ЗАБОТЛИВАЯ ЖЕНСКАЯ РУКА - Надежда Первухина

– В чем дело?

Людмила взъярилась:

– Сволочи вы, люди из Тридевятого царства! Зачем вы квартиру Трифона взорвали? Хорошо, он на лестничной площадке был и отделался только ушибами и царапинами! Свидетелей ненужных устраняете, да? Может, и меня прикончите?

– Сдурела ты, что ли? - искренне возмутился волк. - Мы тебе не Аль-Кайеда - все к чертям взрывать!

– Это не мы, - подтвердил и голос невидимого царевича. - Это не наши методы.

– Ваши методы - людей похищать, да? - шмыгнула носом Людмила. - Давайте побыстрее упрашивайте свою руку-палочку, чтоб она вас расколдовала, и домой меня отправляйте! Мне надо знать, как там Трифон.

– Хорошо, - хором сказали Филимон и волк. - А вы, Людмила, ничего не желаете? Ванну, завтрак, свежую столичную газету? Вы не у врагов, и не стоит себя изнурять…

– Я подумаю, - строго сказала Людмила. - А где инкуб?

– Тут, рядышком.

Волк подошел к стене и надавил лапой на плечо мраморного пузатого купидона. Стена отъехала в сторону, и взору девушки открылась небольшая, отделанная черным деревом комнатка, где за кофейным столиком сидел инкуб Колосков и сосредоточенно поглощал коньяк прямо из бутылки.

– Эй, майор, ты слишком много выпил! - громко сказала Людмила и помахала инкубу рукой, чтобы привлечь его внимание.

Тот с неохотой оторвался от бутылки, вздохнул, пробормотал:

– Не все ли равно теперь! Вечный мне позор…

– Анатолий, иди сюда, - потребовала Людмила. - Хватит пить.

– Вы правы, несрам… несраб… несравненная Димка! - пьяно рыгнул инкуб. Встал и нетвердой походкой прошествовал к Людмиле. - О, вся компания в сборе! Волк позорный и эта сволочь невидимая! А где находятся ваши подлые американские шестерки?

– Это кто тут шестерки? - по-русски спросила, входя, рыжеволосая красотка, чем-то показавшаяся Людмиле знакомой.

– Это кто тут американские? - неласково осведомился гигантский волосатый тип с красиво алевшими глазами.

– Кхм, - мрачно кашлянул симпатичный мужчина, немного напоминавший актера Дэвида Духовны.

– Это кто? - ядовито осведомилась Людмила.- Тоже люди из Тридевятого царства?

Инкуб приблизился к Людмиле и несмело положил ей руку на плечо. Поняв, что девушка никак на это не реагирует, сказал:

– Это, Димка, преступные заговорщики. Они нагло вторглись в частную квартиру и похитили артефакт космической важности. Щас я их буду обездвиживать. То есть обезвреживать. Тока вспомню текст кодекса Миранды…

– Мы не заговорщики! - заявила рыжеволосая красотка. - Мы есть специальные агенты ФБР. Я агент Скалли, а вон тот лысый - агент Молдер. А это - внештатный агент Чарли.

– Правда, что ли? - изумилась Людмила. - Скалли и Молдер? А я-то не пойму, откуда вас знаю…

– Мы присланы с особой гуманной миссией…

– Ага, ничего себе миссия - в чужие квартирки без спросу… - вякнул Колосков. - Плюс похищение людей и инкубов без их. на то согласия. Это чревато! Эх, спецназа на вас нету!

– Да что мы такого сделали?! - вспылил голос Филимона. - Ну, позаимствовали руку - так ведь не насовсем. Вернем же!

– А где она, кстати? - поинтересовался инкуб. - Что тянуть время? Излагайте ей свои просьбы, и дело с концом. Нас там Трифон заждался.

