i 422a965560a818ed - Admin

   - Что бы такое придумать, - Каперед выглянул в открытое окно.

   Не похоже, что ближайшие дней десять будет дождь. Ни ветра, только туман. Но разве остановил его туман на пути сюда. Местные начнут задавать вопросы - а чего это торговец все бродит по поселку, вдруг порчу наведет, вот плюнет в след честного человека.

   Сегодня он на коне, а завтра его погонят из поселения. Да еще заработок отберут.

   У него оставалось дня два, максимум. И никаких надежд, что погода испортится.

   Ох уж эти гневные боги, они не позволяют обрести счастье тому, кто однажды лишился их милости.

   В комнате постояльца произошли изменения: прибрано, тюфяк набит свежей соломой, окно открыто, и свежий ветер теребит занавески. Капереда не радовало изменение обстановки.

   Ему создали условия для хорошего отдыха. Ведь долгая дорога ждет тебя торговец, верно?

   - Верно, - сквозь зубы сказал Каперед.

   Ничего не поделать, придется действовать наскоком. Вдруг, повезет ему.

   Сегодня не удалось приблизиться к шахтам, рассмотреть вход в подземелья. Придется завтра наведаться к холмам, найти распорядителя работ и расспросить его насчет целебных растений.

   Если повезет, его удастся уговорить провести чужака в шахты.

   Остановившись на этом, торговец забылся тревожным сном.

   Утром, не дожидаясь, как сойдет туман, торговец отправился к холмам. В этой части поселка располагались землянки горнорабочих, несколько мастерских и большой амбар, где хранилась добыча. Возле амбара располагался окруженный частоколом дом дружины.

   Вождь не желал, чтобы его подданные восстали, заодно держал своих верных воителей подальше от себя. Взаимная ненависть не позволит объединиться воинам из дружины и черному люду.

   Дружинники охраняли вход в шахты, хранилища инструментов и мастерские.

   Добытые камни обрабатывали ремесленники Фронталии, но первичную обработку производили здесь. Вести в провинциальную столицу пустую руду невыгодно, а потери камней, которые неизменно происходят у места добычи - несущественные. Расходы на воровство заложены в налогах, что удавкой наброшены на жителей поселка.

   Дом распорядителя работ располагался вдали от шахт, но он обычно приходил к хранилищу камней еще до восхода. Составить план работ на этот день, наказать провинившихся, наградить усердных - такие мероприятия занимали его утро.

   Распорядителем был человек, присланный из муниципия. Единственный иноплеменник, живущий постоянно в поселении. Он обладал правом гостеприимства для всякого цивилизованного человека, но Каперед не посмел обратиться к нему.

   Не тот уровень у него, перехожего торговца, носящего залатанную одежду.

   Этого человека звали Марком Кенненом, гражданин декурионского звания, не имеющий права входить в муниципальный совет. Для этого у него недостаточно крепкий род.

   По сути, он был эдаким латифундистом, в чьей собственности все это племя, все земли и окрестные холмы. Откупщик, и единственной его обязанностью перед муниципием были непрерывные поставки камней. Все остальное - не имело значения.

   Налоги взимали иные люди, но о них пусть ломает голову поселковый староста.

   Капереду пришлось ждать, прежде чем у Кеннена появилось время. Распорядитель не желал встречаться с простым торговцем, но за него просил вождь тистов. Почему бы и не уважить старика, тем более кое-что за свою услугу Кеннен выторгует.

   С ним придется быть настороже. Капереда беспокоила перспектива, что распорядитель сможет догадаться об истинном интересе торговца. Распорядителя не удастся так просто обмануть, наплести сказочку о простых растениях.

   Это образованный человек, пусть незнакомый со знахарским ремеслом, но Кеннен читал книги, знаком с трактатами по естественной истории Плития. Опасный для всего предприятия человек.

   Тем более, совсем нет времени, чтобы подготовиться.

   Капереду пришлось ждать возле главного входа на склад, охраняемого наемниками из восточных провинций. Воины подчинялись Кеннену, выполняли любые его приказы: вплоть до того, что разобраться с кем угодно в поселении. Приезжий торговец может исчезнуть навсегда, лишь на него укажет декурион.

   Только взгляни на этих темнокожих убийц, думал Каперед, закопают и имени не спросят. С декурионом надо вести себя осторожно, выглядеть эдаким простачком. Иначе последствия могут оказаться ужасными. Все потеряет, даже эту никчемную жизнь.

