Путь зла. Запад: матрица глобальной гегемонии - Ваджра Андрей

В соответствии с этим с односторонне провозглашенным правом финансово–экономического и военно–политического вторжения во внутреннее национальноепространство любой страны, США заявили о необходимости централизованногоустройства мира. После того как президент В. Вильсон провозгласил в 1917 году доктрину Монро мировой доктриной, а политику «открытых дверей» основным принципом организации мирового экономического пространства, начался процесс гомогенизации мира и его превращение в одно большое геополитическое пространство под контролем США.

Подобная геополитическая реорганизация мира позволила Соединенным Штатам самым простым и надежным способом захватить мировые рынки, источники сырья и неограниченную, глобальную военно–политическую власть.

Именно поэтому после окончания Первой мировой войны, и в особенности после окончания Второй мировой, внешняя политика США трансформировалась в процесс глобализации американской империи, стремившейся к расширению сферы своего контроля над мировыми финансово–экономическими рынками и установлению над ними своего военно–политического господства.

Государства, попавшие в сферу американской гегемонии, хотя и сохраняли внешние атрибуты суверенитета, тем не менее во всех других отношениях становились зависимыми от США государствами.

Понимая важность Евразийского континента как территории, где расположен Heartland[89], т.е. геополитический центр мира, являющийся ключом к мировому господству, Соединенные Штаты начинают проводить активную внешнюю политику в отношении его государств.

В 1918 году они направили в Европу, в ходе Первой мировой войны, до 42 дивизий. В годы Гражданской войны в России (1918—1920–х гг.) американские войска в составе Антанты находились на территории бывшей Российской империи. А в июне 1944 года, принимая активное участие во Второй мировой войне, США снова высадили экспедиционную армию в Европе, открыв «второй фронт». Фактически его открытие и стало началом появления США на Евразийском континенте как мирового политического субъекта. После войны они сохраняют военно–политическое присутствие в Европе, размещая на ее территории свои войска и военные базы.

Еще А. Мэхэн в своей книге «Заинтересованность Америки в морской силе» подчеркивал, что, для того чтобы США стали мировым гегемоном, они должны в своей внешней политике придерживаться следующих правил:

1. Активно сотрудничать с Великобританией.

2. Препятствовать германским претензиям на мировое лидерство.

3. Сдерживать экспансию Японии на Тихом океане.

4. Вместе с Европой осуществлять общие действия против народов Азии.

При этом А. Мэхэн определил Россию, Китай и Германию, которые являются основными теллурократическими государствами, как главные источники угрозы для «морской цивилизации». Причем борьба с Россией, по его мнению, должна стать главной долгосрочной стратегической задачей [46, с. 101]. Чем в дальнейшем и занялись США.

Необходимо отметить, что характерной чертой американского империализма в XX столетии, как уже отмечалось, стало то, что он не стремился к формальной аннексии территорий других государств, т.е. он не стремился к созданию колониальной империи наподобие английской. На современном этапе подобная геополитическая конструкция была бы крайне непрочной и неэффективной. Осуществляют свое постоянное военное присутствие американцы лишь в ключевых стратегических точках мира, контролируя проливы, транспортные коридоры, месторождения энергоносителей, места добычи природных ископаемых и территории, на которых происходило их противостояние с геополитическими противниками. В остальных случаях американцы, используя свои спецслужбы, приводили к власти в важных для них странах, путем организации переворотов, подконтрольные себе политические силы и уже через них скрыто управляли политическими и финансово–экономическими процессами на их территориях.

Главной целью подобной стратегии является создание системы перераспределения природных ресурсов и материальных ценностей всего мира в пользу США. Не случайно эта страна сейчас потребляет около 40% ресурсов планеты, притом что на ее территории проживает лишь 5% населения Земли.

Для того чтобы эта система перераспределения эффективно и беспрепятственно работала, США приложили немало усилий для создания военно–политической и правовой организации, так называемого мирового сообщества. Сами же Соединенные Штаты оказались над ним, действуя на международной арене в соответствии лишь со своими собственными интересами. Концептуальной основой, обеспечивающей вышеуказанное положение, является доктрина «решающего перевеса силы США в мире», сформулированная президентом Т. Рузвельтом еще до окончания Второй мировой войны. Она определяла мир в терминах абсолютной гегемонии США, которые должны установить режим своего «определяющего и беспрекословного авторитета в мире», играя роль мирового жандарма [47, с. 230].

Т. Рузвельт уже в конце 1944 года подчеркивал, что «абсолютная свобода односторонних действий США» должна стать главным принципом внешней политики Соединенных Штатов. Естественно, что эта «абсолютная свобода» не могла считаться с когда–то принятыми обязательствами, в том числе и с ялтинскими соглашениями.

Американские геополитические цели, сформулированные задолго до окончания Второй мировой войны и реализованные уже после нее, были следующим образом охарактеризованы профессором Гарвардского университета Ноамом Хомским: «Архитекторы послевоенного мирового устройства поняли, что США в результате войны превратятся в абсолютно доминирующую силу в мире, и они взялись за решение задачи, как организовать мир таким образом, чтобы это устройство полностью отвечало национальным интересам США. Они выработали понятие «большое пространство». Это «большое пространство» должно было включать как минимум Западное полушарие, бывшую Британскую империю и Дальний Восток. Как максимум неограниченное «большое пространство» стало бы всей Вселенной…

Это «большое пространство» организовывалось таким способом, чтобы оно служило интересам американской экономики… <…> Аэто означало полное вытеснение Великобритании с ее традиционных мировых рынков в Латинской Америке и ее силового удаления из таких мест, как Саудовская Аравия, где были и продолжают находиться мировые запасы нефти… В раннем послевоенном периоде Соединенные Штаты решительными мерами пресекли все попытки возникновения национального капитализма в Европе. СШАуспешно расправились со своими потенциальными конкурентами. Применяя стратегию силового принуждения, США выдворили французов и британцев с Ближнего Востока и захватили большинство их концессий» [48, с. 227].

Таким образом, Америка, после Второй мировой войны, принялась конструировать «большое пространство» Соединенных Штатов как глобальный мировой порядок, подчиненный нуждам американской экономики и находящийся под их полным контролем. Все самостоятельные региональные экономические системы и политические блоки, не служившие интересам США, подлежали ликвидации. С другой стороны, экономические союзы и политические альянсы, которые находилось под американским контролем, расширялись и глобализировались.

«Холодная война» явилась логическим продолжением экспансионизма, начатого уже в конце XIX столетия. В сущности ее можно рассматривать как продолжение империалистической политики минувших лет.

В 1941 году влиятельный редактор журнала «Time» Генри Люс, следуя духу традиций доктрины «предначертанной судьбы» и вильсоновского универсализма, декларировал в своей книге «Американское столетие», что историческая миссия Америки состоит втом, чтобы сделать XX век американским, а весь мир «Американским миром». Футурулогический прогноз Г. Л юса оказался пророческим манифестом будущего американского гегемонизма, оправданного лозунгами борьбы с коммунизмом.

Необходимо отметить, что «холодная война», которую Соединенные Штаты целенаправленно вели против Советского Союза с 50–х годов XX века, имела свою концептуальную основу, состоящую из тщательно продуманных стратегических и тактических действий США и их военно–политических сателлитов. Основные цели, задачи и методы «холодной войны» были сформулированы доктором Р. Страусом–Хюпе[90], интеллектуальное влияние которого на американскую правящую элиту в 50— 90–х годах прошлого века, по отзывам специалистов, было определяющим.