Тайна Шерлока Холмса - Джерард Келли

Прежде чем ответить, Шерлок Холмс глубоко затянулся:

— Дон Педро, мне крайне неловко выдвигать бездоказательные обвинения против кого бы то ни было, особенно против иностранного дипломата, однако результаты моего текущего расследования, похоже, указывают на то, что капитан Родригес имеет непосредственное отношение к убийству трёх женщин в районе Мейфэр за последние несколько недель.

— Madre de Dios![19] — потрясённо выдохнул посол и перекрестился. Рука, в которой он держал сигару, задрожала так сильно, что с неё сорвался и упал на стол столбик пепла. Положив сигару в пепельницу, дон Педро покачал головой: — Не может быть. Это какая-то ошибка. Я знаю капитана Родригеса не первый год, он достойный джентльмен и офицер. Он происходит из одного из самых видных семейств Мадрида.

— Кто дал нам право утверждать, что мы хорошо знаем того или иного человека? — возразил Холмс. — В каждом из нас есть тёмная и светлая стороны, и большинство людей успешно удерживают себя от поступков, на которые их толкает тьма. Кто знает, быть может, капитан Родригес потерпел в этом деле неудачу?

Дон Педро встал из-за стола, подошёл к камину и склонил голову, вглядываясь в огонь. Помолчав несколько мгновений, он произнёс:

— Конечно же, я читал в газетах об этих несчастных женщинах, но даже в самом страшном из кошмаров я не мог представить, что к убийствам имеет отношение человек из моего посольства. Что заставило вас подозревать Хосе? — Посол повернулся к нам.

— Улик несколько, — ответил Холмс, — но главная из них — орден за военные заслуги, обнаруженный на месте второго убийства. Скажите, пожалуйста, на обратной стороне ордена что-нибудь пишут?

— Обычно нет, — покачал головой дон Педро. — Однако некоторые орденоносцы сами делают гравировку. Эта награда присваивается всем воинским званиям; у неё четыре степени. Капитан удостоен первой. Думаю, именно это и выбито на обратной стороне ордена: степень ордена и имя его владельца.

— Так вот каким образом Лестрейд так быстро взял след, — прошептал мне на ухо Холмс.

— Вы видели орден? — спросил дон Педро.

— Орден передали полиции, но теперь там отрицают сам факт его существования, — развёл руками Холмс.

— В таком случае он может принадлежать не Хосе, а кому-нибудь другому.

— Если всё так, как вы говорите, отчего же тогда МИД хочет выслать вашего заместителя? — резонно возразил Холмс.

Плечи старика поникли.

— Конечно же, вы правы. Сейчас я в положении утопающего и готов ухватиться за любую соломинку. — Немного помолчав, посол спросил: — Так с какой же целью вы сегодня пришли сюда, мистер Холмс?

— Я собирался вычислить убийцу. В случае удачи я хотел бы с ним поговорить.

— Вы по-прежнему этого желаете?

— Да, очень.

— Если в ходе беседы вы придёте к выводу, что капитан не имеет никакого отношения к убийствам, вы поставите об этом в известность Скотленд-Ярд и государственного секретаря? — немного подумав, спросил дон Педро.

— Ну конечно же, — кивнул Холмс.

— В таком случае я считаю, что вам непременно надо с ним побеседовать. Своё личное мнение я выскажу потом, после того как состоится ваш разговор. Однако, если Хосе и вправду виновен в убийствах… — Старик покачал головой и сжал кулаки.

— Прошу вас, сэр, успокойтесь. — Взяв посла под руку, я подвёл его к стулу и налил стакан воды из графина на столе: — Вот, выпейте.

— Спасибо, доктор, — вздохнул дон Педро. — Вы правы, мне не следует забывать о том, что у меня нелады с давлением. — Старик повернулся к моему другу. — Вы знаете, мистер Холмс, далеко не все работники посольства проживают здесь, на территории дипломатического представительства. Родригес снимает дом неподалёку. Я дам вам адрес, — с этими словами он быстро сделал запись в блокноте, вырвал листок и протянул его детективу.

— Благодарю вас. — Кинув взгляд на бумажку, Холмс сунул её в карман.

Мы поднялись, и дон Педро проводил нас до дверей. Глянув на карманные часы, он произнёс:

— Если вы заглянете к капитану Родригесу после одиннадцати, то застанете его одного. К этому времени его слуга Энрике уже должен вернуться в посольство.

Мы обменялись рукопожатиями.

— Я перед вами в долгу, сэр, — промолвил Холмс. — Вы — человек чести. Я искренне надеюсь, что капитан Родригес окажется достойным вашего доверия.

