Черный лебедь. Романы - Рафаэль Сабатини

- Вы собирались убить его? И с этой целью искали его? - в вопросе Присциллы прозвучала многозначительность, в которой де Берни уловил отвращение.

- В этом появилась необходимость. Появилась уже несколько дней назад. Но мне пришлось ждать. Ждать, пока не наступит время. Нелегкое это было ожидание, поскольку он стал опасен. И прежде всего опасен для вас, Присцилла.

- Поэтому... поэтому вы убили его? - спросила она тихим срывающимся голосом.

Прежде чем ответить, он испытующе посмотрел на нее.

- Не совсем. Это было сделано, если и не в соответствии с причиной, то в соответствии с желанием. Из-за вас, из-за того, что он осмелился сделать, из-за того, что собирался совершить. Я убил его без сожаления.

Она коснулась его руки. При виде этого жеста майор нахмурился и опустил взгляд, но никто на это не обратил внимания.

- Я боялась... очень боялась... что была единственной причиной. Если бы вы погибли... - ей не хватило воздуха. Придя в себя, она закончила фразу, вложив в нее уже другой смысл: - Потом я испугалась еще больше. Я подумала, что его люди разорвут вас на части. Я до сих пор не понимаю. Мне кажется, что вам грозит опасность.

- Опасность, конечно, есть, - ответил он спокойно, - но тогда ее не было. Она еще только появится.

- Месье, - неожиданно сказал Пьер, выходя вперед.

Де Берни повернулся к морю. Из-за утеса, в от входа в бухту, величественно выплыли высоких красных корабля, двигавшихся в кильватерном строю. На них убрали паруса, и над водой разнеслись скрип блоков и грохот рангоута. Де Берни словно окаменел.

- Вот она, опасность, - тихо сказал он.

Внизу, на отмели, словно в параличе застыли в полной тишине пираты. Так прошло несколько мгновений. Затем, когда английский флаг взвился на клотике каждой грот-мачты, и корабли начали поворачивать в линию правыми бортами, направляясь к входу в лагуну, на берегу стало твориться что-то невообразимое, будто ад изверг всех своих дьяволов. Крича, ругаясь и проклиная все на свете, пираты рассеялись и стали бессмысленно и бесцельно бегать взад и вперед. Это напомнило де Берни бегущих крыс, когда в темный трюм корабля внезапно врывается луч света.

В этой панике только некоторые не потеряли голову и обдуманно бежали прятаться за корпусом «Черного Лебедя», поскольку понимали, что эти суда наверняка пришли с враждебными намерениями и, вероятно, входят в состав эскадры Моргана, которая месяцами бороздила моря в поисках Тома Лича. Они понимали, что пушки с этих кораблей способны немедленно снести все с отмели.

Воган тоже бросился было прятаться, но был остановлен окриком Бандри, проклинавшим его трусливое и глупое поведение, выглядевшее просто предательством, если учесть, что за ними могли наблюдать с кораблей. Поскольку Бандри сохранял спокойствие, ему удалось, когда первый приступ страха прошел, привести в чувство основную массу пиратов и навести некоторое подобие порядка.

- Что вы боитесь, крысы? - заорал он на них, напрягая глотку, - Чего вы боитесь? Кто бы они ни были, что они могут знать о нас? И что они могут увидеть здесь, кроме одного кренгованного корабля и другого, мирно болтающегося на якоре?

Матросы остановились и, немного придя в себя, стали собираться группами вокруг него, чтобы послушать.

- Сохраняйте спокойствие! - призывал Бандри. - Почему эти корабли должны охотиться за нами? Может быть, они зашли сюда за пресной водой. Откуда они могли знать, что мы здесь. Неужели вы не видите, что это случайно? Даже если это корабли Моргана, как они узнают «Черного Лебедя», когда он кренгован? Если же они увидят, что вы удираете за этим идиотом Воганом, то поймут именно то, что вам надо скрыть от них. Спокойно, черт побери! Пусть высаживаются, если хотят. Тогда и посмотрим, что делать. Этими уговорами он постепенно восстановил их утраченное мужество. Эллис и Халлауэлл, ободренные здравыми рассуждениями Бандри, пришли ему на помощь в деле восстановления порядка. Пираты снова разбились на группы. А тем временем головной корабль, мощное сорокапушечное судно, войдя в горловину лагуны, развернулся бортом, демонстрируя открытые порты с готовыми к бою пушками.

Перед лицом такой грозной опасности пираты снова начали зловеще перешептываться, и их спокойствие стало таять. Однако Бандри все еще держал их в повиновении.

- Чтобы вы пропали, идиоты! Что из того, что они показывают зубы? Ну? Не зная нас и наших намерений, он просто принимает меры предосторожности. Только и всего.

Но, словно уличая его во лжи, над бортом первого корабля взвилось белое облако дыма, и вслед за ним разнесся гул пушечного выстрела. Одновременно с этим мирно стоявший на якоре «Кентавр» вздрогнул от удара, и из его фальшборта полетели щепки.

От грохота выстрела туча чаек поднялась с утеса и, испуганно крича, начала кружиться. И, подобно этим птицам, пираты снова впали в панику, забыв о выдержке, к соблюдению которой призывал их Бандри. За первым выстрелом последовал еще один, и второе ядро ударило в фальшборт «Кентавра». Смолкнув, пираты ждали бортового залпа, который должен был потопить их трофей.

Однако этого не произошло. И второй выстрел не вызвал ответа с «Кентавра», его пушечные порты оставались закрытыми, и на палубах не заметно было никаких признаков жизни. Поэтому огонь прекратился. На кораблях уже убрали паруса, и в полной тишине послышался лязг цепей и скрип брашпилей. В шести кабельтовых от берега корабли, войдя на рейд, стали на якорь.

То, что пираты имели дело с врагом, и врагом, хорошо осведомленным о них, теперь, после действий против «Кентавра», не подлежало сомнению. Что именно предпримут корабли, пираты знать не могли. Но в том, что это будут действия, направленные на их уничтожение, они были уверены. И в гневе, что оказались на берегу в ловушке, в той самой ситуации, которой постоянно опасался Лич, они, как все глупые люди, бросились искать козла отпущения.

В соответствии с этим волна пиратов понеслась вверх по отмели, туда, где стоял де Берни. Слева от него стояла мисс Присцилла, справа - майор. Сзади находился Пьер с озабоченным выражением на бронзовом лице.

Де Берни, настороженный и бдительный, как никогда прежде, предугадал именно такой поворот событий, и теперь, придвинувшись к Присцилле, раздумывал, как встретить эту бурю.

- Вот сейчас наступит самый опасный момент, - услышала она его шепот. - Держитесь твердо и ничего не бойтесь.

С этими словами он шагнул навстречу человеческой волне, мчавшейся, чтобы поглотить его. Вздернув подбородок и сдвинув набекрень свою шляпу, он положил левую руку на рукоять длинной шпаги.

Дико крича, эта свирепая волна, состоявшая почти из двухсот человек, выплеснулась у самых его ног. Море озлобленных лиц возникло перед ним, проклятия и ругань почти оглушили его. Голые загорелые руки тянулись к нему, у него перед лицом потрясали кулаками, а кто-то в непосредственной близости размахивал мачете.