«Не было Сталинских репрессий» - Валентин Колесов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ягода, стремясь доказать свое рвение, резко увеличивал число арестов: с 1933 года по 1936 год в четыре раза. 3
Январь 1935 года. Соратник Сталина еще по Баку, крестный отец жены Сталина, Авель Енукидзе был секретарем ВЦИК (тогдашнего парламента). Ему же подчинялась охрана Кремля.
Кремлевские уборщицы на чаепитиях сплетничали о начальстве. У них – двадцатилетних, деревенских – любимые темы: «как начальники богато живут, а люди они плохие, вот Сталин же не русский, а армянин, очень злой, убил свою жену…» Чекисты активно расследовали «антисоветские разговоры», однако Енукидзе не дал ход делу, мол, несерьезно. Однако чекисты записали в подозреваемые Енукидзе, коменданта Кремля Петерсона, военачальника Корка и других.
Ягода по указанию Сталина нарочито затягивал расследование, подозреваемых перевели подальше от Москвы.
27 января арестованы Б.Н.Розенфельд, племянник Каменева и другие кремлевские работники: за разговоры о «плохом Сталине и хороших Каменеве, Зиновьеве, Троцком».
Бывшая жена Каменева Н. А. Розенфельд и Муханова, любовница Енукидзе рассказывали сотрудницам о том, что самоубийство жены Сталина было «вызвано ее несогласием с политическим курсом, проводимым в стране, в результате которого якобы деревня доведена коллективизацией до обнищания; в городе населению не хватает продуктов питания и т. д. Старые и ближайшие ученики Ленина – Зиновьев и Каменев – отстранены от политической жизни… В стране отсутствуют элементы демократии».
Н. А. Розенфельд и Муханова показали себя на допросах экзальтированными фанатичками, способными идти даже на смерть ради некоей идеи.
Муханова: «Розенфельд мне говорила, что на Ленина было покушение, совершенное Каплан, а на Сталина вот никак не организуют. Нужна русская Шарлотта Корде для спасения русского народа… Мои контрреволюционные убеждения приводили меня еще тогда к мысли о необходимости убить Сталина, и я полностью разделяла террористические намерения Н. А. Розенфельд».
Н. А. Розенфельд о бывшем муже: «Каменев говорил о своем тяжелом положении, о том, что все зло в Сталине, который виновен в этом его положении, что Сталин ему мстит, что пока будет Сталин, положение его останется таким же тяжелым… Мы пришли к выводу о необходимости активной борьбы с руководством ВКП (б) вплоть до террористических актов».
Брат Каменева, художник Н. Б. Розенфельд и его сын Б. Н. Розенфельд признали, что вели разговоры об устранении Сталина, в которых участвовал и сам Каменев.
По «кремлевскому делу» проходили сам Каменев, его жена (сестра Троцкого), сын Троцкого Сергей Седов и еще многие сотрудники Кремля, их родственники и знакомые.
Каменев категорически отрицал все.
Зиновьев активно подыгрывал следователям, откровенно говорил о Каменеве: «Каменев не был ни капельки менее враждебен партии и ее руководству, чем я, вплоть до нашего ареста… Каменеву принадлежит крылатая формулировка о том, что „марксизм есть теперь то, что угодно Сталину“… Читая „Бюллетени оппозиции“, я подробно информировал Каменева о содержании этих документов и о моем положительном отношении к отрицательным оценкам, которые давал Троцкий положению в стране и партии… Призыв Троцкого „убрать Сталина“ мог быть истолкован как призыв к террору… Контрреволюционные разговоры, которые мы вели с Каменевым и при Н. Б. Розенфельде… могли преломиться у последнего в смысле желания устранить Сталина физически, мы же говорили в смысле замены его на посту генерального секретаря ЦК ВКП (б)».
Другие арестованные не отрицали своих антисоветских разговоров и предположений, что если Красная армия поднимет восстание, то крестьяне ее поддержат.
А. С. Сванидзе, старый товарищ Сталина по Закавказью, в своем доносе на его имя сообщал, что заговорщиками были Енукидзе и комендант Кремля Петерсон, бывший во время Гражданской войны начальником охраны Троцкого и командиром его бронепоезда. В план заговорщиков входил арест или, при необходимости, убийство Сталина, Молотова, Кагановича, Ворошилова, Орджоникидзе. На роль диктатора планировались либо Тухачевский, либо комкор Путна. Петерсон подготовлял кадры заговорщиков среди военных курсантов Кремля и в командном составе кремлевского гарнизона. Участником заговора был Корк, командующий в то время Московским военным округом. Аресты Сталина и других предполагалось проводить в квартирах или в кинозале Кремля.
