Завещание бедной красавицы - Светлана Алешина

— Я оставила ему свою визитку, он обещал позвонить сегодня или завтра утром. Думаю, мне стоит поговорить с ним подробнее по поводу всех присутствующих. Кстати, ее муж — помните, тот взлохмаченный молодой человек? — он вполне мог иметь мотив, чтобы убить жену.

— Почему? — поинтересовалась Лера.

— Да потому что кто, как не он, мог лучше всех знать привычки своей супруги? И потом, именно он мог обнаружить ее пропажу раньше других, но почему-то не сделал этого. И кроме того, он моложе ее, а такие браки далеко не всегда бывают счастливыми. Тем более что в данном случае было что делить: Элла довольно состоятельная дама.

— Значит, первым делом нужно узнать, не осталось ли после нее завещания и кому оставлено все имущество. Ищи того, кому выгодно, — многозначительно изрек Костя.

— Я считаю, Костя совершенно прав. И начать надо именно с этого. — Галина Сергеевна посмотрела на меня, ища поддержки.

— Начну с того, что перво-наперво поговорю с Анатолием Степановичем. Узнаю у него все, что можно, а уж потом начну выяснять все про завещание и прочее.

Анатолий Степанович позвонил мне в тот же день вечером на работу, когда я уже и не ждала звонка. Он представился и спросил, не могу ли я поговорить с ним сегодня вечером, прямо сейчас.

Я согласилась, и мы договорились, что встретимся у нас в студии и он мне все расскажет. Все наши — Галина Сергеевна, Павлик, Лера, — собравшиеся было уходить домой, сразу передумали и тоже решили остаться. Я не возражала — пусть поприсутствуют, послушают, о чем пойдет речь, может, кому в голову придет задать какой-нибудь важный вопрос.

Анатолий Степанович приехал через полчаса, я встретила его внизу на проходной. Провела через вахту, и мы поднялись на наш этаж. Он вошел в кабинет и смущенно поздоровался со всеми присутствующими: наверное, надеялся, что мы будем только вдвоем, и не ожидал встретить здесь столько народа, да еще и в такой час.

Я спросила, не против ли он, если мои коллеги останутся и тоже поучаствуют в разговоре, Анатолий Степанович ответил согласием. Согнав Павлика с кресла, я усадила в него отца Осиповой и спросила:

— Анатолий Степанович, вот вы сказали, что Эллу могли убить? Вы подозреваете кого-то конкретно?

Мужчина был явно смущен, теребил в руках кепку, которую снял, когда вошел, смотрел в пол и долго медлил с ответом. Наконец произнес:

— Я не могу, конечно, обвинять никого конкретно, у меня нет доказательств, но те люди… которые там были тогда, в тот вечер… я ни о ком из них не могу сказать ничего хорошего… Они относились к Эллочке… плохо…

— Та-ак. А поподробнее, — попросила я и заметила, как у всех сразу напряглись лица.

А Анатолий Степанович между тем продолжал:

— Ну вот взять хотя бы Колю, этого мужа Эллочки. — Анатолий Степанович обвел взглядом присутствующих, как бы поясняя, кто это. — Он намного моложе ее. Почти вдвое.

Я удивленно подняла брови. Элла, конечно, была не девочкой, но и не дамой бальзаковского возраста. Да и муж ее никак не тянул на несовершеннолетнего подростка.

— Да что вы говорите? Сколько же тогда им, извините, обоим было лет? — Я не сдержала своего изумления.

— Эллочке уже сорок, а Коле двадцать четыре.

Я мысленно присвистнула. Ничего себе! Хотела бы я так, как Осипова, выглядеть не то что в сорок, а хотя бы в тридцать пять! Элла выглядела великолепно. Она совершенно не походила на сорокалетнюю женщину. Максимум, сколько ей можно бы дать, — это лет тридцать пять, да и то с натяжкой. Она смотрелась примерно как моя ровесница, потому я и заинтересовалась ею как героиней своей передачи: весьма молодая особа, нет еще и тридцати, а уже так поднялась в бизнесе и все такое… А тут, оказывается, вон какое дело…

— Дочь следила за собой, — объяснил Анатолий Степанович. — Она ведь хозяйка салона красоты, маски там всякие, массажи и прочее… В общем, она выглядела моложе своих лет. А Коля, он… он не любил ее никогда. Это она когда-то влюбилась в него, они поженились. Убежден, он женился на ней только из-за денег. Нам с матерью это с самого начала было ясно, только вот Эллочка никак не хотела в это верить…

— А что остальные? — направила я Анатолия Степановича на нужный путь, желая услышать и о других.

— Остальные… — Анатолий Степанович растерянно обвел взглядом всех присутствующих.