   Из здания склада вышли люди - мастера и надсмотрщики. Получив приказы от распорядителя работ, они разбрелись по территории. Работа началась еще с восходом, горняки и так знали, что от них требуется. Но мастеровые ожидали указаний от Кеннена, план работ на эти семь дней.

   Декурион не спешил выходить. Он знал, что его ждут, потому не торопился, заставляя торговца нервничать. Понимая, что необходимо держать себя в руках, Каперед все равно продолжал ощупывать карманы, поправлять пояс и ходить из стороны в сторону.

   Наемники поглядывали на него без интереса, но торговцу казалось, что они пристально следят за ним.

   Лишь бы не выглядеть слишком по-городски, думал Каперед. И главное - следить за языком. Слова могут выдать его лучше, чем костюм. Слова всегда выдают, речь сложно контролировать.

   Этого человека не удастся обмануть россказнями о грибах, кому они интересны. Но что же еще придумать?!

   Страх сковал Капереда. Он походил на больного, недоедающего. Что в общем-то хорошо. Лучшая маскировка, придумать и подделать которую невозможно.

   Боги обратили свой взор на торговца.

   Кеннен выглядел именно так, как и представлял себе Каперед: туника, обязательная для человека его сословия, неуместная в этом захолустье; невысокий рост, залысины и надменный взгляд. Декурион не стал спускаться со ступеней, оставаясь выше торговца, гнущего спину и просящего разрешения на посещение шахт.

   Казалось, что обращаешься к истукану, и ни жертвы, ни мольбы не могут заставить камень говорить.

   Будучи таким же гражданином, как Каперед, декурион не считал его ровней себе. Они находились на разных берегах полноводной реки жизни, и у Капереда не было средств, чтобы построить мост на тот берег.

   Ему приходилось, склонившись, униженно просить у этого сноба, который сам недавно был таким же грязным оборванцем.

   Страх уступил место ненависти. На щеках торговца выступили красные пятна, и он начал заикаться. Но Кеннен лишь счел это признаком болезни, и выдумка про поиск лекарства была принята.

   - Позволяю, - сказал Кеннен и с усмешкой добавил: - излечив свою немощь, не забудь сообщить это Праку, а то как знать, быть может он разуверится в твоих способностях.

   Спустившись с лестницы, Кеннен прошел мимо торговца, старательно его не замечая и не чувствуя его взгляда.

   Он не боялся проклятий этих низких людей, взирая на них свысока. Могучие боги защищали Кеннена от проклятий бедноты.

   Каперед долго оставался на месте, продолжая глядеть в пустоту. Ненависть сменилась опустошением. Разговор не занял много времени, однако торговец чувствовал себя выжатым.

   Тяжело сдержаться, видя это презрение. Эти выскочки забывают о скромности, присущей всем представителям старых родов. Новые люди исковеркали государство, переврали законы, доставшиеся в наследство от предков.

   Ничего, Каперед знал, что его ждет лучшая участь.

   Ему пришлось долго ждать человека, который станет его проводником в подземелья. От этого соглядатая не избавиться, он необходим как пропуск в шахты.

   Без сопровождающего торговца никто бы не пустил в подземелья. И никак от него не избавиться.

   Не особо доверяя чужаку, Кеннен не приставил к нему абы кого. Он высвободил для этого мастера-проходчика, ответственного за поддержание свода тоннелей. Следя за Капередом, мастер заодно проверит поддерживающие сваи.

   Мастером оказался чужестранец, выходец из жаркой страны по ту сторону моря. Смуглокожий, низкорослый и курчавый человек, говорящий быстро, но на правильном языке цивилизованных людей. Он не забывал о собственных корнях, даже будучи гражданином Фронталия.

   Сменив пиратский разбой на подземную тьму, он не предал свой род. Лишь нашел способ безопасно и легко собирать драгоценности.

   Эти люди хитры, хотя плохо разбираются в искусствах. В знахарстве мастер ничего не смыслит, так что Каперед рассчитывал легко от него избавиться.

   Жестом приказав следовать за собой, мастер повел Капереда к шахтам. Вход в подземелья лежал в вырытом котловане. Верхний слой почвы был снят, чтобы проход не засыпало землей.

   Внизу копошились люди, восстанавливая поврежденные подпорки.

   Часть выработки велась открытым способом, здесь добывались поделочные камни. Драгоценности же приходилось вынимать из темного камня. Блеск сокровищ любит темноту, свет солнца затмевает драгоценности.