Ветер над пропастью - Ибикус Ибикус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На другой день, приняв приглашение капитана Кистенева, они отправились в местный синематограф, где к ним присоединился поручик Сергеев. Через час, просмотрев глупую, но смешную картину: «Коварство и любовь», они с удовольствием вышли из насквозь прокуренного помещения на улицу.
— Жаль, что здесь нет театра, — сказала Вера. — Кино, это, конечно, очень любопытно, но я туда больше не пойду. Мы, наверное, все провоняли табаком, теперь надо найти хорошую парфюмерную лавку.
— Извольте-с, — тотчас ответил поручик, — могу показать.
Вскоре компания остановилась перед лавкой с дамской бижутерией.
— Вы, господа, подождите нас на улице, — сказала Ника. — Вас дамские принадлежности не должны интересовать.
Барышни исчезли за дверью, а офицеры закурили и принялись обсуждать достоинства своих подруг. А девушки, войдя в лавку, вдруг услышали яростный спор хозяина лавки с каким-то мужичком.
— Два червонца всего-то, — твердил мужичок.
— Даже даром не возьму! — отбояривался хозяин.
— Вот! — вдруг воспрял духом мужичок, — Может барышни возьмут.
И он стал совать Нике в руки перстенек из светло-желтого металла. Ника повертела его в руках, но пробы на нем не обнаружила, да и по весу перстенек был явно легче золотого.
— А чего так дорого-то? — с удивлением спросила она.
— Дай взглянуть! — Вдруг сказала Вера и взяв перстень стала внимательно разглядывать печатку, где явно просматривались две пересекающиеся окружности. Затем она сняла с шеи крестик и оказалось, что он сделан из того же металла, а вместо распятия в самом центре были выбиты те же пересекающиеся окружности.
— Держи свои два червонца, — сказала Вера и выложила мужику деньги, быстро спрятав крестик и перстенек.
Мужик крякнул, поняв, что продешевил, но деньги сгреб и спрятал в карман, а затем вышел из лавки. Вера пребывала в задумчивости, а Ника обратилась к хозяину лавки:
— Скажите, добрый человек, часто к вам такие занятные вещицы приносят?
— Ну, что вам сказать, милые барышни. Я свой товар заказываю в Санкт-Петербурге, а у местных почти ничего не беру. Федор, которого вы только что видели, иногда приносит женские украшения, но я не беру. А то, знаете ли, времена лихие, скандал-с может быть. Вдруг их сняли с кого-то? Федор-то не разбойник, тихий мужик, но где он берет украшения, — вопрос.
— А где он их берет, вы не спрашиваете? — спросила Ника.
— Нет, а зачем мне…
— И сами не догадываетесь?
— Слухи ходят, что найден схрон купца Нестерова и по городу расползаются золотые самородки и дамские украшения, причем эти украшения не всегда из благородных металлов, поэтому и несут их ко мне. Только я сразу от ворот поворот, не нужны мне неприятности.
— Это не тот ли купец, что умер от неизвестной болезни и уже давненько?
— Тот самый, только болезнь тут не при чем. Порчу на него навели, да и на всех его сотоварищей, с которыми он в последний раз в тайгу ходил. Если бы это болезнь была, то в городе уж непременно кто-нибудь да заболел бы, а так они постепенно перемерли и все.
— А как бы нам этого Федора найти? — спросила Вера.
— Найти не проблема. Могу рассказать, где он обитает, только благородным барышням туда ходить негоже. Да и смысла нет, ничего он не скажет. Уже были желающие его поспрашивать, его даже били, но ничего не узнали.
— И все же расскажите, как найти Федора, — тихо сказала Вера. — Нам его клад не нужен, только бы узнать, откуда этот перстенек. Вы не бойтесь, мы его бить не будем…
Бакалейщик захохотал, оценив юмор, и рассказал барышням, где обитает искомый субъект. В результате дамы забыли, зачем зашли в лавку, и вышли к заждавшимся их кавалерам.
— Ну и как? Нашли подходящий парфюм? — спросил капитан.
— О! Нет, парфюм, мы не нашли, зато приобрели кое-что другое, — и Вера, надев перстенек на безымянный палец, продемонстрировала его кавалерам. — Ну как, нравится?
— Неплохо, — ответил поручик, — похож на золотой. Если бы я не знал, где он приобретен…
— Поручик, — вдруг сказала Ника, — не сопроводите ли вы нас в ювелирную лавку?
— Извольте-с. Как пожелаете, — тотчас ответил он, и вся компания отправилась дальше по центральной улице.
Перед ювелирной лавкой барышни остановились и предложили кавалерам подождать их снаружи, на что оба офицера охотно согласились. Однако, не успели они подойти к двери, как оттуда вышел, уже знакомый нам, Федор. Заметив девушек, он сам подошел к ним.
— Барышни! — Воскликнул он, — я сильно продешевил с колечком. Два червонца это слишком мало, добавить бы…
— Что! — Завопил капитан. — Два червонца за эту железку! Ах ты, мошенник! — И он схватил Федора за шиворот.
— Успокойтесь, капитан, — сказала Ника, передвинувшись к Федору так, чтоб тот не смог сбежать.
— Откуда у тебя этот перстенек? — спросила Вера. — Скажешь правду, дам еще денежку.
Вера вынула еще червонец и помахала им перед носом Федора.
— Так это… Наследство от покойной матушки осталось… — плаксивым голосом затянул мужичок.
— Какая матушка? — удивился поручик. — Ты появился в городе в прошлом году и с тех пор живешь у Мишки Злобина, такого же мошенника, как и ты.
— Подождите, поручик, — вмешалась Вера и снова обратилась к Федору, — покажи-ка, голубчик, что еще тебе оставила твоя матушка. А может ты уже что-то успел всучить ювелиру?
— У меня больше ничего нет, — вдруг затрясся от страха мужичок. — Видит бог, ничего нет! Пустите, Христа ради!
— Отпустите его, капитан, — сказала Вера, — он больше ничего не скажет.
Капитан отпустил мужика и тот тотчас бросился наутек. Барышни вошли в ювелирную лавку, а офицеры начали обсуждать таинственный перстенек. За прилавком сидел старый еврей Беня Липкин.
— Здравствуйте, барышни, — приветствовал он потенциальных покупательниц, — чем могу быть полезен? Желаете колечки, серьги? У меня есть нечто совсем необычное, специально для таких прелестниц…
— Вы очень даже можете быть полезны, — ответила Вера, — мы барышни не бедные и не прочь что-нибудь приобрести, но прежде оцените вот этот крестик, — и девушка сняла с шеи уже знакомый нам крестик.
Старый ювелир взял его в руки, и на лице его отразилось разочарование.
— Если вы думаете, сударыня, что он чего-нибудь стоит, то сильно заблуждаетесь. Это не золото, обычная бижутерия. Металл, правда, мне неизвестен, но среди драгоценных не значится. Поделка своеобразная, но великим искусством тут тоже не пахнет. Больше мне