— А давайте поставим кассету, которую я сделал дома у Осиповой, — предложил Павлик.

Я одобрительно кивнула и подготовила видик. Павлик достал из шкафа кассету с записью и вставил в магнитофон. Перемотав ее на начало, он включил воспроизведение. Все затихли и уставились на экран.

Я увидела, как на кассете замелькали незнакомые физиономии. Вот Павлик снимает ванную комнату, магнитофон, который якобы послужил причиной смерти Эллы Осиповой… А вот гостиная крупным планом, несколько человек в ней.

— Вот это Коля, — указал Анатолий Степанович на молодого взъерошенного мужчину, устроившегося в гостиной на подоконнике.

— По-моему, он убит горем, — осторожно вставила Галина Сергеевна.

Анатолий Степанович бросил негодующий взгляд на нашего режиссера, но промолчал.

— Вот посмотрите. — Отец Осиповой указал на женщину, ту самую, что встретилась нам внизу, когда мы только пришли. Кажется, ее звали Наташа. — Это Наташа, давняя подруга Эллочки.

— Ну вот, а говорите, что все ее ненавидели. Ведь не могла же ненавидеть вашу дочь и ее давняя подруга?

— Могла, — глухим голосом возразил Анатолий Степанович. — Дружба у них странная какая-то была. Знаете, что-то вроде соперничества… Они все время соревновались, кто лучше, богаче, ну и все такое… — Он сокрушенно вздохнул.

— А чем эта Наташа занимается? — спросила я.

— Наташа-то? Да чем-то вроде Эллочки, у нее салоны тоже, по-моему. Или что-то в этом роде. В общем, бизнес свой.

— И вы считаете, что у Наташи могла быть причина ненавидеть до такой степени вашу дочь, чтобы желать ей смерти? Ведь соперничество — это еще далеко не ненависть.

— Да не знаю я! — в сердцах проговорил Анатолий Степанович. — Они то дружили, то не дружили. А один раз даже так рассорились, что подрались. Давно это было, еще только начинали они в бизнесе. Подрались, а потом не общались много лет. Но вот года два назад вроде бы как помирились, начали опять встречаться, но только я заметил, что дружбы былой уже между ними нет. Как-то все не так стало…

— Понятно, а что насчет остальных? Вот эти мужчина с женщиной за столом — это кто? — указала я на сидевшую за столом пару с поникшим видом. Мужчина — лет за сорок, с волевыми чертами лица и женщина лет сорока, но выглядевшая на свои годы в отличие от Эллы Осиповой.

— Это? А это Эллочкина компаньонша, партнерша, так сказать, по бизнесу, Кравчук Мария Львовна. Они вместе владеют салонами красоты. Не знаю уж, как там это у них называется.

— Вероятно, они действительно партнерши, — подсказала Лера, до этого момента прислушивавшаяся к нашему разговору.

— Может быть. А это, — Анатолий Степанович кивнул на соседа Кравчука по столу, — это начальник ихней охраны. Как бишь его? Пантелеев Олег, так, кажется. Он у них там заведует всей охраной…

Кассета тихонько поскрипывала в магнитофоне, пленка перематывалась, и теперь мы увидели, как Павлик крупным планом взял еще одного присутствующего, высокого симпатичного мужчину с восточными чертами лица. На вид ему было немногим более сорока лет, но во всей его внешности видна была ухоженность. Он был в роскошном дорогом костюме, волосы тщательно уложены, даже Павлик не удержался и сделал крупный план этого красавца-брюнета.

— А это кто? — спросила Лера, явно заинтересовавшись мужчиной.

— Это? — Анатолий Степанович подошел поближе к телевизору и пригляделся повнимательнее. — Этого я не знаю, может, знакомый чей. Он с ними не работает, это точно.

— Анатолий Степанович, а что, совладелицу Эллы вы тоже в чем-то подозреваете?

— А ее больше всех прочих. У нее с Эллочкой постоянно разногласия возникали на почве дележа долей в деле. Эллочка со мной-то не делилась, матери все больше рассказывала. А Катерина уж мне… Да и вообще, в последнее время Эллочка замкнутая стала, нервная, раздражительная, перестала в гости к нам приезжать… — Анатолий Степанович замолчал.

— У нее были проблемы? — осведомилась я. Мне показалось, что состояние Эллы в последнее время могло быть как-то связано с ее смертью. Мне захотелось побольше узнать об этом. — Анатолий Степанович, а вы не в курсе, какие проблемы были у вашей дочери в последнее время? Может быть, именно с ними связана ее смерть? — спросила я.

— Не знаю. Она мне не рассказывала ничего. Вот Катерина, та может знать что-нибудь… Но только с ней пока лучше не говорить об этом, — поспешно предупредил отец Осиповой. — Она сейчас в таком состоянии…