История России с древнейших времен. Книга IV. 1584-1613 - Сергей Соловьев

Кроме дворян и детей боярских, в описываемое время видим стрельцов; они находятся под ведением голов своих и называются: приборы такого-то головы. Под головами находились пятидесятники и десятники; точно так же и городовые козаки различались по прибору или сбору голов своих и вместе со стрельцами находились в ведении Стрелецкого приказа. Из служителей при наряде артиллерии упоминаются пушкари, находившиеся также в ведении голов своих; в 1555 г. царь писал к новгородским дьякам: «Как к вам пушкари приедут, то вы немедленно велите новгородским кузнецам сделать 600 ядер железных по кружалам, какие посланы с пушкарями, и велите кузнецам ядра делать круглые и гладкие и как им укажут пушкари. Дайте пушкарям десять холстов, триста листов бумаги доброй, большой, толстой, двадцать два пятка льну мягкого малого,восемь ужищ льняных, по двадцати сажен ужище, восемь коробок на ядра и на мешки, осьмеро возжей лычных, двадцать гривенок и свинцу, восемь овчин. За пушкарями смотреть накрепко, чтоб они у кузнецов посулов и поминок не брали». Когда наряд отправлялся в поход, при нем были плотники и кузнецы с плотничьею и с кузнечною снастью. В городах у наряду, пушек и пищалей находились пищальники неотступно, день и ночь, городовые воротники, сторожа, кузнецы, плотники; со всех с них бралась присяга и давались они на поруки, что им из города никуда не отъезжать. Знаем, что пушкарей и пищальников прибирали в случае надобности в городах, иногда даже из старых и отставных. Наконец, в составе русского войска упоминаются иноземные отряды — литовские.

Относительно продовольствия войска видим, что посылались хлебные запасы в занятые ливонские города; доставлять эти запасы было обязанностию посошных людей. Иногда хлебные запасы доставлялись в города по подряду; так, в 1582 году какой-то Тереха Ситников нанялся доставить из Нижнего в Астрахань хлебный запас 2500 четвертей муки и толокна. Подрядчику (запасчику) дана была грамота, по которой его пропускали везде беспошлинно и без задержек; если кто-нибудь на запасчика или на его людей попросит пристава, или козаки его, не желая идти у него на судах, станут на нем или на его людях чего искать или чем его клепать, то бояре, воеводы и дьяки не должны давать на него и на его людей пристава и суда; а кому будет до него или до его людей какое дело, то их судят в Москве бояре; также бояре, воеводы и дьяки не могли брать козаков Терехиных в стрельцы и козаки. Видим, что служилым татарам и козакам давалось на конский корм по две деньги на лошадь в день. При выступлении в поход татарского царевича Кайбулы к шведским границам велено было готовить по всей дороге людские и конские кормы: на всяком стану давали на 80 человек яловицу, полосмины круп, полбезмена соли, или на 10 человек по барану, круп и соли на деньгу; кожи с яловиц и овчины с баранов отдавались назад тем людям, у которых они взяты; конского корма на 10 лошадей давали по четвертке овса да по острамку сена. «Должно это припасти, сказано в указе, чтоб ратным людям без корму не быть, а крестьянству по дороге насилий и грабежа кормового не было». Царь не прощал воеводам, которые позволяли своим ратным людям буйствовать в Русской земле; так, при описании похода царя Шиг-Алея и князя Михайлы Глинского на литовцев читаем: «Тот князь Михайла с людьми своими, едучи дорогою, сильно грабил своих, и на рубеже люди его деревни Псковской земли грабили, скот секли, дворы жгли христианские; царь на него за это прогневался и велел обыскать, кого грабили дорогой, и на нем иным доправили те грабежи». Городовые козаки и стрельцы получали жалованья в год по полтине денег, кроме хлебного: пищальники, воротники, сторожа, кузнецы и плотники получали по рублю в год денег, по два пуда соли, по двенадцати коробей ржи и по стольку же овса. Городовые козаки получали и земли: так, в 1571 году бояре приговорили относительно путивльских и рыльских козаков, что если они захотят, то набрать 1000 человек козаков конных или сколько пригоже, посмотря по землям, сколько где будет земель. Служить им посылки польские (степные) и сторожи с земли без денег, и если который послужит, тогда государь велит его пожаловать.

