Да, я счастливчик, и что с того?! Том 2 - Илья Романов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Разумеется, я желаю, чтобы ты своими глазами сумел лицезреть все благородство, всю мощь моей обители! Так что… быстро возвращайся на дистанцию и ползи дальше, жалкий смертный, покуда солнце еще высоко!»
— Либо ты лицемер, каких поискать, либо… — приподняв голову и прищурившись, устремил взгляд в непроглядную черноту пещеры перед собой, — …скрываешь здесь что-то важное.
«Эх, подловил, малец! Лицемер я еще тот, твоя правда…» — с жалостливой интонацией прогудел тот.
— И всё-таки второго этот факт не исключает, — поднялся на негнущихся ногах, преобразил оба крюка в перстень и с видом победителя спора надел его на палец.
В самом деле, довольно-таки занимательное сооружение среди царства сплошной горной породы. Может, эта легендарная тварь сюда добро свое складировала, как в сейф? А что ей еще сюда складывать кроме вещиц, перенесенных людьми из другого мира?
«Да там ведь хоть глаз выколи! — настойчиво убеждал Царь. — Неужели намереваешься прервать свое паломничество лишь ради того, чтобы забраться в такую задницу?!»
— Знаешь, после твоих слов мне в нее еще сильнее забраться хочется, — и перстень успешно трансформировался в налобный фонарь.
«Да ладно! Рано или поздно всё равно узнал бы, чего я тут распинаюсь?..» — с деланным безразличием остановил Равный Небу свой словесный понос.
Я же тем временем, увлеченный своим новым открытием, неспешно погрузился во мрак, обрамленный сталактитами.
Был практически уверен, что отыщу в пещере штуки поинтереснее, чем в лагере. Не заплутать бы главное, хотя часть моей пушистой гвардии ползла за мной по пятам. Если и затеряюсь в горных лабиринтах, дорогу назад укажут.
«Или же оставят тебя совсем одного помирать от голода и жажды, — как бы между прочим добавил Царь. — Зависит сугубо от моего желания, малец».
— Но если ты всё еще меня не остановил, значит, не так уж сильно за свои секреты борешься, — парировал я, а мой голос уже эхом отдавался от стен.
На мой выпад он ничего ответил, и я справедливо принял это за согласие. К тому же, в пещере было довольно прохладно, а от палящего зноя уже знатно башку припекало. Сколько я там полз? Часа два, наверное, без перерыва. Хотя казалось, что целую вечность.
Вскоре широкий коридор пещеры разделился на два небольших. Разумеется, никаких подсказок мне не дали, и только сейчас тварь внутри меня будто воды в рот набрала.
Любила вот она мне палки в колеса вставлять, как только к истине приближался. Будем считать, что здесь определенно находится нечто крайне важное для нее. Вполне вероятно, и для меня тоже.
Да чего я парюсь-то вообще? Абсолютный уровень удачи за меня все косяки скорректирует. Никогда не стоило списывать столь ценные способности со счетов. Так что, восприняв духом, бодрым шагом вошел в первый коридор.
Прошел буквально несколько шагов, и свет налобного фонаря отразился от круглой и крупной паутины, растянувшейся от пола до потолка.
Пауки-переростки? Арахна какая-нибудь? Только эдакой богомерзкой твари мне для полного счастья не хватало. Гигантские змеи были, сколопендры тоже… Почему бы не пополнить список тварей еще одной страхолюдиной? Фулл-хаус соберу.
«Я уже говорил, как быстро ты учишься, малец? Аха-ха-ха!»
К счастью, в нижних углах конструкции оставалось свободное пространство для того, чтобы можно было, пригнувшись, через него проскочить. Испытывать судьбу не стал и, миновав препятствие, отправился исследовать коридор дальше, теперь чаще поглядывая по сторонам.
Моя бравая команда, впрочем, отстала. Ни одно существо не решилось продолжить со мной путь. Скорее всего, до того момента, пока не избавлюсь от твари, сотворившей эту огромную паутину.
Ничего. На охоте же как-то в одиночку справлялся, причем поначалу даже с двенадцатью единицами на кубиках. А для убийственной цепи не отличающейся особым умом монстрятины, большая вероятность и не требовалась.
«Считаешь, что Голиаф умишком до тебя не дорос?! Самоуверенности тебе не занимать, аха-ха!»
Коридор сужался, но всё никак не заканчивался, и я уже почти чиркал затылком по его потолку. Следы жизнедеятельности пауков встречались, но паутинки эти были совсем маленькие и тонкие. Больше раздражали вечным цеплянием, нежели представляли серьезное препятствие.
Наконец впереди показался просвет, и мне пришлось сложиться практически пополам, чтобы ступить в просторный каменный зал со сводами, уходящими в бесконечную на первый взгляд темноту. Что меня удивило еще больше, так это побитая под ногами плитка и ряды высоких колонн с замысловатым орнаментом.
Неужели, у приматов на Абба-Але была когда-то целая цивилизация?
«Была? Когда-то?! Она и сейчас процветает и здравствует!» — немного обиделся на мои выводы Царь.
— Прошу прощения, — хмыкнул, продолжая осматриваться. — А здешний паучок-переросток — ваш прораб, что ли?
«Ты о Голиафе, малец? Нет-нет!.. Скорее… охранник».
И будто бы в подтверждение его слов по стенам пробежала внушительных габаритов восьмилапая тень, хозяин которой вновь с отчетливым шипением скрылся в полумраке.
Глава 24
— Голиаф? Так это кто-то вроде Арахны? — пошел я вперед, аккуратно ступая по расколотой плитке и стараясь не создавать еще больше шума. Хотя готов был на флаге присягнуть, что меня уже заметили и лишь ждут подходящего момента, чтобы застать врасплох.
«Арахна? Понятия не имею, кто такой твой Арахна!»
— Паук такой… здоровенный. И не «твой», а «твоя». Это девочка.
«Ну а у нас мальчик!» — как-то даже с нотками гордости уведомил меня Царь.
— Куча глаз, восемь лап… Я думаю, их характеристики во многом совпадают, — подытожил я, поворачивая голову с фонарем от одной стены к другой и рассматривая выдолбленные на них изображения.
Недалек был в своих предположениях о том, что цивилизация приматов на Абба-Але развивалась подобно любой другой. Чего на этих стенах только ни было. Наскальные рисунки, демонстрирующие процесс охоты, ведение быта и… с религиозным подтекстом.
Подойдя к одному из изображений вплотную, во всех мелких деталях мог рассмотреть тварь, прописавшуюся в моем теле, как у себя дома. К моему удивлению, она больше напоминала собой человека, нежели обезьяну. Правда, сильно оволосевшую, с удлиненными руками, но определенно антропоморфную и прямоходящую.
— А в тебе больше человеческого, чем я думал, — озвучил свои наблюдения, на что Царь пренебрежительно фыркнул.
«Это в вас много чего от обезьян! И кто же из нас прав, малец?!»
— Люди произошли от обезьян.
«Значит,
