Брызги шампанского. Роман о замках - Жюльетта Бенцони

Ля Тремуй искал помощи и защиты. Нашел он их без труда, потому что при королевской особе находилась одна благородная и влиятельная дама, которая желала лучшего для своего несчастного королевства и изо всех сил боролась против фаворитов короля: это была Иоланда Арагонская, герцогиня Анжуйская, графиня Прованская и правительница четырех королевств, а также теща Карла VII. Это она приняла и вырастила короля, когда его настоящая мать, отвратительная Изабо, провозгласила того незаконнорожденным.

Иоланда желала смерти де Жиака и возвращения коннетабля де Ришмона, лучшего фехтовальщика во всей Франции, которого Карл VII удалил от двора из простой прихоти. Тогда эти трое задумали заговор. Королева узнала, что в начале февраля 1427 года двор отправляется в Иссуден, что недалеко от владений коннетабля. Ночью 7-го числа Ришмону удалось проникнуть в донжон благодаря своим шпионам, и он направился к покоям короля, чтобы выдернуть де Жиака из объятий жены. Затем он поступил с ним, как тот еще совсем недавно – с Жанной: взвалил на лошадь и повез к себе в Дён-сюр-Орон. Там де Жиака поджидали судьи и палачи. Под пытками несчастный поведал обо всех своих преступлениях, кроме одного: убийства Жанны. Но когда ему объявили смертный приговор, де Жиак сдался и стал умолять перед смертью отрубить ему правую руку, принадлежавшую дьяволу, которого он теперь боялся пуще смерти.

В этот раз он сообщил все. Чуть позже палач отрубил ему руку, а затем, зашитый в черный мешок, Пьер де Жиак был выброшен в Орон. На мешке было написано: «Пропустить королевское правосудие». Карл VII даже не попытался отомстить за смерть фаворита, от которого, возможно, и сам устал.

После смерти де Жиака хозяином Шатоге стал один из его сыновей. Он был бездетен, поэтому замок унаследовала его сестра Луиза, которая сделала замок собственностью рода де Ла Кеиль, который за счет Шатоге получил титул маркизов. У них замок и оставался до самой Революции. Он претерпел несколько изменений, но в настоящий момент он почти разрушен и принадлежит нескольким владельцам, выращивающим виноградники в окрестностях.

Вход на территорию двора и окрестностей свободный.

http://www.chateaugay.fr/index.php?page=contenu&id=60

Юзес (Uzès)

Амазонки

Прощай, Юзес, город отменной кухни,

Где жили двадцать трактирщиков, где умер один литератор.

Жан Расин взял отпуск и приехал в Юзес, где у своего дяди, канонника Сконена, прожил чуть больше года и где написал свою «Фиваиду». Он любил Юзес, приютившийся между Провансом и Лангедоком, драгоценный камень, установленный посреди виноградников и кустарников, где произрастали солодка и душица. Он также любил местную божественную кухню с ее ароматами чеснока и трав. Но ему там не хватало парижского духа и воздуха его элегантных улиц, а посему, в конце концов, он без сожаления оставил Юзес в его спячке.

Юзес был и остается одним из городов Франции, больше остальных пострадавших на протяжении веков. Его последовательно завоевывали и разрушали арабы, альбигойцы, протестанты, он оставался гугенотским, когда епископ Жан де Сен-Желе перешел в новую реформированную религию вместе со всем своим приходом. Сам собор не выдержал этого: он был разрушен сверху донизу в 1560 году, вместе с епископским дворцом и монастырем, что стало тяжким грехом по отношению к искусству.

Но на самом деле собор привык к этому: с ним подобное случалось уже в третий раз. Король Франции не был так терпелив: он возмутился тому, что первое герцогство Франции оказалось в руках протестантов с епископом и сеньором во главе. В то время сеньор Антуан де Крюссоль командовал от имени короля в Провансе, Лангедоке и Дофине, и он еще не был виконтом д’Юзес. И он стал свидетелем того, как испарились его убеждения перед коалицией блистательной аристократки, полной решимости и очарования, и короля Карла IX.

Она была дамой не первой молодости, эта самая Луиза де Клермон-Таллар, графиня де Тоннер, что очаровала его в 1555 году. Ей был пятьдесят один год. И она была вдовой от первого брака с Франсуа дю Белле, князем д’Ивело (двоюродным братом Иоахима!), служа гувернанткой у детей Екатерины Медичи, которая называла ее «сплетницей». Их связывала крепкая дружба еще до того, как королева доверила ей «Летучий эскадрон», то есть отряд тщательно подобранных красивых девушек, которые стали надежным оружием Екатерины. Решения, принимаемые надушенными красавицами Руэ, мадам де Сов, мадемуазель де Лимёй и некоторыми другими, были согласованы с королевой-матерью и ее подругой, погруженной в самые рискованные политические игры.