Ратные люди собирались с городов и сел таким образом: в 1545 году, например, государь велел нарядить с Новгорода и пригородов, с белых не тяглых дворов с трех дворов по человеку, да с тяглых с пяти дворов по человеку, всего нарядить 1973 человека на копях. Да с новгородских же посадов и с пригородов, с посадов, с рядов, погостов нарядить 2000 человек пищальников, половина на конях, а другая половина пеших. Пешие пищальники были бы в судах, а суда им готовить на свой счет; у конных людей также должны быть суда, в чем им корм и запас свой в Нижний Новгород провезти; у всех этих пищальников, у конных и пеших, должно быть по ручной пищали, а на пищаль по 12 гривенок безменных зелья, да по столько же свинцу на ядра; на всех людях должны быть однорядки или сермяги крашеные. В следующем же месяце прислана была в Новгород грамота, по которой уже требовалось собрать с белых дворов и с гостиных по человеку с двора, с суконничьих — по человеку с двух дворов, с черных — по-прежнему, с пяти дворов по человеку, да с 20 дворов по пуду зелья, со всех без исключений; но через месяц велено было с достаточных людей, живущих на черных дворах, взять с двора по человеку, кроме прежнего побора — по человеку с пяти дворов; освобождены были от побора дворы архиепископских детей боярских, софийских священников, всех служилых людей архиепископских; с ружных священников велено было взять с 6 священников по человеку, да по две гривенки зелья, а не с ружных с 10 священников — человека, да по две гривенки зелья; дьяконы же, дьяки, пономари и просвирни помогают своим священникам до церковному доходу. Которые люди при этом объявили, что им зелья добыть нельзя, к тем посылались мастера ямчужные (селитряные) и пищальники указывать им, как варить зелье. Под 1535 годом псковский летописец говорит, что горожане его нарядили 500 пищальников, 3000 лошадей в телегах и человека на коне, 3000 четвертей овсяной заспы на толокно, 3000 полтей свинины, 3000 четвертей солоду, 360 четвертей гороху, столько же семени конопляного; на Москву послали 400 пищальников, а новгородцы много посохи послали для построения нового города Себежа. Иногда посошные люди разбегались во время похода, и тогда области, их поставившие, должны были нанимать новых; под 1561 годом летописец говорит: царские воеводы людей потеряли много, посохи, а другие разбежались, потому что нечего есть; от этого Пскову, пригородам и сельским людям проторей стало много в посохе: вместо разбежавшейся посохи нанимали других, с сохи по 22 человека, а на месяц давали человеку по три рубля, а иные и по три с полтиной с лошадьми и с телегами под наряд. Во время похода под Полоцк в войске Иоанновом было посохи пешей и коневой 80900 человек, давали посошанам во Пскове: коневникам — по 5 р., а пешим — по 2 рубля. Под 1570 годом псковский летописец говорит: пришел царь в Великий Новгород и много людей было побито; к тому же велел править посоху под наряд мосты мостить в Ливонскую землю, зелейную руду сбирать: от этого налога и правежа все люди, новгородцы и псковичи, обнищали, давать стало нечего и пошли сами в посоху, и злою смертию там померли от голода и мороза от мостов и наряду; во Пскове байдаки и лодки большие посохой тянули под ливонские города и, не много потянув, покинули по лесам, тут лодки сгнили, а людей погубили.

Московское государство XVI века относительно юго-восточной границы своей находилось в таком же положении, как и древняя Приднепровская Русь времен св. Владимира: граничило с степью, из которой стремились кочевые хищники на его опустошение. Уже давно московские сторожи, сторожевые отряды или станицы, разъезжали по разным направлениям в степи и стояли в определенных местах, наблюдая за татарами, при Иоанне IV московские сторожи начали сталкиваться с литовскими на Днепре: мы видели, что царь старался показать Сигизмунду-Августу, как выгодно для последнего помогать московским сторожам, а не затевать споров о том, что они становятся на Литовской земле. Во второй половине царствования, обративши все внимание на запад, Иоанн тем более должен был хлопотать, чтоб южная граница была защищена, чтоб крымцы не могли явиться у Оки безвестно. С этою целию в январе 1571 года государь приказал боярину своему, князю Михайле Ивановичу Воротынскому, ведать станицы, сторожи и всякие свои государевы польские службы. Воротынский говорил государевым словом в разряде дьякам, что ему велел государь ведать и поустроить станицы и сторожи, и велел доискаться станичных прежних списков; в города: Путивль, Тулу, Рязань, Мещеру, в другие украинные города и в Северу велел послать грамоты по детей боярских, по письменных по станичных голов и по их товарищей станичников, и по станичных вожей, и по сторожей, которые ездят из Путивля, из Тулы, Рязани, Мещеры, из Северской страны в станицах на поле к разным урочищам, и которые прежде езжали лет за десять и пятнадцать, велел им всем быть в Москву. Когда они приехали, то государь приказал князю Воротынскому сидеть (заняться) о станицах, сторожах и всяких польских службах, станичных голов, станичников и вожей расспрашивать и, расспрося, расписать подлинно порознь: из которого города, по которым местам и до каких мест пригоже станицам ездить и в каких местах сторожам на сторожах стоять, и до каких мест на которую сторону от которой сторожи разъездам быть, и в которых местах на поле головам стоять для бережения от приходу воинских людей, и из которых городов и по скольку человек, с которым головою и каким людям на государевой службе быть? Чтоб государю про приход воинских людей быть не безвестну, и воинские люди на государевы украйны безвестно не приходили.