Август Хромер - Сергей Жилин

– Столько всего пропадёт, – лысый Лоренталь с сожалением окинул взглядом стеллажи и ниши, заставленные артефактами.

– Мы же ведь можем всё это спрятать, разве нет? – рыжий Нестор ещё больше навис над спешащим Францем.

– Нет времени, – ответил полноватый наставник, – Скоро здесь будут войска канцлера. Они всю дорогу наступали нам на пятки.

На всём Континенте творится одно и то же: правительства всех стран объявили наши богатства государственными ценностями, поскольку, якобы, в давние времена они были заработаны путём обмана и вымогательства. Всюду проводят конфискации, несогласных расстреливают. Как бы ни были мы сильны, но против сотен ружей нам не выстоять. Единственная возможность – бежать на запад, где находятся наши тайные резиденции.

Наша группа вышла на хранилище артефактов и настоятель Франц повёл нас в отсек самых уникальных и сильных творений, которые забирают первым делом – на рядовые побрякушки просто нет времени.

В полутёмном коридоре Франц ориентирется весьма хорошо, подсвечивая себе дорогу мерцающими линиями на руке, обнажённой до локтя. Каменная лестница неожиданно появилась слева и нырнула глубоко под землю – именно туда нам и надо.

Прошло не больше минуты, как мы ступили на отчаянно гремящие под подошвами ступени, и вот наша группа собралась у каменной двери, закрывающей вход в главный отсек хранилища. Франц, не мешкая, провёл безымянным пальцем по потайным линиям на каменной глыбе, активируя магический замок. Когда всё было кончено, дверь завибрировала и раскололась на миллиарды мельчайших осколков, повисших в воздухе на месте монолитной преграды.

Франц, Лоренталь и Нестор двинулись сквозь облако осколков, отодвигая их с пути, словно тюль. Камушки плавно, будто в невесомости отплыли в сторону. Полагаясь на магическую дверь, можно было бы и не выносить артефакты, но солдаты способны провернуть с каменной глыбой то же самое, но не магией, а силой пороха.

– Берём, что сможем, – отдал распоряжение Франц, – Потом уходим. У нас не больше минуты.

Сам полноватый, невысокого роста наставник с мощной шеей, пронзительным взглядом дьявольских янтарных глаз, гладким лбом, короткими светлыми волосами и страшным магическим ожогом в половину правой щеки пулей метнулся к каменным постаментам. Нестор и Лоренталь не отставали.

Я выбрал направление справа от входа, где большинство постаментов уже пусты – поработали предыдущие группы. Всего каменных прямоугольных блоков с описательными табличками около сотни.

– Много не набирайте – не сможете потом со всем этим быстро передвигаться, – не прекращая оббегать постаменты, крикнул нам Франц.

– Думаете, придётся убегать? – промычал усатый Нестор.

– Придётся. А затем ещё придётся пройти через четыре границы.

Все заняты делом, а я даже не приступил. Здоровяк Лоренталь примеряется к массивной секире, не отражающей свет, и размахивает в воздухе грозным оружием.

Я натолкнулся на сразу два идущих подряд то ли ножа, то ли кинжала. Первый, судя по надписи, называется Серой Лисицей, изготовленной магистром Рамандаулем. Дочитывать описывающий нож текст нет времени, поэтому я просто взял Лисицу с постамента и просунул голову в петлю, позволяющую носить оружие на шее.

Второй экземпляр оказался поинтереснее: из почти футовых чёрных с позолотой кинжальных ножен неожиданно выглядывает витая гарда. В недоумении я уронил взгляд на табличку с описанием и обнаружил, что созданные настоятелем Тесвокой артефакты называются Ниак и Мада – сабля и ножны. Проверяя, что же за неказистая сабля может поместиться в столь крошечном футляре, я взял артефакт в руки и потянул за рукоятку. Из ножен выползает и выползает клинок, который в итоге оказался в несколько раз длиннее, чем бездонное хранилище. Следует взять с собой.

Ещё на одном блоке лежит обычный на вид Ключ. Знакомая розоватая палочка, тёплая. Но эта лежит здесь, в комнате для хранения особо ценных артефактов. Я интуитивно взял Ключ себе, не понимая, чем же он может существенно отличаться от прочих, и тут Франц принял решение уходить:

– Всё, время вышло. На выход, на выход.

Двое громил пронеслись мимо настоятеля, а я чуть запоздал, замыкая группу. Стоило мне проскочить за стену плавающих в воздухе осколков, как Франц дал команду, и те собрались в знакомую каменную дверь.

– Думаю, солдаты уже здесь, – досадливо проронил Франц, когда мы с ним во весь опор догоняли на лестнице вырвавшихся вперёд Лоренталя и Нестора.