Наличие этого плана документально не подтверждено.
Круг подследственных расширялся. Чернявский – начальник отдела разведывательного управления штаба армии, рассказывал друзьям о служебной командировке в США, при этом заявлял, сравнивая США и СССР, о невозможности воплотить в жизнь главный лозунг партии – догнать и перегнать Америку.
К «кремлевскому делу» подключился Ежов.
5 июня 1935 прошел пленум ЦК по Енукидзе.
Из доклада Ежова: «При расследовании обстоятельств убийства товарища Кирова в Ленинграде, до конца еще не была вскрыта роль Зиновьева, Каменева и Троцкого в подготовке террористических актов против руководителей партии и советского государства. Последние события показывают, что они являлись не только вдохновителями, но и прямыми организаторами как убийства товарища Кирова, так и подготовлявшегося в Кремле покушения на товарища Сталина».
Впервые бывшие вожди партии были объявлены заговорщиками, террористами, контрреволюционерами, врагами народа.
Расстреляли двух рядовых врагов, приговорили семьдесят к срокам от семи до десяти лет.
Осуждены два лидера антисталинской группы на три – пять лет, которые открыто заявляли себя принципиальными противниками Сталина. 15 членов «рабочей оппозиции» осуждены на пять лет.
В декабре 1935 года ЦК постановил завершить третью генеральную чистку партии, самую жесткую и продолжительную из всех.
Глава 6
Весь год после убийства Кирова Сталин посвятил пересмотру структуры государственного управления. Казалось бы, он должен был усилить органы госбезопасности, ввести жесткую диктатуру пролетариата в соответствии с действующей Конституцией. Однако он стал готовить переход к всеобщим, равным, прямым и тайным выборам всех органов власти. Подготавливалась Конституция 1936 года, предусматривающая переход к парламентской республике с альтернативными выборами.
Открыто он сказал об этом в марте 1936 года: «Всеобщие, равные, прямые и тайные выборы в СССР будут хлыстом в руках населения против плохо работающих органов власти».
Почему? Практика последних лет показала, что оппозиция интеллигенции не представляет большой опасности, ее не поддерживает ни партия, ни народ. Опасность представляют руководители и их пособники на региональном уровне, так называемое широкое руководство. Они провалили начало коллективизации, они сорвали выполнение первого пятилетнего плана. 1,3
В широкое руководство входили главы двадцати двух регионов страны: областей, крайкомов, нацреспублик. Первые секретари регионов обладали большой властью. Они составляли основу ЦК, который избирал высшие партийные органы – Политбюро, секретариат, оргбюро и, следовательно, в конечном итоге и узкое руководство. Хотя они и были вместе с узким руководством против левой и правой оппозиции, Сталина не устраивали их методы работы. Он так говорил о них: «Бюрократизм и канцелярщина аппаратов управления, болтовня о „руководстве вообще“ вместо живого и конкретного руководства, отсутствие личной ответственности, боязнь самокритики – вот где источники наших трудностей… Это люди с известными заслугами в прошлом, люди, ставшие вельможами, люди, которые считают, что партийные и советские законы писаны не для них, а для дураков… Для задуманной модернизации страны они не годились. Они честные большевики, преданные делу революции и социализма, но слишком рано и надолго занявшие весьма высокие посты, что и превратило их довольно быстро в „руководителей общего профиля“, так и не осознавших, что знаний для этого у них явно не хватает.. Они надеются на то, что советская власть не решится тронуть их из-за их старых заслуг. Они думают, что они незаменимы и что они могут безнаказанно нарушать решения руководящих органов… Каждый из них полагает, что если я член ЦК, стало быть… я все знаю. Как быть с такими работниками? Их надо без колебаний снимать с руководящих постов, невзирая на их заслуги в прошлом. Это необходимо для того, чтобы сбить спесь с этих зазнавшихся вельмож – бюрократов и поставить их на место».
Его сторонники в узком руководстве призывали к полной отмене всех действующих ограничений в выборах в советы, тайные и прямые выборы прежде всего ударят по бюрократическим элементам и будут для них полезной встряской. Требовали равных прав рабочих и крестьян: последние выбирали в 4 раза меньше депутатов, чем рабочие. Это юридически означало отказ от диктатуры пролетариата.