Белорские хроники (сборник) - Громыко Ольга Николаевна

– Между прочим, это надежда твоей долины, вот ты ее и успокаивай!

– Но сейчас твоя очередь дежурить! – не остался в долгу Ороен.

Ксандр вздохнул, безнадежно потряс сверток и уже серьезно заметил:

– Если он не прекратит вопить, через полчаса сюда сбежится вся окрестная нежить. Младенческий плач для нее как магнит, ни одна тварь не откажется им полакомиться.

Вампиру волей-неволей пришлось покинуть свое эфемерное убежище и присоединиться к коллеге по несчастью. Ребенок охотно поддал реву, дабы ни одна из нянек не чувствовала себя обделенной.

– В мою смену он так не орал, – озабоченно заметил Ороен. – Может, тряпку надо сменить?

– Я проверял, все в порядке, – раздраженно отмахнулся Ксандр. – И есть он не хочет. Я уж от отчаяния даже заклинанием его усыпить пытался…

– На Повелителей магия не действует.

– Да неужели? – съязвил маг. – Ни за что бы не догадался!

– А на меня-то зачем злиться? – обиделся вампир.

– Ну не на него же, – резонно заметил Ксандр. – Какие еще проблемы могут быть у ваших младенцев?

– Как и у ваших, – пожал плечами вампир. – Чего-то испугался, животик заболел…

– Животик? У вас же до двухсот лет вообще болезней не бывает!

– Так это и не болезнь. Обычные детские колики – может, молоко слишком жирное или кислое попалось или перекормили.

– И что же нам теперь делать? – беспомощно поинтересовался маг, с трудом вклинившись между двумя воплями.

– Ничего. Тут травница нужна, – вздохнул вампир. – Раньше-то ты с ним как управлялся?

– Первый месяц его вообще не слышно было, – с тоской припомнил Ксандр. – А потом мои помощники им занимались, я только изредка забегал. А у тебя дети есть?

Ороен отрицательно покачал головой. Та любимая и единственная, от кого бы он их завел, вышла замуж за другого, и он давно уже с этим смирился… Впрочем, сейчас это не казалось ему такой уж огромной потерей.

– Тебя, полагаю, можно не спрашивать?

– Могу ответить. И не будет!

Мужчины тоскливо переглянулись и с внезапно нахлынувшей симпатией подумали, что, пожалуй, вампиров и людей разделяет не такая уж широкая пропасть, если мостиком через нее может стать обычная детская корзинка…

Еле дотерпев до рассвета, еще не друзья, но уже и не враги снова забрались в седла. Стоило лошадям тронуться с места, как рев сменился плачем, потом редкими всхлипами и, наконец, – вожделенной тишиной, нарушить которую маг и вампир не смели даже шепотом, перейдя на общение выразительными знаками.

Через пару часов взошло солнце. Стало жарко, над выжженным, только-только начавшим обрастать молодой травкой полем зажурчали трели жаворонков. Кобыла Ксандра наступила на обрывок кольчуги, запуталась и испуганно прянула в сторону, волоча за копытом звенящее кружево. Маг поспешно натянул поводья и, спрыгнув, отцепил от разболтавшейся подковы застрявшее под ней колечко. Прочитал короткое заклинание, чтобы она окончательно не отвалилась посреди дороги кому-то на счастье, боязливо прислушался, но все по-прежнему было тихо.

И десять минут спустя, и час, и два…

Ороен не выдержал первым:

– Слушай, а вдруг он уже есть хочет? Но ночью так накричался, что сейчас даже пискнуть не в силах?

Маг повернул к нему осунувшееся лицо с красными от недосыпа глазами. Никакая нежить ночью так и не появилась – видимо, побоялась, что вконец озверевшие мужчины припрягут ее к неблагодарному делу по укачиванию несостоявшегося обеда. Но лучше бы Ксандру пришлось иметь дело с десятком упырей, чем с одним раскапризничавшимся младенцем.

– Если он чего-нибудь захочет, – выразительно сказал маг, – мы сразу об этом узнаем!

Вампир не посмел настаивать. Он и сам только-только задремал в седле, так что следующие полчаса прошли в тишине – увы, уже не казавшейся мужчинам такой блаженной. Ксандр с трудом удерживался от искушения распотрошить обвязанную тряпкой корзину и убедиться, что маленький паршивец сладко спит, а не отдает концы или – о ужас! – по какой-то жуткой ошибке забыт на привале.