Луиза де Клермон-Таллар была почти на пятнадцать лет старше королевы-матери, но ее красота и очарование оставались нетронутыми, если верить Ронсару, который в 1563 году, когда она уже приближалась к шестидесятилетию, посвятил ей такие стихи:

Вы всеми уважаемы,Двора вы украшение.

Именно так думал и Антуан де Крюссоль, когда в 1556 году попросил ее стать виконтессой д’Юзес. Он тоже был немолод, но между этими людьми зрелого возраста родилась большая любовь. Будучи ревностной католичкой, новобрачная хотела отслужить мессу по католическому обряду, но она любила Антуана и не могла его обидеть. Ей нужна была помощь. И она нашла поддержку у короля. Карл IX очень любил свою гувернантку (это был тот редкий вопрос, в котором он был единодушен со своей сестрой Марго и братом, будущим королем Генрихом III). Он часто прибегал к ее политическим советам, о чем свидетельствует записка, которую он написал в 1561 году в несколько необычном стиле:

«Мой старинный фонарь [имеется в виду, что она была для него источником света], я и сейчас нуждаюсь в вашей помощи, чтобы принять посла, прибывшего ко мне из дальних стран».

Желая угодить ей, он нашел безотказное оружие: Антуан должен стать католиком и герцогом. И это было сделано в 1562 году: Юзес стал первым герцогством Франции, а дорогая Луиза – герцогиней.

В самом деле, Юзес стал единственным замком, имеющим титул. Он стал и оставался герцогством. В честь этого красивого титула Антуан и Луиза воздвигли при помощи Филибера Делорма великолепный фасад в стиле эпохи Возрождения, которым можно восхищаться и поныне. Его грацию подчеркивают башня Бермонд, построенная в XII веке Бермондом д’Юзес, Королевская башня и Часовая башня, которая раньше принадлежала епископу.

Супруги, у которых, конечно же, не было детей (они передали титул брату Антуана), прожили в своем новом дворце несколько счастливых лет. Оттуда герцогиня Луиза начала в 1577 году вести любовную переписку, немного игривую, но и ироничную, со своим бывшим воспитанником Генрихом III. Но когда ее супруг умер, мадам д’Юзес нашла для себя вредным солнце Лангедока. Она отправилась в Бургундию, в свое любимое графство де Тоннер, где она и скончалась в 1596 году, уже в период правления короля Генриха IV, которому в веселые времена «Летучего эскадрона» она нашла не одну красивую любовницу. Говорят, что в свои девяносто два года она была все еще хороша.

Требования Людовика XIV, державшего представителей знатных семейств на расстоянии вытянутой руки, оставили замок Юзес на длительное время без хозяина. Только в 1734 году герцог вновь обосновался там.

У него были самые серьезные основания для того, чтобы бежать от двора. Тяжело раненный в сражении при Парме, Шарль-Эмманюэль де Крюссоль д’Юзес навсегда остался изуродованным. Он не любил приезжать в Версаль, предпочитая запереться в своем поместье в Лангедоке, но не для того, чтобы скучать и оплакивать свой испорченный внешний вид. Наоборот, он вел там веселую жизнь, приглашая к себе всех своих соседей. Овдовев после смерти Эмилии де Ларошфуко, он снова женился: его женой стала прекраснейшая из его подданных, мадемуазель де Гейдан, в которую он сильно влюбился. Она была вместе с ним, когда он принимал Мехмет-пашу, посла из Константинополя, в честь которого был устроен праздник, и его описание сохранилось в архиве Юзеса. Достойный сын века Просвещения, Шарль-Эмманюэль увлекался философией и достиг того, что у него завязалась серьезная переписка с Вольтером.

Революция изгнала его сына, который эмигрировал в Россию и стал адъютантом царя Павла I. А герцогство стало национальным достоянием, и отныне ему стало угрожать полное уничтожение. Но господин Оливье, купивший строение, сломал об него зубы. Кирки, на которые он так надеялся, оказались беспомощными против сооружения, фундамент которого восходил к временам Юлия Цезаря. Вынужденный отказаться от перестройки и крайне раздосадованный, он кончил тем, что продал замок одной городской ассоциации, а та превратила его в школу.

Потери были невелики, и во время Реставрации сын эмигранта, ставший главным распорядителем Двора, смог вернуть себе свои владения. С тех пор Юзес засиял, и это сияние не прекращалось очень долго. А еще замок стал домом для одной из удивительных женщин, имя которой надолго запомнили во всех уголках Европы.