такое доверие. Но потом осторожность взяла верх. И они передумали.

— Все-таки этот Пешков был хорошим специалистом, — сказала Кира. — За несколько минут тебя раскусил. И не побоялся доверить такие деньжищи. Понял, что ты скорей сама сдохнешь, но чужой копейки ни за что не возьмешь.

— М-да.

У самой Леси остались о докторе самые неприятные воспоминания. Как человек он ей решительно не понравился. И к тому же ее не оставляла в покое мысль, что это его проклятое доверие, которым так восхищалась Кира, ей еще аукнется.

И точно! Придя в приемную доктора Пешкова, подруги увидели рыдающую секретаршу.

— Ой, ограбили нашего бедного Михаила Валентиновича! — закатывая глаза и икая, рыдала Оксана. — Ог-ограбили и уб-били!

Ее хорошенькое личико покраснело от слез. Икала она так сильно, что подруги сначала даже не разобрали, о чем она говорит.

— Постой! Кого убили?

— Ми-михаила Ва-валентиновича!

— Убили?

— Убили! — торжественно подтвердила Оксана.

— Откуда ты это знаешь?

— Так милиция позвонила и потребовала, чтобы я еще раз продиктовала им список всех посетителей, кто был у Михаила Валентиновича вчера в промежутке между пятью и семью часами вечера.

Леся вздрогнула. Она была в приемной в шесть вечера.

— А еще Нелли приходила, — продолжала плакать Оксана. — И сказала, что деньги пропали!

— Кто такая Нелли?

— Нелли? Нелли — это Нелли.

— Да кто она такая?

— Жена Михаила Валентиновича.

— А почему тогда она для тебя Нелли?

Оксана смутилась.

— Ну, это я ее так называю, — призналась она наконец. — Она моя двоюродная тетя. У нас в семье ее все так называют.

Еще и родственница! Но пока подруги решили не заострять на этом факте своего внимания. Они сосредоточились на том, о чем говорила им Оксана.

— Они с ней тридцать лет душа в душу прожили. В прошлом году юбилей отмечали. Так все роскошно было! В ресторане. Сплошные белые лилии. Нелли их обожает. И Михаил Валентинович это знал и скупил целую оранжерею. Специальный заказ был из Голландии. Аромат стоял такой, что закачаешься!

Кира невольно содрогнулась. Она лилии не любила именно из-за их дурманящего аромата. Она даже слышала, что если в небольшой спальне оставить на ночь роскошный букет этих цветов — подарок, к примеру, влюбленного мужчины, то наутро можно вовсе не проснуться. Ядовитый аромат сделает свое дело.

— А с деньгами что?

— В общем, Нелли, то есть Елена Яковлевна, сказала, что ее муж вчера снял с их счета крупную сумму денег. Целых сто тысяч долларов! Представляете?!

— Зачем?

— Сказал, что подыскал им отличную новую квартиру. И нужно внести залог за нее.

— Целых сто тысяч? Сколько же сама квартира должна была стоить? Миллион?

— Я не знаю. Потому что никакой квартиры, оказывается, он покупать не собирался. Их семейный риелтор, с которым они всегда имеют дело, ничего такого не слышал. И никакой сделки не оформлял. Даже разговора такого с Михаилом Валентиновичем не вел.

— А деньги?

— Деньги были в наличных. И они пропали!

Помолчав, Оксана вытерла глаза и добавила:

— Но самое интересное, что пропасть они могли только отсюда!

И Оксана обвела рукой пространство вокруг себя.

— Почему?

— Потому что из банка Михаил Валентинович приехал сразу в офис. И потом у него пациенты один за другим шли. Он никуда не выходил.

— А через запасной выход? Ты могла и не видеть, как он ненадолго ушел, а потом вернулся.

— Говорю же, пациенты шли один за другим, — терпеливо повторила Оксана. — Один уходил, другой уже через пять минут звонил. Михаил Валентинович, извините за подробности, едва в туалет успевал сходить.

— Значит, деньги должны были остаться в офисе?

— В том-то и дело! Но их тут нет! Я все осмотрела!

— И что говорит на этот счет милиция?

— Милиция считает, что Михаила Валентиновича могли отравить, чтобы похитить эти деньги.

— Так его отравили?!

Это подруги воскликнули хором.

— А я вам разве еще не сказала? — похлопала Оксана своими глазками, которые из-за пролитых ею слез и смывшейся туши приобрели сходство с кроличьими. — Ну да, отравили его, бедненького.

— А как?

— Кто? И когда?

— Если бы знать! — вздохнула Оксана. — Но раз милиция запросила список тех посетителей, которые были у Михаила Валентиновича с пяти до семи, значит, кто-то из них. Верней, в это время.

Лесе стало дурно. Какой кошмар! Она была у доктора как раз в этот промежуток времени. И самое ужасное, что, по всей видимости, пропавшие деньги, которые ищет милиция, и находятся сейчас у нее дома. В тумбочке! Ай-ай!

— Оксана, а вас-то саму милиция не дергала?

Кира тоже смекнула, что Лесе грозят крупные неприятности, если кто-то пронюхает, что у нее в руках оказались денежки покойного доктора. Тут могут возникнуть подозрения, что именно она сыпанула доктору яду в бокальчик, чтобы захапать папочку с денежками. Откуда у нее взялся яд? Это ментов заинтересует в последнюю очередь. Мало ли чего только в своих сумочках женщины не таскают. Могла Леся и яд прихватить на всякий пожарный случай.

И Кира сейчас попыталась отвести подозрения от подруги.

— Меня? — возмутилась Оксана, но ее глаза предательски забегали, а на щеках загорелись два неровных красных пятна. — Меня-то за что подозревать?

— Ты тоже была тут в это время!

— Я была на работе! И я не знала, что Михаил Валентинович принес с собой крупную сумму денег.

— Это ты так говоришь. А на самом деле вполне могла знать.

— Откуда?

— Он же тебе доверял. Вот и рассказал!

— Зачем?

— Да просто так. Или похвалиться хотел. Мол, вон я какой богатый. Сто тысяч долларов — для меня тьфу! Семечки. Он их из банка без всякой охраны спокойно может взять.

Глаза Оксаны снова наполнились слезами. Только на этот раз это были совсем другие слезы.

— Вы сейчас говорите прямо как они, — проревела Оксана. — Как менты!

— Так они тебя все-таки заподозрили!

— Да! Всех подозревают! И пациентов, и меня, и даже Нелли, то есть Елену Яковлевну! Всех к себе требуют, кто был у Михаила Валентиновича с пяти до семи. А вам они что, еще не звонили?

И Оксана снова зарыдала.

— Ой, как страшно! — стонала она. — А еще…

Она запнулась, словно не решаясь сказать.

— Что еще случилось?

— Еще люди какие-то доктора спрашивали сегодня, — прошептала Оксана. — По телефону два раза звонили, а потом…