Королевские чётки. Зерно чужестранца - Мари Мальхас

– Что ты так горячишься? – он дёрнул плечами и продолжил своё занятие. – Я спасал этих людей!

– Уолу чуть не поджёг корабль, а ты велел мне стоять! Чего мы ждали?

– Нет, всё не так. Уолу сделал это, потому чудовище и появилось.

– Ничего не поняла!

Дарган кивнул:

– Да, в этом твоя проблема. Вместо того чтобы разобраться, кидаешься с мечом наперевес.

– Я меч не доставала.

– Слава Богу, в этот раз нет, – он стёр с лица капли воды, посмотрел на почерневшие пальцы и вздохнул. – Неужели ты не заметила ничего странного?

«Заметила! Король Серенида стал чернокожим!»

Я вздохнула, вместо ответа он предпочитал вести меня к решению задачи, уж не у Гредвара ли этому научился?

– Уолу хотел поджечь корабль, но ты не желал ничего предпринимать. В этот момент появилось чудовище…

– И всё?

Я даже вскрикнула, внезапно в голове появились сцены, которые будто вовсе выпали из моей памяти!

– Водоворот! Оно создало водоворот, в который нас затягивало, а ты, ты прыгнул за борт, чтобы достать зерно…

Дарган сощурился, вслушиваясь в мои слова:

– А что было потом?

– Мы не могли справиться с управлением, не могли даже подняться, – воспоминания одно за другим выстраивались в моей голове.

Я не могла поверить, что пережила всё это, было чувство, что это произошло с кем-то другим.

– Корабль закачался, так, что почти лёг на борт, и мы… Мы все оказались в воде! А потом… Этого не может быть!

– Вы оказались там же, где были до крушения?

– Ну, да, – я огляделась. – Пожалуй, даже на тех же местах.

Дарган кивнул, поджал губы:

– Значит, Уолу всё-таки поджёг корабль. Кажется, я начал понимать, что имел в виду шаман.

– Шаман? Я думала, он ничего не сказал тебе.

– Я тоже думал так, это было слишком иносказательно. Наверное, я из тех, кому чудовище не показывается, из тех, кому не желает навредить. И оно вышло только тогда, когда мне стала угрожать смертельная опасность от руки Уолу. Оно напало, за секунду до нашей смерти, чтобы заменить одну смерть другой, забрать наши души. Но я успел снять проклятье с зерна, и оно не смогло этого сделать, начало гибнуть…

– И оно не смогло заменить одну смерть другой. Поэтому мы все вернулись к моменту, когда Уолу должен был погубить нас?

– Да. И когда я говорил с ним, то уже знал, что мы обречены, потому что давно заметил чудовище. А шаман сказал, что оно появится только если я умру, но не оно принесёт мне смерть. И прежде, чем умру я, умрут сотни.

– Значит, поэтому ты не сводил глаз с моря! А потом ты спас нас.

Дарган кивнул, но у меня в груди будто забурлил кипяток:

– Ты издеваешься? Да откуда я должна была это знать? Ты ничего мне не сказал и ещё ожидал железной выдержки!

Дарган закатил глаза:

– Ну когда я, по-твоему, должен был об этом рассказать?

– Да уж действительно! Некогда было! Зато было когда испытывать мои нервы! Хоть бы пересказал слова шамана, может быть, я тоже начала бы что-то понимать.

– Ну, с чего бы я рисковал жизнями нескольких сотен невинных людей? Людей, которых сам же спас. Что я, по-твоему, такое?

– Что ты, по-моему, такое? По-моему ты, скрытный самонадеянный бесчувственный самодур! Это я, значит, кидаюсь с мечом наперевес? Не разобравшись, тут на всех набрасываюсь, да? Конечно, легко быть уравновешенным, когда понимаешь, что происходит! Сиганул он за борт, всех спас! – я перевела дыхание.

Кажется, опять сорвалась, зато больше не злюсь и не волнуюсь. Дарган замер, глядя на меня, выражение его лица из-за грязи читалось плохо. Я и не успела всмотреться, взгляд мой упал на приближающийся фроксийсий корабль за его спиной.

Корабль, что, как ни в чём не бывало, возвращался из Фроксии с товаром, по пути заплыв на остров Сироп за «ракушками». Моряки ещё не знали о сгоревшем порте, но опешили, увидев в море "Штормбрекер".

Фроскисйкий корабль был немалых размеров, но рядом со "Штормбрекером" казался чуть больше лодочки. Он остановился борт к борту, моряки с интересом уставились на нас. Потребовалось время на объяснения, после чего произошёл обмен.

Таприканцы и ретаньяне из их экипажа решили плыть в Таприкан и перешли к нам. А фроксиане, что плыли с нами – к ним. После этого экипаж фроксийского корабля составил двадцать пять человек, но почти одних купцов, неспособных справиться с кораблём.

И тогда вперёд вышел Бута:

– Я справлюсь! Буду вашим капитаном, объявил он фроксианам.

– И куда ты собрался? – усмехнулись ему в ответ. – Нам теперь одна дорога – обратно во Фроксию. А Фроксия – это тебе не Серенид, туда чужестранцев так легко не пускают.

– Ничего подобного, – отмахнулся Бута. – Не стоит отклоняться от намеченного курса. Мы поплывём в Серенид.

– Очнись, ведь плыть уже некуда, – отвечали купцы. – Ни компании, ни руководителя, ни даже порта – куда выгружать, кому продавать?

Но Бута сиял зубами:

– Это вы, други, с гением Бутой просто незнакомы. Я, между прочим, серенидец, у меня документ есть! Да и на фроксийское гражданство прошение подавал как-то. А главное, я знаю, кому бывшая хозяйка, Бали, сбавляла товар! Дайте мне день, ну, может, два, я всё улажу. И кому продавать и куда выгружать…

– Я надеюсь, что «ракушки», ты выгрузишь прямо в море, – за спиной у него вырос Дарган.

– Да-да! Никаких больше… ракушек.

– А я вот, например, тоже серенидец, я там родился! – послышался вздох из толпы. – Я домой хочу. Мой дом каменный, может, и не сгорел.

– А что сгорело, то отстроим! – подхватил ещё кто-то.

Таким образом набралось тридцать семь таприканцев и пять ретаньян, пожелавших вернуться в королевство.

Не суждено нам было полюбоваться эффектным появлением "Штормбрекера" в порту бывшей колонии. Тридцать семь таприканцев – среди них дети Неки, не отходившие от Буты, пять ретаньян, двадцать пять фроксиан, и, конечно, я и Дарган поплыли обратно в Серенид.

Бормоча что-то о каком-то дедвейте, Бута передал на "Штормбрекер" несколько бочек воды и коробок с едой. Моряков теперь набралось достаточно и судно легло на курс.

В сгоревший порт мы прибыли под вечер, у пристани светили огни: Королевская армия и Армада Дракона уже были тут как тут.

По четыре воина от каждой армии выстроились у трапа. Каждый прибывший отчитывался им. Фроксиане показывали документы. Таприканцам и ретаньянам и вовсе пришлось легко, у кого при себе документов не нашлось – тому Армада выписывала их прямо на месте. Серенид официально рад чужестранцам.