Не выходите замуж на спор - Александра Лисина

Но меня интересует другое.

– Та-а-к… И почему же ты считаешь, что это я виновата?

– Ты у нас самый крупный специалист по гадостям, да и бесов на дух не переносишь. Насчет вампиров не уверен, но кое-кто проболтался на днях, что вы крупно поцапались с Асакой, поэтому я и пришел, – насупился Йерж и вдруг пристально на меня посмотрел: – Скажи мне, Хель, это ты их прокляла?

– Чего?! – От возмущения я чуть не сбилась с ритма. – Йерж, ты спятил?

Он нахмурился.

– Ну, может, не прокляла, а благословила…

– Да иди ты, – чуть не сплюнула я. – Если бы у меня была возможность кого-то проклясть, от бесов бы даже шерсти горелой не осталось, а если бы я могла нормально благословить, они бы передохли все до одного.

– Значит, не ты? – недоверчиво переспросил приятель.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – честно призналась я. – Но не буду изображать, что скорблю или хоть как-то озабочена состоянием твоих пациентов. Напротив, готова поверить даже в кару небесную, лишь бы этим поганцам, включая эту озабоченную вампиршу, воздалось по заслугам. А что за симптомы?

– Да в том-то и дело, что с виду ничего серьезного. Ни язв, ни гноя, ни уродующего воспаления. Обычная сыпь, которая то есть, то нет, но от которой мы не можем никого избавить.

Я разочарованно вздохнула.

– И ты из-за такой мелочи всполошился?

– Конечно, – хмуро посмотрел на меня целитель. – Она может быть заразной.

– Так вот почему я этих прохвостов уже который день не вижу, – запоздало сообразила я. – И вампирша больше на глаза не лезет со своими претензиями. Я-то решила сперва – прониклась, ан нет, всего лишь приболела, дура клыкастая. И поэтому вы заперли ее в изоляторе.

– Что вы с ней не поделили? – тут же насторожился Йерж.

Я, пожав плечами, без утайки все рассказала.

– А с бесами?

Я хмыкнула и рассказала тоже. После этого старшекурсник надолго умолк и тоже принялся раскачиваться на стуле, добавляя к моему оглушительному скрипу более слабое, но такое же размеренное вдумчивое поскрипывание.

– И все-таки я считаю, что это – ты, – наконец изрек он, когда мне надоело раскачиваться. – Больше ни у кого не было возможности это сделать.

Я фыркнула.

– А другие причины вы не рассматриваете?

– Другие причины мы уже исключили, – скептически посмотрел на меня целитель. – Это не совсем болезнь, возбудителя мы не выявили. И она не магического происхождения – следов воздействия магией нет. А из немагических воздействий есть только две причины, способные так влиять на темных, и я тебе о них уже рассказал.

– Йерж, неужто ты думаешь, что я стала бы признаваться бесам, что умею благословлять? Или открыла эту тайну какой-то малознакомой вампирше с приятелями?

– Ее приятели не пострадали, – хмуро отозвался целитель. – По крайней мере, в городскую лечебницу с подобными жалобами никто не обращался.

– Может, они прячутся в подвалах, а то и вообще ничего не заметили?

– Сыпь нельзя не заметить, Хель, она сопровождается сильным зудом. И он так резко усиливается к утру, будто бедолаг каждую ночь пожирают огромные и вечно голодные клопы.

Я замерла.

– Как ты сказал? К-клопы?!

– Да, – виновато развел руками старшекурсник. – Мы сразу все проверили, включая матрацы и постельное белье, но клопов нигде нет, хотя следы на коже показывают обратное. Короче, я не знаю, что делать.

Я с каменным выражением лица поднялась и подошла к единственному крохотному окошку, за которым царила непроглядная тьма. Плечи мои непроизвольно начали подрагивать, а из груди так и рвался упорный кашель, который я все никак не могла остановить.

– Хель, с тобой все в порядке? – обеспокоенно приподнялся Йерж, когда я склонилась к подоконнику и сдавленно хрюкнула.

Я из последних сил кивнула.

– Ты что, подавилась? Может, тебе воды принести?

Из моего горла вырвался сдавленный всхлип, а рукой я изобразила нечто неопределенное, потому что не знала, что еще сделать, чтобы он помолчал. После чего порылась в карманах и протянула ему ключ от двери, страстно желая, чтобы приятель куда-нибудь вышел, пока меня не перестанет трясти.

Йерж, машинально забрав ключ, вздрогнул, когда увидел мое побагровевшее лицо, отчаянно слезящиеся глаза, в которых стояла мольба пополам с непередаваемой мукой. Встряхнул меня за плечи, постучал по спине, но положительной реакции не добился и, заметавшись по крохотной комнатушке, все-таки вылетел за дверь, торопливо прогрохотав сапогами по ступенькам.

