Практическое руководство по злу - overslept

Разбойник на мгновение задумался над этим.

— Они Дозорные?

— Понятия не имею, — пожала плечами Вор.

— Звучит не очень хорошо, даже если это не так, — признал гоблин.

— Есть причина, по которой мы вообще ведём этот разговор, гоблин, — откровенно ответила героиня.

Разбойник решил оставить это дело в покое. У героев в целом не было большого количества затруднений по поводу того, чтобы колоть гоблинов.

— Итак, ходят слухи, что вы ограбили сокровищницу в Лауэре, — сказал он.

— Мне нравятся блестящие вещи, — улыбнулась темноволосая женщина.

— Босс может обидеться на это, когда вернётся, — заметил он.

— Все знают, что Обретённая в Аркадии, — фыркнула героиня. — Она не выйдет ещё несколько лет, если вообще выйдет.

— Я знаю Оруженосца уже два года, — сказал Разбойник. — И я не знаю никого, кто получил бы прибыль, сделав ставку против неё.

Вор закатила глаза.

— Одно дело убить героя, другое — трахаться с Зимним Двором, — сказала она. — А если у нее есть проблемы с тем, что я делала, она может обсудить это со мной. Я буду в Лауэре. К её визиту надену её драгоценности.

Разбойник хотел ответить, но прежде чем он успел это сделать, он снова уставился в пустоту.

— Шеф? — подсказала Крысоловка. — Что нам теперь делать?

Гоблин вздохнул.

— Мы бежим, мои милые, всю обратную дорогу до Марчфорда, — сказал он и, подумав: — Давайте хоть украдём столовое серебро на выходе, — решил он. — Было бы неправильно не сделать этого.

Том III / Злодейская интерлюдия: Штормовой фронт

— Завет голодных длится столько же, сколько и трапеза.— Тагребская поговорка

Анаксарес устраивал чаепитие с монстрами.

Культурное, вынужден был признать он. Невероятно большой и роскошный стол — по его мнению, это было ашуранское грушевое дерево, что приравнивало стоимость сего предмета к цене небольшого замка — был установлен на платформе утром, задолго до прибытия Чёрного Рыцаря.

В гладь столешницы были инкрустированы драгоценные камни, которые одинаково играли при любом освещении, и, Анаксарес был уверен, могли испускать лучи энергии, если Тиран произнесёт правильное заклинание. По крайней мере, всё это не плавало.

Мальчик было решил, что встреча должно происходить на платформе, парящей на высоте ста футов в воздухе, но Анаксарес категорически сообщил ему, что не ступит туда, где нет твёрдой земли. После очередного раунда изобретательных угроз смертью Тиран уступил и взамен разместил горгулий по четырём углам. Не всем из монстров удавалось притвориться неодушевлённым изваянием.

Анаксарес ранее бросил в одну из них печенье, просто чтобы посмотреть, что та сделает. Ответом был пристальный взгляд ему в спину, когда она, по-видимому, думала, что он не смотрит. Глупое создание, все беллерофаны знали, что не стоит обольщаться отведённым взглядом.

— Канены Видят Всё, Ибо Их Глаза — Глаза Закона, А Закон Всеведущ, — спокойно добавил он.

Кайрос надел версию геликейской пехотной брони, вылитую из чистого золота, с наплечниками, которые, как подозревал Анаксарес, были настоящими черепами. Все три человека за столом вежливо притворялись, что не слышат шипящих сердитых призраков, заключённых внутри упомянутых черепов.

Тиран пытался нарядить Анаксареса в шелка, но он проигнорировал слуг и продолжал носить свою старую мантию дипломата, которую неизменно стирал сам. Она начинала выглядеть довольно потрёпанной, но принятие одежды от мальчика было бы равносильно Получению Взятки От Иностранного Деспота.

Если не считать самого Анаксареса, два злодея, сидевшие друг напротив друга, представляли собой этюд на контрастах. Изучение Имени так открыто, как он, всегда было опасным делом, но Анаксарес уже был мертвецом. Чего ещё оставалось бояться?

Он ожидал, что Чёрный Рыцарь будет каким-нибудь высоким мускулистым сонинке, но злодей был невысоким — ненамного выше Тирана, — и бледным, как кэллоу. Анаксарес не верил, что этот слух был правдой: разве фермеры не были на стороне Добра? Трудно было сказать, какого Чёрный Рыцарь телосложения под своей простой броней, но было очевидно, что даже не будучи грудой мускулов, сложен он был атлетически.

Кайрос Теодосиан, напротив, был почти болезненно худ. Как и большинство жителей Вольных Городов, Тиран был смуглым и темноволосым, и этот последний штрих был одной из немногих общих черт злодеев. Однако больше всего их отличали глаза. Убийственный красный глаз Тирана взирал на всё с тёплым ядом, в то время как бледно-зелёный взгляд Чёрного Рыцаря был холодным, неподвижным и отстранённым.

Они были двумя разными взглядами на старую породу, эти злодеи, и хотя их лица были приятными и улыбающимися, Анаксарес чувствовал запах насилия, витающий в воздухе, подобно летней жаре.

Праэс поставил свою чашку на блюдце, тихо звякнув никейским фарфором.

— Это был самый чистый мышьяк, который я когда-либо пил, — сказал Рыцарь. — Мои комплименты вашим алхимикам.

Была причина, по которой Анаксарес оставил свою собственную чашу нетронутой. В отличие от этих двоих, от него нельзя было ожидать, что он уйдёт живым с полным ртом яда.

— Это очень любезно с вашей стороны, — просиял Тиран. — Несколько десятилетий назад мы пытками вытягивали секреты переработки субстанций из изгнанника-тагреба, так что на самом деле это всё благодаря Империи.

Они оба довольно улыбались. Анаксарес содрогнулся бы, если бы в этом был хоть какой-то смысл.

— Я вижу, ты покрыл свой стол огненными рубинами, — заметил Чёрный Рыцарь. — Приятный штрих. Я могу потерять глаз, если ты запустишь их без предупреждения.

— Гори, — внезапно рявкнул Тиран, наклонившись вперёд.

Прошло мгновение тишины, и ничего не произошло.

— Ты мог бы, по крайней мере, вздрогнуть, — надулся мальчик.

Чёрный Рыцарь безмятежно улыбнулся, отпивая ещё глоток яда.

— Жаль, что остальные Бедствия не смогли прийти, — сказал Кайрос, виртуозно меняя тему.

— С моей стороны было бы крайне невежливо войти в ваш лагерь без некоторых мер предосторожности, — сказал зеленоглазый мужчина.

— Ты намекаешь, что я бы убил союзника средь бела дня без всякой уважительной причины? — в ужасе спросил Тиран.

— Ты бы именно так и сделал, — сказал Анаксарес.

— Да, если вы не против, я мог бы назвать всё своими именами, — любезно предложил Чёрный Рыцарь.

Мальчик-калека попытался небрежно побарабанить пальцами по столу, но его рука так сильно дрожала, что больше походило на то, что он колотит по нему. Призраки, привязанные к его доспехам, сердито закричали, звук был странно приглушён. Честно говоря, дипломат