Протокол одного заседания - Александр Гельман

Батарцев (по телефону). Наташа, сейчас же позвоните в техотдел, пусть Осетров свяжется со мной, я в парткоме!

Потапов (продолжает). А убыток какой? Фундамент-то тысчонку стоит. Кто за него заплатит? (Батарцеву.) Вы из своего кармана не положите, верно? Не скажете бухгалтеру — я плохо руковожу, денег тине не давайте?!

Любаев (возмущенно). Товарищ бригадир, вы все-таки думайте, прежде чем сказать! Павел Емельянович за ваш счет не наживается, он не капиталист!

Потапов. Ну и что — не капиталист! Может, нам за то, что мы не капиталисты, надо медали выдавать? Ордена? Премии? (Любаеву.) Между прочим, Роман Кириллович, то, что капиталист награбил, рано или поздно рабочий класс у него заберет! А вот этот фундамент, который мы отбойными молотками будем долбить, уже никогда и никому не достанется! А ведь у меня, товарищи члены парткома, половина бригады — пацаны. Их же надо как-то воспитывать, прививать уважение к ремеслу. А на чем прививать? На вот этих примерах? Вы знаете, что мне сказал Колька Шишов, с которым я двери искал? Когда мы возвращались со склада, он говорит: «Да-а, коммунизм-то, видать, не скоро построится!»

Соломахин. И что вы ему ответили?

Потапов. Ничего не ответил.

Айзатуллин (внезапно поднялся). Товарищ бригадир, почему вы явились на заседание партийного комитета в нетрезвом виде?

Стало тихо. Соломахин настороженно вскинул голову. Любаев насупился. Все смотрят на Потапова.

Потапов (вскочив). Я?! Вы что? Вы что говорите?

Айзатуллин (спокойно). Я говорю, что вы выпили и в таком виде пришли на партком.

Толя (вскочив). Как вам не стыдно!

Потапов (беря себя в руки). А вы можете это доказать?

Айзатуллин. А вы — можете доказать? То, что вы говорите, вы можете доказать? На каком основании вы утверждаете, что у треста не было объективных причин для изменения плана? Видите ли, ему двери не привезли! Ну и что? Вы же обвиняете трест в том, что он подложным путем выбил себе премию! (Батарцеву.) Он же поэтому отказался от премии! В знак протеста! (Потапову.) В таком случае шли бы прямо к прокурору, если здесь жулики! Как можно говорить о делах треста, об огромной организации, насчитывающей три тысячи человек, делать далеко идущие выводы, не имея за душой элементарного представления, что в этом тресте происходит, в какой он живет обстановке, что у него есть, чего у него нету?. Безобразие!

Толя (Потапову, шепотом). Достать?

Потапов. Сиди тихо.

Любаев. Разрешите, Лев Алексеевич, два слова.

Соломахин кивает.

(Повернувшись к Айзатуллину.) А мне, Исса Сулейманович, вполне понятно, почему Потапов отказался от премии. И я не нахожу здесь никакого желания охаять трест! Я даже в этом не нахожу никакой особенной погони за заработками, за деньгами. Товарищи, давайте поставим себя на место Потапова. Что видит Потапов каждый день с утра до вечера? Каждый день с утра до вечера он видит то одни, то другие недостатки в работе нашего треста. Действительно, недостатки есть. Я, правда, не стал бы на себя брать такую ответственность — утверждать, что у нас их больше, чем на любой другой стройке СССР. Но они есть. И Потапов их остро воспринимает. Они его выводят из себя. Они ему мешают нормально работать. В конце концов они ему просто мешают получать удовольствие, радость от своего труда. Вот что здесь важно!.. (Меняет интонацию.) Другое дело — способен ли Потапов со своей бригадирской колокольни составить себе объективное представление о положении дел в масштабах треста? (Поворачивается к Потапову.) Вы поймите, товарищ Потапов, у вас в результате каждодневного, так сказать, общения с неритмичной подачей бетона и прочим произошел в сознании некоторый перекос в сторону наших внутренних недостатков. Причем в этом вы совершенно не виноваты. Потому что каждый человек видит жизнь со своей горки… (Поворачивается к Соломахину.) Что я предлагаю, Лев Алексеевич. Надо кому-нибудь из нас, членов парткома, посетить эту бригаду. Надо потолковать с товарищами. И я уверен, после такой беседы многое встанет на место…

Комков (резко). Да чего там толковать?! Потапов, ты хоть знаешь, какой главный недостаток у тебя в бригаде?

Потапов (с вызовом). Не знаю!