Я, не выдержав, медленно сползла по стене и только там, сидя на давно не мытом полу, тихо, обессиленно всхлипнула.

– Демоны Преисподней… Так вот где они наконец вылезли! А мы их уже потеряли… Ну кто мог подумать, что блаженные – то есть благословенные Васькины блохи окажутся такими умными?

Выпроводить Йержа и убедить его, что все в порядке, оказалось нелегко, но я все-таки справилась с этой сложной задачей. А затем и сама упорхнула в окно, сдавленно посмеиваясь и болтаясь в воздухе, как пьяная фея. Настроение было чудесным, свое тайное оружие я целителю так и не сдала, а теперь возвращалась в УННУН кратчайшей дорогой, погрузившись в радужные мечты относительно того, как смогу использовать своих новоявленных союзничков.

Надо же, блохи!

Я снова хрюкнула, опасаясь оглашать затихший Город злорадно-демоническим смехом. Меня мотнуло в сторону, но я тут же выровнялась и поднялась повыше, чтобы не искушать патрули, провоцируя их на стрельбу по неопознанному крупногабаритному объекту.

Мне, как верной супруге, надо еще мужу на глаза сегодня показаться, а ему вряд ли понравится, если я опоздаю. Он и без того в последнее время взбудораженный – то взрывается из-за пустяков, то, напротив, неоправданно щедр. На днях «Полный справочник древних рун» откуда-то принес, зная, что он мне нужен. А потом раздраженно рычал, придираясь к каждому слову, хотя я ничем не провинилась. Причем рычал он сердито, долго, утомительно. Задергал меня совсем. И затих только тогда, когда я оплела его хвост своим, подтянула поближе, а затем для верности придавила самый кончик босой ступней. После чего отбросила за спину волосы и разрешила им спеленать раздраженно шевелящиеся пряди супруга, которые уже давненько царапали мои бедра словно в попытке укусить.

От подобной наглости Князюшка так растерялся, что даже дал мне спокойно дочитать главу. А я, когда настало время уходить, не без труда распутала наши волосы, отметив про себя, что в следующий раз надо будет «привязаться» к мужу сразу, чтобы не отвлекал от учебного процесса.

Вчера я эту задумку успешно осуществила, и результат оказался обнадеживающим: драгоценный супруг, едва прижав меня к стене, озадаченно замер, даже не закончив стандартное «приветствие». Он удивленно обозрел наши черно-белые пряди, уже заплетшиеся в множество косичек, а потом медленно меня отпустил и в задумчивости пролежал до самого утра, настороженно к чему-то прислушиваясь и внимательно следя за тем, как я перелистываю страницы.

Мне понравилась его растерянность. И молчаливое присутствие, не требовавшее выполнения каких-либо обязательств, тоже. Поэтому перед уходом я без напоминаний одарила демона благодарным поцелуем и с улыбкой растаяла, откровенно наслаждаясь неописуемым выражением его лица…

Задумавшись над своим следующим шагом, я так увлеклась, что не сразу услышала раздавшийся снизу тихий щелчок. И опасно промедлила, не разобравшись с ходу, чем мне грозил последовавший за ним свист. Поэтому слишком поздно метнулась в сторону. Слишком медленно увернулась. И сдавленно охнула, когда что-то с огромной силой ударило меня в спину.

Удар был настолько силен, что у меня помутилось в голове. Кажется, я даже потеряла сознание – всего на миг, но этого оказалось достаточно, чтобы крылья утратили упругость и обвисли двумя бесполезными тряпками. А затем меня спеленала какая-то невидимая сила, тугими канатами опутала грудь, и я камнем ухнула вниз, прямо на черные крыши, успев перед этим охнуть:

– Не может быть…

Упала я с таким шумом, что, если бы район не был столь безлюден, местные жители повскакивали бы с постелей, с ужасом ожидая конца света. К счастью, падала не головой вниз, а боком, поэтому ударилась не насмерть. Но от удара о крышу и после, когда провалилась вниз старая черепица и мне пришлось падать уже на чердак, проламывая телом трухлявые доски, сознание я все-таки потеряла. Причем, видимо, надолго, потому что уже не помню, куда именно и как приземлилась и кто и куда меня потом тащил.

В себя я пришла от боли – лежа на земле, с ног до головы опутанная какой-то сетью. Безумно болело правое плечо, спина и правый бок, пальцы на этой же руке не двигались. Руки жестоко заломлены назад и связаны чуть выше локтей. Ноги спутаны, да так, что не сдвинуться с места. Какие-то веревки давят на грудь. Во рту солоно. Все тело ломит. А еще, судя по тому, как саднит скула и как медленно по ней стекает что-то горячее, я здорово ободрала себе лицо.