За точкой невозврата. Вечер Победы - Александр Борисович Михайловский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Клемми и Мэри стояли передо мной, бледные, растерянные и испуганные, смотря на меня с ужасом, как на безумного, вырвавшегося из Бедлама. И это распалило меня еще больше.
– Виски! Я хочу выпить! Я хочу сдохнуть! Плевать! Идите все к дьяволу!
Я содрал со лба компресс и швырнул его в угол. С трудом поднялся, сел. Затем встал, пошатываясь. В голове шумело.
Взгляд мой был прикован к недопитому бокалу.
– Мама! – зарыдала Мэри и обхватила мать руками.
– Спокойно, детка… – ответила та, освобождаясь из объятий дочери. Ее голос был холодно-спокоен.
Шустро она подбежала к столу и… выплеснула содержимое бокала на пол, после чего поставила его на место. Затем подошла к бару и открыла его.
Я был озадачен ее поведением и стоял на месте, качаясь, точно осина на ветру.
– Выпить, значит, хочешь? – Клемми наугад вытащила из недр бара бутылку отличного и очень дорогого темного рома. – Сдохнуть хочешь? А о нас ты подумал? О том, что мы любим тебя? Премьер-министр ты или нет – ты отец и муж! Ты причиняешь нам боль своим поведением! И если ты сейчас же не ляжешь обратно, клянусь, я разобью все, что тут находится!
И она подняла бутылку над головой, словно собираясь метнуть ее. Глаза ее сверкали. Она была полна решимости. Моя сдержанная Клемми… она была сама на себя не похожа. Такой я ее еще не знал, и даже не догадывался, что в ней таится такой темперамент. Конечно же, она блефовала…
– Ты не посмеешь… – прорычал я и сделал шаг в ее направлении.
И тут же над моей головой пролетела бутылка… И звонко разбилась, ударившись о стену чуть выше картины, изображавшей осенний пейзаж.
Дочь вскрикнула и прикрыла рот руками.
Я медленно обернулся и увидел, как коричневые капли стекают по нарисованным деревьям… Текут по светло-серым обоям…
Я был настолько шокирован, что совершенно не знал, как мне на это реагировать. А Клементина потянулась за следующей бутылкой, и на этот раз вытащила вермут.
– Ну? – сказала она. – Ты понял, что я не шучу?
Она подняла бутылку над головой, и я, как завороженный, не отводил от нее глаз. Меня вдруг накрыла чудовищная слабость. Ноги мои подгибались. Весь мой пыл куда-то испарился…
Я грузно опустился на софу и, откинувшись на спинку, прикрыл глаза. Больше всего мне сейчас хотелось забыться сном.
– Папочка… – услышал я шепот дочери. – Папочка, мы же любим тебя…
Затем четыре заботливых руки принялись укладывать меня, предварительно дав мне какую-то настойку, которую я безропотно выпил. Меня укрыли пледом. И, засыпая, я вяло удивлялся, почему подушка моя мокрая… Перед тем, как окончательно провалиться в сон, я увидел свою жену, сидящую в кресле напротив и глядящую на меня с бесконечной любовью. А в дальнем углу тускло поблескивали глаза Черной Собаки. Недобрыми были ее глаза. Но я знал, что, пока моя жена рядом, она не причинит мне зла…
12 февраля 1943 года, 13:15 мск. Москва, Кремль, кабинет Верховного Главнокомандующего
Присутствуют:
Верховный главнокомандующий, нарком обороны и генеральный секретарь ЦК ВКП(б) Иосиф Виссарионович Сталин
Нарком иностранных дел – Вячеслав Михайлович Молотов
Посол РФ в СССР – Сергей Борисович Иванов
Король Великобритании – Георг Шестой
Премьер-министр Великобритании Энтони Иден
Посол Великобритании в СССР и будущий министр иностранных дел Стаффорд Криппс
Королю Георгу так хотелось минимизировать последствия нежелания Уинстона Черчилля идти на соглашение со Сталиным, что все дальнейшие манипуляции после отставки великого упрямца были проделаны в максимально ускоренном темпе. Уже на следующий день, десятого февраля, депутаты Парламента, которым не хотелось попадать под уничтожающий удар, по всем правилам оформили отставку Черчилля и избрали в его преемники Энтони Идена. Одиннадцатое число почти полностью ушло на согласование экстренного визита и уже поздно вечером борт номер один «Авро Йорк», только что поступивший с авиазавода и еще пахнущий краской, в полной темноте оторвался от взлетной полосы аэродрома «Хитроу» и взял курс на восток. Лететь предстояло почти восемь часов, но в кабине был опытный экипаж, не раз и не два водивший бомбардировщик «Авро Ланкастер» (военный прототип пассажирских «Авро Йорков») в ночные налеты на германские города.
Впрочем, и для высокопоставленных пассажиров и их свиты этот перелет не был простым и приятным делом. Пронзительно стреляли выхлопами четыре мотора Роллс-Ройс Мерлин, да так, что у пассажиров закладывало уши. В пилотской кабине это явление ощущалось не сильно, однако салон для ВИП-персон был подвержен ему в полной мере. Кроме того, на высоте в пять километров, прямо над кромкой облаков, самолет отчаянно болтало, а подняться выше, до более спокойных горизонтов пилоты не могли: в таком случае пассажирам следовало бы надеть кислородные маски. Вот так они и летели. Изделие британского авиапрома ломилось через воздух как слон через посудную лавку, отчаянно ревели все четыре мотора. Луна скрылась за горизонтом, когда самолет подлетал к побережью Голландии, далее пилоты ориентировались по сигналам радиомаяков и огням европейских городов, которые при продвижении к востоку все чаще проглядывали в прорехах облачного покрова.
Германию миновали над Шлезвигом: по левому борту Киль, по правому Любек. Там война закончилась, а потому Карлы, Михели и Густавы мирно спят в своих постелях, не ожидая на головы английских или советских бомб. А утром они снова отправятся на верфи и заводы, чтобы ударным трудом крепить обороноспособность и благосостояние Великого Советского Рейха, раскинувшегося от французского Бреста до хладных берегов Берингового пролива. В Большом Советском Союзе проживает более миллиарда человек населения двухсот пятидесяти национальностей, его территория усеяна городами и промышленными объектами, составляющими половину мирового производственного потенциала, а также во всех направлениях пронизана сетью железных и шоссейных дорог. Король Георг думает о том, что все это богатство досталось в целом, не разбомбленном состоянии, людские потери на круг обеих сражающихся сторон оказались на порядок меньше, чем в другой истории, а передовые рубежи обороны, вынесенные на середину двух великих океанов, сделают страшное детище господина Сталина неуязвимым. Неважно, как происходит объединение Востока и Запада, Германия поглотит Россию или Россия Германию – все равно англосаксам от конечного результата такого процесса становится не по себе.
После Киля под крылом потянулись темные
