Особняк у реки забвения - Евгения Грановская

Олег уныло вздохнул и направился к двери. У двери он неожиданно остановился, посмотрел на Максима через плечо и спросил:

– Ты бы никогда меня не предал, верно?

– Верно, – ответил Максим.

– Спасибо, старик. Наша дружба – это все, что у меня осталось.

Как только дверь за Олегом закрылась, Максим достал из кармана мобильник и быстро набрал номер.

– Алло, – проворковал в ответ женский голос.

– Это Макс. Нам надо встретиться.

– Прости, но я сегодня не могу. У меня примерка.

Максим сжал трубку и выпалил:

– Олег знает, что мы… что ты ему изменяешь.

– Вот как? Где он сейчас?

– Поехал на переговоры по поводу нового проекта. Он освободится через пару часов. Нам нужно встретиться. Сейчас же!

– Хорошо. Приезжай ко мне.

Максим отключил связь и опустил мобильник в карман.

Еще не поздно все исправить. Их интрижка длится всего неделю. Он прямо скажет ей, что пора положить этому конец.

Максим помнил, как вскочил в машину, помнил, как понесся по мокрой после дождя улице, помнил, как зазвонил телефон, помнил, что услышал в трубке голос Олега… А потом – вспышка, звон разбитого стекла и – тьма…

Пиканье монитора отвлекло Максима от неприятных мыслей.

Нужно попытаться уснуть, сказал он себе. Сон – лучшее лекарство. Еще в детстве мама говорила: «Ложись спать, а утром проснешься, и все наладится само собой».

Интересно, а сейчас наладится? Нет, вряд ли. Но не нужно об этом думать. По крайнем мере, не теперь.

Максим снова закрыл глаза. Уснуть… нужно уснуть…

Постепенно мысли его стали путаться, и вскоре спасительный сон пришел ему на помощь.

А проснулся Максим от ужасающей боли. Страдания оказались гораздо сильнее, чем он ожидал. Ощущение возникло такое, будто все его тело набили иголками, и теперь те иглы кололи его, протыкали внутренние органы, мышцы и кожу.

Но это было лишь начало. Вскоре начались судороги – железные клещи сжали икры его ноги и стали выкручивать их. Максим лежал на кровати закрыв глаза и боясь дышать, чтобы острые иглы боли не разорвали ему грудь.

А боль все не проходила. Подушка взмокла от пота и слюны. Душу Максима черной волной захлестывал ужас. Когда же уйдет боль? И что оставит после себя? Уйдет ли боль вообще? Сможет ли он жить дальше?

Может, взять да и выпрыгнуть в окно? Здесь шестой этаж. Он ударится головой об асфальт, и боль покинет его тело, вытечет из него вместе с кровью.

А еще можно перегрызть себе зубами запястье. Будет больно. Но что значит эта боль в сравнении с судорогами и иглами, которыми набито все его изможденное тело!

Максим перебирал в голове разные способы самоубийства, и мысли о смерти приносили ему облегчение. Если боль станет совсем невыносимой, он всегда сможет прекратить это.

Сможет. Но не станет.

Максим сцепил зубы.

Нет! Долой мысли о самоубийстве. Он будет бороться. Рано или поздно волна боли отхлынет. Не может не отхлынуть. И тогда он победит.

Перед глазами проплыло в желтом тумане лицо медсестры.

– Вам больно? – участливо спросил женский голос. – Хотите, я…

– Нет! – хрипло выдохнул Максим. – Я справлюсь!

А потом сквозь волну боли донеся голос доктора:

– Еще сутки… должно… пройти…

Сутки! Целые сутки боли! Возможно ли это выдержать?

Но он выдержал. На следующий день боль слегка утихла, хотя все еще не покинула его тело. На душе у Максима было тоскливо, он чувствовал себя опустошенным морально и физически.

Перед кроватью остановился доктор, что-то протягивая Максиму.

– Что это? – хрипло спросил Максим.

– Резиновый эспандер, – ответил врач, блеснув стеклышками очков. – Возьмите!

Максим взял, повертел в руке. Спросил удивленно:

– Зачем он мне?

– Будете сжимать и мять его в пальцах. Изо всех сил. До боли в пальцах, до изнеможения.

– Но… зачем?

– В процессе мышечной нагрузки организм вырабатывает эндорфины.

– Гормоны удовольствия?

Доктор кивнул:

– Да. Это что-то вроде собственного наркотика. Если будете мять его усердно, боль начнет отступать. Желаю удачи!

Доктор ушел, и Максим снова остался один. Наедине с мучительной болью и черной тоской безысходности. Он поднес эспандер к глазам и осмотрел его. Затем зажмурил веки и изо всех сил сжал его в пальцах.

7

Бежевая «Мазда» 1999 года выпуска, которую она взяла в прокате по чужому паспорту, резво катилась по грунтовой дороге. Полчаса назад водитель встречной «шестерки» показал ей знаками, что впереди – пост ДПС. Опасаясь встречи с гаишниками, она свернула машину на лесную дорогу, надеясь объехать пост ДПС лесом, а затем снова вынырнуть на трассу.

Особых поводов бояться гаишников у нее не имелось. Документы на машину были оформлены надлежащим образом. В бардачке лежал украденный паспорт с фотографией молодой темноволосой женщины. Отдавая указания пластическому хирургу, она подкорректировала свой новый образ, чтобы быть еще больше похожей на эту фотографию.

Но вдруг гаишники решат проверить ее и отправят запрос в информационный центр? Узнают, что паспорт утерян. Внимательнее приглядятся к ее запудренным синякам. Тогда расспросов не избежать. А сможет ли она правдиво ответить – большой вопрос.

Грунтовая дорога уводила в глубь леса. Лес был влажный, темный и мрачноватый. Среди деревьев преобладали дубы, кроны усыпаны желтеющими уже листьями. Подлесок не слишком густой – бузина и орешник. «Здесь должно быть много грибов», – внезапно подумала она и улыбнулась своим мыслям.

Она может думать о грибах. Значит, еще не все потеряно.

Протянула руку к радиоприемнику, нажала на кнопку и услышала:

—…По поводу взрыва сухогруза, о котором мы рассказывали несколько дней назад. По версии милиции, сухогруз перевозил взрывоопасные вещества для одной из фирм по производству удобрений. Причина взрыва до сих пор не ясна…

Она нажала на другую кнопку, и из динамиков понесся хрипловатый баритон:

Вот перед нами лежит голубой Эльдорадо.И всего только надо опустить паруса.Здесь наконец мы в блаженной истоме утонем,Подставляя ладони золотому дождю…

Внезапно машину сильно тряхнуло. Увидев перед собой овраг, она нажала на педаль тормоза и крутанула руль влево. Послышался глухой хлопок – лопнула шина правого колеса. Автомобиль бросило влево. Ремень безопасности не дал ей вылететь с сиденья.

Она судорожным движением вдавила педаль тормоза, но «Мазда» начала сползать в обрыв. Днище автомобиля заскрежетало по жестким комлям деревьев.

Замок ремня безопасности заклинило. Сжав зубы, она надавила на клавишу еще раз. Наконец-то замыкающее устройство, щелкнув, сработало, и ремень полетел в сторону.