Комков. Тогда я тебе скажу. У тебя в бригаде никудышный бригадир! Что значит — тебе не дали бетона? А ну пускай попробуют мне бетона не дать! (Усмехнулся.) Один раз попробовали: я вышел в ночь, Павел Емельянович, а бетона нет. Так я тогда сел в самосвал и к директору бетонного завода на квартиру! Организовал ему подъемник в три часа ночи, посадил в машину — и на завод. И бетон был! И до сих пор есть!.. Чтоб я пошел на склад искать двери? Извините! Нет дверей — телеграмму в райком партии: «Сижу без дела. Бригадир Комков», И будут двери. На сто лет вперед! Ты плохо руководишь бригадой, Потапов. Может быть, не умеешь? Тогда скажи — найдут замену. (Черникову.) Пожалуйста, я могу вам сосватать бригадира, Виктор Николаевич. Вот такой парень у меня есть. Огонь! Комкова за пояс заткнет. Серьезно.

Айзатуллин (Мотрошиловой, сокрушаясь). Как можно! Как можно с бухты-барахты давать оценку тресту! Сколько самоуверенности должно быть в человеке!

Мотрошилова (громко). А все потому, что дисциплины нет! (Поворачивается к Батарцеву.) Потапов про простои правду говорит, Павел Емельянович. На сто процентов с ним согласна. Вот у меня был случай. В двадцать шестое управление затребовали кран. Причем как затребовали! Орут. Пишут докладные. Стоим!.. Значит, погрузили мой кран на трейлер, привезли. Смонтировали. А работы-то нет! Не нужен им кран, оказывается! Он им только через неделю понадобился! И я эту всю неделю, честное слово вам говорю, сидела ка верхотуре, в кабине, и вязала внучке носки!..

Айзатуллин. Дорогая Александра Михайловна! Никто же не говорит, что на стройке не бывает простоев. Бывают! Но вот вы — вы же не стали из этого случая делать выводы по всему тресту!

Мотрошилова. Не стала…

Айзатуллин. А он стал! Вот же о чем идет речь!

Любаев (вдруг). Слушайте, а не напрасно ли мы все кипятимся? (Соломахину.) Лев Алексеевич, я вообще подозреваю, что товарищи сгоряча отказались от премии, сделали жест, а теперь и рады бы дать задний ход, но уже неудобно. Ведь вся стройка уже знает!

Комков. Та-ак! Ясно. Он значит (кивнул на Потапова), сделал глупость, а сейчас партком должен думать, как ему из этой глупости выкрутиться! И ради этого собирались?!

Любаев. Олег Иванович, ну что ты все время в бутылку лезешь? Конечно, надо помочь товарищам. А как же! Надо же найти какое-то разумное объяснение этому ихнему «отречению» от премии — чтобы хоть не смеялись над ними!.,

Потапов (перебивает). Минуточку, Роман Кириллович! Я еще не утонул — меня спасать не надо! (Толе.) А ну-ка, достань!

Толя словно только и дожидался этой команды — мигом полез под стол и исчез там. Общее недоумение. Потапов невозмутимо ждет. Наконец растрепанный, взлохмаченный Толя вылез из-под стола со своей сумкой в руках: сумка расстегнута, битком набита всякой всячиной; видно, что Толя долго шарил там и что-то безуспешно искал.

(Гневно.) Ну?!.

Толя (торопливо бормочет). Сейчас, сейчас… (Ставит сумку на стол и поочередно; вещь за вещью, вынимает: рубашку, шахматную доску, старые джинсы, книжку, мотоциклетную деталь, старый берет, брезентовые рукавицы… — все это он передает Потапову.)

Толины вещи — у Потапова в обеих руках, на плече, на шее. Потапов выхватывает из Толиных рук предмет за предметом. Наконец извлек то, что искал…

Вот. (Передает Потапову две тетради в клеенчатых переплетах.)

Потапов шепотом сказал Толе какое-то выразительное слово, кинул ему его вещи, выхватил тетради. Толя как попало сунул вещи в сумку и толкнул ее снова под стол.

Потапов (держит тетради в руке, спокойно). Я, Исса Сулейманович, знаю, что, ежели что-то говоришь, надо доказывать. Я, Роман Кириллович, знаю, что с седьмого этажа видно дальше, чем с третьего. Вот в этих тетрадях, товарищи члены парткома, имеются расчеты, которые черным по белому доказывают, что тот первоначальный план трест выполнить мог! Никаких причин не было план уменьшать. Так что премию мы взяли незаслуженно и незаконно! (Потряс тетрадями.) Здесь все доказано! (Протягивает тетради Соломахину.) Пожалуйста! От бригады Потапова — парткому на память. Только, надеюсь, не на долгую…