Невеста шотландского воина - Адриенна Бассо

Не теряя времени, она поцеловала его, затем прикусила его нижнюю губу, чтобы потом не спеша выпустить ее, в то же время руками она поглаживала его могучие плечи и широкую спину. Эван застонал, рывком привлек ее к себе и тут же отстранился от нее.

Они оба играли друг с другом. Заметив это, и он, и она одновременно лукаво улыбнулись, и этот веселый, радостный момент их игры вслед за близостью физической пробудил в них близость духовную.

Грейс кокетливо поцеловала его и в таком же же игривом духе провела рукой по его возбужденному естеству, ласково касаясь его подушечками пальцев. Он вздрогнул и застонал.

Она продолжила свои эксперименты. Ей нравилась бархатистость его плоти, как и сама ее реакция на поглаживания: она росла, твердела, наливалась силой с каждым касанием пальцев Грейс. Она прижалась к нему своим лоном, от чего Эван возбудился еще сильнее.

– Поцелуй меня! – Она уже не просила, а приказывала ему. Эван, не сопротивляясь, а скорее даже охотно подчинился ее команде. В ответ Грейс изогнулась, касаясь его грудью и бедрами, подталкивая к дальнейшим действиям.

– Я не могу больше терпеть, – прохрипел он, прижимаясь к ее груди.

Грейс застонала и раздвинула ноги. Приподнявшись над ней, Эван посмотрел ей в глаза. Она обхватила его лицо руками, впилась своими глазами в его глаза, как бы пытаясь что-то перелить из своей души в его душу или, наоборот, выпить. Ей хотелось, чтобы их слияние несло в себе нечто большее, чем просто плотское удовольствие. Эван седьмым чувством понял ее тайное желание.

Так они и смотрели друг на друга, пока Эван не решил перейти к непосредственному действию. Одним движением он вошел в ее лоно. Слезы радости навернулись на глаза Грейс, но он, ничего не поняв, застыл в недоумении.

– Тебе больно, дорогая?

– Нет-нет, все хорошо, – прошептала Грейс и слегка поерзала бедрами, раскрываясь ему навстречу.

Все ее тело от макушки до пят, до последнего изгиба, изнывало от желания слиться с ним в одно целое, чтобы он вошел и наполнил ее счастьем. Грейс принялась поглаживать руками его спину в такт его движениям. Волна сладострастного возбуждения прокатилась по ее телу, внизу живота образовалась воронка, жадно всасывающая ширящееся и усиливающееся наслаждение, которое Эван пробуждал в ней.

Эван то прижимался к ней, то чуть отстранялся, как бы паря над ней. Он двигался все быстрее и быстрее, проникая все глубже и глубже, и эта разверзавшаяся под ними глубина превращалась в необъятную высоту, и им обоим казалось, что они взлетают все выше и выше. Подчиняясь древнему животному ритму, они слились в одно целое, пока не произошел взрыв огромного, сверхчеловеческого, все освобождающего наслаждения, который охватил их обоих.

Обессиленный, Эван лежал на ее груди, а Грейс с замирающим от радости сердцем чувствовала себя любимой и счастливой женщиной, такой, как никогда прежде. Он действительно любил ее, ни один мужчина не смог бы так искусно притворяться даже ради ее приданого. В одно мгновение ее жизнь изменилась самым чудесным образом, она была любима, и теперь жизнь казалась ей значимой и полной внутреннего смысла.

Они лежали вместе, их дыхание постепенно становилось все ровнее и ровнее, пока наконец полностью не успокоилось. И тут горькая мысль кольнула Грейс прямо в сердце: вот все и кончилось. Она с болью ожидала того, что должно было последовать за этими минутами сказочного блаженства.

Вот сейчас он ляжет с ней рядом, но чуть в стороне. Может быть, небрежно поцелует в щеку, а потом сразу уснет. И палатка наполнится его могучим храпом.

Эван приподнял голову и улыбнулся. Грей невольно напряглась, со страхом ожидая исполнения своих предчувствий.

– В первый раз, дорогая, я просто играл с тобой. А теперь шутки в сторону. – Он уткнулся носом в ее шею и прошептал: – Сейчас я покажу тебе, на что способен настоящий мужчина.

Глава 12

Грейс проснулась на рассвете. Вокруг стояла тишина, как внутри палатки, так и снаружи. Повернувшись к Эвану, она поняла, что он крепко спит. Раскинувшись на постели, он безмятежно посапывал, словно маленький ребенок. Это было очень трогательно и, пожалуй, выглядело более интимно, чем моменты их физического слияния.

Сейчас Эван был совершенно беззащитен, его расслабленный доверчивый вид растрогал Грейс. Несмотря на то что на его щеках выступила щетина, резко очертив края губ, в его лице, в сонной довольной улыбке было что-то детское и мальчишеское, хотя морщины, прятавшиеся в уголках глаз и между бровями, говорили о перенесенных испытаниях, выдавая настоящего мужчину.

Прошлое, груз ответственности, роль командира и лидера наложили неизгладимый отпечаток на его внешность. Слезы навернулись на глаза Грейс. Осторожно смахнув их рукой, она молча дала себе клятву – не быть для него обременительной ношей. Она будет с ним ласковой и покладистой, доброй и веселой. Женой, которой он будет гордиться, товарищем, который облегчит тяжесть будничных забот, любовницей, которая одарит страстью его ночи.

Эван пошевелился, и одеяло сползло с него. Она с откровенным любопытством начала рассматривать его обнаженное мускулистое тело, оно было прекрасно: несколько шрамов на плече, груди не только украшали его, но и красноречиво напоминали ей, что это тело воина и защитника, между прочим и ее защитника. Она нежно коснулась шрама на плече, провела по всей его длине пальцем.

Почетные знаки его мужества и доблести, наглядные свидетельства воинской отваги, суровые напоминания о тех жестоких испытаниях, сквозь которые ему пришлось пройти. Грейс понимала, что вся его прошлая жизнь, в сущности, была одним сплошным сражением, битвой за выживание, так что не было ничего удивительного в том, что он так стремился к семейной мирной жизни, чтобы быть подальше от войны, схваток и сражений.

Охваченная состраданием и жалостью, извечными качествами женской души, Грейс прижалась к нему, уткнувшись лицом в его спину между лопатками. Лежать рядом с ним было тепло и покойно, ей все больше и больше нравилось спать вместе на одной постели, даже его посапывание казалось ей уютным.

Она вдыхала запах его кожи, прижимаясь лицом к его спине. Неизвестное удовольствие, какого она раньше никогда не испытывала, огненными шариками пробежало по ее жилам. Она спала с мужчиной, причем это ей нравилось, как никогда прежде.

С Аластером все было несколько иначе. Да, они спали вместе в те редкие дни в перерывах между военными походами, когда Аластер возвращался домой. Но все проходило как-то быстро, а потом они засыпали каждый на своей стороне постели, между ними всегда пролегала тонкая разделяющая полоса, как в прямом, так и в переносном смысле. Да, Аластер был добрым и заботливым мужем, и она отвечала ему тем же, но чувства единения, как и чувства доверчивой расслабленности, между ними никогда не было.