– Мы сможем уйти? – я только чудом не споткнулся.

– Через чёрный ход – да, они не должны про него знать. Если они не окружат склад, то дорога будет свободной.

Над нами потерял равновесие Лоренталь, но его товарищ Нестор моментально подхватил того за локоть и помог подняться. Заминка позволила нам поравняться с иоаннитами-воинами, и мы двинулись дальше плотной группой.

Наверху заслышались неясные звуки, и Нестор сбавил шаг, затормозив нас. Рыжий боец обернулся и дал знак соблюдать тишину.

На лестнице темно, и нас никто не увидит, если не принесёт с собой фонари. Вечно горящие факелы на стенах – ничто иное, как ловушки, сжигающие всех, кто дотронется. Но солдаты либо не торопятся, либо их там вовсе нет.

Так или иначе, мы не услышали ничего, кроме тишины.

– Поднимаемся, – шепнул Франц, – Оружие наготове.

Нестор извлёк из хитрых ножен на бедре обломок клинка и активировал его, достроив при помощи магии до полноценного двуручного меча, Лоренталь остался с секирой, Франц натянул на руку игольчатую перчатку, а я решил опробовать новообретённый Ниак. Мягко скользнув из ножен, он идеально лёг в ладонь, вес его смехотворен, а баланс, по ощущениям, идеальным. Артефакт не зря лежал в комнате особо ценных реликвий.

Мы понимаемся по ступеням, стараясь не шуметь, чего никак не удаётся – камень под ногами так и грохочет. На самом верху лестницы Лоренталь сигналит остановиться и выглядывает из-за угла.

Пули свинцовыми осами зажужжали в коридоре, врезаясь в стены и выдалбливая в них крупные дупла. От смертоносного шквала иоаннит смог уйти не пострадав, но от его отчаянной ругани заметно пострадали наши уши.

Однозарядные винтовки отгремели, что означает: пора действовать.

– Вперёд! Пошли! – прокричал Франц, и мы рванули на расправу с нападающими.

Первым оказался Нестор, что и решило его судьбу – три пули, выпущенные специально не стрелявшими со всеми залпом солдатами, ударили здоровяку в плечо, живот и середину груди. Слишком много, чтобы выжил даже иоаннит. Призрачный клинок растаял в воздухе, погибший грохнулся на спину.

Вторым был Лоренталь. Разъярённый, словно разбуженный посреди зимы медведь, он рванул к отчаянно перезаряжающим винтовки солдатам, большинство из которых решило бросить огнестрельное оружие и взяться за палаши. Но поздно…

Первого противника здоровяк разрубил страшной секирой по диагонали от плеча до пояса. С чудовищной раной солдат застыл на месте, словно замороженный, и не думая падать. Лоренталь парировал выпад другого противника и молниеносным ударом снёс голову третьему, который также застыл статуей.

Франц выбежал из-за спины и выкинул вперёд одетую в перчатку кисть – из пальцев наставника стали стремительно расти сворачивающиеся в спирали когти чудовищной длины. С расстояния пяти ярдов Франц пробил завитыми когтями грудину замешкавшегося солдата и втянул когти обратно.

Я схлестнулся с худолицым противником. Наше оружие высекает искры, звенит и поёт, но победить неплохо фехтующего солдата быстро мне не удаётся. Когда он решился на силовой удар, я просто поставил тонковатую саблю на пути тяжелого палаша, который от удара разрезало наполовину об лезвие моего нового оружия. Я рванул на себе, вырвав повреждённых клинок из рук противника и превратил того в мясную нарезку.

Лоренталь наотмашь рубит врагов, которые застывают на месте без движения, Они лишаются точек опоры, их запрокидывает на спину, они истекают кровью, как статуи на фонтанах, но не падают.

На меня выскочил ещё один солдат, мы сцепились клинками, но я ловко выкинул к его лицу руку и светанул магическими линиями. Опрокинуть ослеплённого порезами на икрах и добить уколом сверху оказалось несложно. Следующий враг попытался держать меня на расстоянии, тыкая в лицо штыком на винтовке. Я прыгнул в сторону стены, оттолкнулся ногой и взмыл над противником, приземляясь ему за спину. В полёте я секанул лезвием ему по лопаткам. На глаза попался артефакт, извергающий острые кристаллики. Я схватил обсидиановую трубку и активировал её, выстрелив маленькой кристальной иглой в затылок противнику. Игла тут же разрослась до размеров кухонного ножа, расширяя рану – солдат умер в жутких болях. Ещё одной иглой я угодил в висок офицеру, но на большее трубка оказалась не способна.