Мы снова присоединились к Майкрофту, который как раз отделился от группы почётных гостей, и славно поговорили с ним под бокал шампанского. Наконец Холмс бросил взгляд на часы и произнёс:

— Ну что ж, Майкрофт, нам с Уотсоном пора. Спасибо за всё, что ты для нас сделал. Вечер прошёл просто чудесно.

— Приятно это слышать, Шерлок. Рад был помочь. Дай потом знать, чем закончилось твоё расследование.

Вскоре мы уже сидели в кэбе и ехали прочь из района Мейфэр. Прежде чем отправиться к капитану, Холмс велел кучеру завести нас на Бейкер-стрит. Когда я спросил, зачем нам делать такой крюк, Холмс охотно пояснил:

— Я хочу, чтобы вы прихватили с собой свой револьвер, Уотсон.

Слова Холмса меня потрясли, но я решил воздержаться от дальнейшей беседы — нас мог услышать кучер. После того как я взял оружие, Холмс велел ехать на Элизабет-стрит, по адресу, указанному в записке посла.

Кэб остановился у большого белого здания. Мы поднялись по ступенькам к портику и позвонили. Открыл нам сам Родригес. Узнав давешних собеседников, испанец сощурился и попытался захлопнуть дверь прямо у нас перед носом, но Холмс быстро среагировал и сунул в щель ногу.

— Чего вы так испугались, капитан? — с вызовом спросил он.

— Я ничего и никого не боюсь, — сверкнул глазами испанец. — И уж тем более мне нечего опасаться вас, мистер Холмс.

— Тогда, полагаю, вы не станете возражать против нашего визита и ответите на пару вопросов?

— Кто вам дал этот адрес?

— Дон Педро, — ответил мой друг. — Он считает, что нам следует поговорить.

— Ладно, если надо — заходите, — с неохотой открыл дверь Родригес.

Мы проследовали в большой кабинет. В огромном камине тлели угли. Стены были украшены головами кабанов и оленей, а также саблями, рапирами и мушкетами. У очага на полу распростёрлась медвежья шкура, а всё пространство возле окна занимал титанических размеров стол. Некоторые из его ящиков были выдвинуты, а содержимое свалено в кучу на поверхности. Там же, на столе, стоял большой кожаный портфель, битком набитый бумагами. То тут, то здесь виднелись наполненные вещами коробки.

— Собираетесь в дорогу? — с невинным видом спросил Холмс.

— Да, хоть это и не ваше дело, — буркнул Родригес. — Я возвращаюсь в Испанию. Мне уже тошно от ваших лондонских туманов и вечно пасмурного неба.

— Полагаю, у вашего отъезда имеются куда более серьёзные причины, — заметил мой друг.

— На что вы намекаете, мистер Холмс? Хотите что-то сказать, так говорите прямо.

— Мне действительно есть что сказать. Выложим карты на стол. Я считаю, сэр, что вы убийца и на вашей совести смерть трёх женщин, чьи тела обнаружили в районе Мейфэр.

Родригес с беззаботным видом уселся в кресло, положил ноги на стол и, взяв нож для писем, принялся чистить им ногти.

— А доказательства, подкрепляющие столь нелепое обвинение, у вас есть? — поинтересовался он.

— То есть вы не отрицаете, что вы убийца? Я это отметил, — прищурился Холмс.

— Ладно, если это вам так важно — отрицаю, — пожал плечами испанец.

— Вы, быть может, не в курсе, — промолвил Холмс, — что, убив свою последнюю жертву, Харриет Перкинс, вы оставили сиротой её маленькую дочку Эмили.

— Я никого не убивал, мистер Холмс, — невозмутимо отозвался Родригес и усмехнулся: — Кстати, я так и не услышал, как у вас с доказательствами этих вздорных обвинений.

— Зачем вы отпираетесь? — бросился в атаку Холмс. — В руках Скотленд-Ярда орден за военные заслуги, на котором выгравировано ваше имя.

Усмешка исчезла с лица испанца.

— Что вы несёте? — сверкнул он глазами.

— Да хватит вам ломать комедию! Ваш орден нашли в комнате одной из жертв.

Испанец вскочил и впился в Холмса взглядом:

— А вы сами его видели?

— Ну конечно, — не моргнув глазом, кивнул Холмс. — Орден сорвала с вас Лиззи Бэнкс, а потом его нашёл мужчина, заставший вас на месте преступления.

— Мужчина? — озадаченно переспросил Родригес. Тут до испанца дошло, что он попал в ловушку, расставленную моим другом. — Очень умно, мистер Холмс, — расплылся в улыбке он. — Только что вам всё это даёт? Я под защитой дипломатического иммунитета и потому неподсуден. Мне не придётся отвечать за свои шалости.

— Значит, вы признаётесь в совершении всех этих преступлений?

— А почему бы и нет? — пожал плечами капитан. — Впрочем, разве это преступления? Я скорее считаю их энкуэнтрас де апасионадо — свиданиями страсти.