Наконец маг сдался и, притормозив, осторожно заглянул в корзину.

Больше таких экспериментов не делали. В отличие от мужчин, ребенок успел прекрасно отдохнуть и отоспаться, за последующие четыре часа с лихвой выполнив и перевыполнив дневную норму по реву.

– И почему ты меня ночью не загрыз?

– Какое счастье, что я этого не сделал! – Корзинку в данный момент вез маг, что отнюдь не радовало его кобылу (до этого вампир около часа ждал Ксандра неподалеку от деревушки, куда тот отправился за молоком и имел неосторожность вернуться, так что отвертеться от почетной ноши ему не удалось).

Ко времени ночного привала до Догевы оставалось всего несколько верст, но лесом, соваться в который по темноте с лошадьми путники не рискнули. Тем более даже вампир не мог дать гарантии, что его соплеменники встретят незваных ночных гостей с распростертыми руками. С распростертыми зубами – куда вероятнее, так что утро больше подходило для первого… ну, не дружеского, но хотя бы нейтрального контакта.

На этот раз первое дежурство выпало магу. Ороен с полчасика поворочался, поморщился, но все-таки уснул. Ребенок, для разнообразия – тоже, и Ксандр, на всякий случай не спуская его с рук, начал малодушно клевать носом.

За что пару часов спустя и поплатился. Роковая ошибка выглядела как дюжинный отряд бывших легионеров, он же банда нынешних мародеров со взведенными арбалетами. Когда Ксандр поднял голову, а Страж, даже сквозь глубокий вампирий сон почувствовав присутствие чужаков, беспокойно шевельнулся и открыл глаза, разбойники уже обступили их стоянку и, поняв, что серьезного отпора здесь не предвидится, окончательно осмелели.

– Ага. – Главарь вразвалочку подошел к костру, по-хозяйски заглянул в котелок. – Сидят, голубчики. Огоньком греются. И кулеша, гляди-ка, нам уже наварили… Да ты сиди, мужик, сиди, не беспокойся, мы сами себя обслужим!

Мародеры вразнобой, но одинаково мерзко захохотали.

– А это у нас чего? Никак, упырь? – Разбойник кончиком меча заставил злобно ощерившегося Ороена приподнять голову. – Надо же, как нам сегодня свезло! И за клыки можно у знахаря горсть монет выручить, и на доху мне как раз одной шкуры не хватает.

– Война закончилась, – холодно сказал маг, прижимая к себе снова начавшего попискивать ребенка. – И в случае чего вас будут судить по законам мирного времени как разбойников и убийц.

– Что ты сказал? – Главарь глумливо приставил ладонь к уху. – Что там у этого хмыря кончилось, э?.. Ничего не расслышал! Зато вот чего скажу: лес вокруг глухой, королевские глашатаи вечно с вестями запаздывают, а наше дело маленькое – приказали нежить изничтожать, мы и рады стараться. Верно, ребята?

Банда отозвалась согласным гулом и придвинулась еще ближе. Двое, ничуть не стесняясь владельца, беззастенчиво рылись в седельных сумках, отшвыривая бесполезные, с их точки зрения, вещи.

– Почему бы вам просто не забрать деньги и лошадей и не убраться отсюда? – предложил Ксандр. Унижаться перед подобным отребьем было невыносимо противно, но нацеленные со всех сторон арбалеты и занятые ребенком руки сводили на нет все его магические способности. – Мы лю… путники мирные и шума поднимать не будем.

– Э нет, мил человек, – осуждающе покачал головой главарь. – Ты, мнится мне, обмануть бедных лесных мужичков хочешь. Думаешь, не вижу, что ты колдун? И только, покуда мы тебя на прицеле держим, не рыпаешься? А когда мы сдуру денежки возьмем и, откланявшись, спиной к тебе повернемся, тут-то ты нам в нее молнию какую и влепишь. Нет уж, придется тебя, болезного, вместе с упырем кончать…

Ксандр ни на секунду не усомнился в серьезности их угроз. Свидетели мародерам и в самом деле ни к чему – они же собираются через недельку-другую, когда кончатся хлебные деньки послевоенной суматохи, вернуться домой героями. Не признаваться ведь женам и детям, что привезенное золото взято не с бою в захваченном вражеском обозе, а снято с трупов мирных жителей, зачастую – своих же, людей…