– Верно. Настал час, - торжественно раздался голос царевича Филимона. - Эй, слуги мои верные! Внесите сюда ларец сапфирно-смарагдовый, да не раскокайте по дороге, олухи!

В воздухе произошло некоторое шевеление. Расталкивая в стороны дверные занавеси, в комнату вошли двое мужчин в черных с серебром плащах. Они аккуратно, как бомбу, несли искрящийся гранеными самоцветами ларец.

– На стол поставьте, - приказал Филимон.

Слуги деликатно водрузили ларец на стол и незамедлительно удалились.

– Миз Скалли, откройте ларец, - попросил царевич. Похоже, он здорово волновался.

– Дорогой царевич, - решил внести свою лепту Молдер. - Для чистоты эксперимента вам необходимо стать видимым. Иначе мы не сможем засвидетельствовать сам факт вашего преображения.

– Логично, - согласился царевич и добавил веско: - Прошу спокойствия. Снимаю шапку-невидимку.

После чего наступила минутная тишина, нарушенная только приглушенным воплем Людмилы.

– Да, - сказала Людмила. - Теперь я вас понимаю. Волк - это еще куда ни шло. Но позолоченные бородавки… С этим нельзя жить!

Агент Скалли коснулась драгоценного ларца:

– Внимание, открываю!

– Ах, - сказали все.

Медленно поочередно заглянули в ларец.

Рука лежала там и не подавала признаков жизни.

– Спит? - предложил нетрезвую версию инкуб Колосков и сам ее устыдился.

– Похоже, у нее шок, вызванный резким смещением пространства, - подвела под научное обоснование Скалли. - У меня, например, от ваших игрушек с событийным вектором чуть крыша не поехала. Заметили, я начала говорить по-русски?

– Не только ты, - встрял Молдер, а Чарли согласно кивнул.

– Вот-вот. Это явный признак… - вздохнула Скалли.

– Поправьте меня, если ошибусь, - смущаясь, заговорил гоминид Чарли. - Мне кажется, она недовольна.

– Чем это? - поинтересовался Молдер. У него версий не было, но он считал своим долгом подвергать неконструктивной критике чужие интеллектуальные потуги.

– Ее оторвали от любимого человека, - почти прошептал Чарли. - Причем насильственно.

– Хм… - Молдер излучал скептицизм. - Во-первых, не оторвали. Это звучит двусмысленно, дружище Чарли. А во-вторых, ну какой у нее может быть любимый человек? Странно было бы присваивать артефакту эмоции и привязанности.

– Этот типчик лохматый прав, - вступилась за Чарли Людмила. - Вы думаете, раз она всего-навсего рука, то уж и чувств у нее нет? Что вы ее обижаете?

И Димка бесстрашно извлекла из ларца предмет общих споров. Побормотала:

– Привет, Дашечка, это я, все хорошо. Выполни, пожалуйста, желания этих несимпатичных ребятишек, и давай отправляться домой, к Трифону.

Рука слабо шевельнулась.

– О! - обрадовалась Людмила. - Она меня узнает!

Рука задрожала.

– Чего дрожишь? - ласково погладила руку девушка. - Не бойся. Они тебе ничего плохого не сделают.

Рука выпрыгнула из объятий Димки, как рыбка из садка, и гневно заметалась по комнате.

– Не пускайте ее к окнам! - истошно взвизгнул Молдер. - Переколотит и смоется! Ищи ее тогда опять!

– Да! Дашечка! - завопила и Людмила. - Иди ко мне, хорошая моя!

Рука вскарабкалась на люстру и выглядывала из переплетения хрустальных нитей, как ствол пулемета.

– Мне интересно, почему она так себя ведет? Как-то неконтактно… - ни к кому не обращаясь, пробормотал инкуб. - Это на нее непохоже…

Тут царевич Филимон воздел свои жуткие лапы и возопил велиим гласом:

– Рука предивная! Заклинаю тебя всем святым - исполни желание мое, сбрось с меня и супруги моей чары проклятые!