Русско-турецкая война 1686–1700 годов - Андрей Геннадьевич Гуськов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока происходили сбор и развертывание войск второго эшелона, в конце мая татары успели ударить по городам Новой (Изюмской) черты. 30 мая в Харькове была получена отписка наказного изюмского полковника Ивана Воропаева о нападении противника на выдвинутые на юг Райгородок (сооружен в 1684 г. у впадения р. Тор в Северский Донец) и Черкасский городок (сооружен тогда же выше по р. Тор). Райгородок был полностью сожжен, все жители угнаны в полон, от местного арсенала осталась «пищаль железная да шестнадцать ядер» (орудие забрал в Тор тамошний атаман Григорий Гоптовец). Черкасский городок пострадал частично: «нижний городок сожгли, а верхней городок цел». 1 июня в Харьков пришло известие о появлении татар у расположенного западнее по Изюмской черте Нового Перекопа. По сообщению местного сотника Семена Несметного, 31 мая вечером «воинские люди татара под городок… подбежали и на полях перекопских жителей… многих людей в полон поймали, а конские и животинные стада отогнали». 30 мая татарский отряд (ок. 200 человек), преодолев вал на черте, появился также у Валок (на расстоянии версты от города), захватив в плен неизвестное количество местных жителей и их скот. Посланная погоня во главе с наказным сотником Андреем Коваленко и атаманом Никифором Родионовым результата не дала. В верховьях р. Орчик нападению и разгрому также подвергся торговый караван жителей Ольшанска (Ольшанки), которые ездили продавать волов в полки В. В. Голицына (но не сам Ольшанск!). М. А. Голицын, получивший все эти известия 2 июня, немедленно писал к сходным воеводам Ромодановскому и Хитрово и в города по черте, предупреждая об опасности татарского набега. В Москву воевода сообщал, что ему самому нападавшим «отпору» было «дать неким» из-за того, что ратные люди еще не собрались. Из столицы предписали Голицыну немедленно отправить в Валки из своего полка 500 человек пехоты и столько же конницы, которые должны были прикрывать район до тех пор, пока там не соберется воеводский полк курского воеводы А. И. Хитрово[421].
Сам Хитрово 5 и 16 мая 1687 г. получил указы «быть с полком на их великих государей службе» сходным воеводой у князя М. А. Голицына, собрав ратных людей в Валках. Стряпчий Лаврентий Пасынков привез в Курск списки направленных в полк служилых людей, а назначенный в товарищи воеводы стольник Иван Хитрово доставил полковое знамя «и к тому знамени крест серебреной золочен, вток медной луженой и древко», а также образ Варлаама Хутынского, «новгородцкого чюдотворца». Последний велено было торжественно встретить в Курске, собрав отставных дворян и детей боярских и курян «всяких чинов жителей», но оставить в главном городском соборе. 19 мая А. И. Хитрово выехал из Курска в Валки, куда прибыл 5 июня[422]. С этого дня фиксировались приезды солдат полка Г. Буйнова, а с 12 июня — казаков Острогожского полка. 19 июня А. И. Хитрово получил грамоту из Разряда с указом, что всем ратным людям, отставшим от главной армии, велено быть на службе в его полку. Ко 2 августа под командованием воеводы собралось 1243 острогожских казака (урядников и рядовых, не считая полковника), около 600 солдат Г. Буйнова, а также отставшие от разрядных полков основной армии гусары, копейщики, рейтары, городовые дворяне — всего 2087 человек. Из этого количества еще 30 июня вместе с И. Хитрово для усиления киевского гарнизона был направлен сборный отряд из четырех московских чинов, 17 человек смоленской шляхты, 19 городовых дворян, 10 копейщиков и 84 рейтара — всего 134 человека. Уже на марше, в Белополье, они должны были соединиться с отправленными М. Г. Ромодановским в Киев рейтарами полка К. А. Гулица. 3 сентября из лагеря у Коломака Хитрово отпустил по домам 81 человек (из-за «скудости» и других причин), а почти все оставшееся войско направил в Маяцкий к М. Г. Ромодановскому (1047 острогожских казаков во главе с полковником, 598 солдат и начальных людей полка Г. Буйнова; всего 1645 человек). На этом фактически служба полка А. И. Хитрово завершилась[423].
Для М. Г. Ромодановского она продлилась на полтора месяца дольше. Численность его полка на протяжении всего периода службы в мае — октябре 1687 г. подвергалась значительным колебаниям из-за массового дезертирства и неявки служилых людей, а также отправки части назначенных на службу за черту солдат в Киев. М. А. Голицын должен был постоянно усиливать самый южный из полков прикрытия дополнительными контингентами.
В конце мая к Ромодановскому пришел солдатский полк Юрия Юрьева сына Литензона, набранный из русских и татар Поволжья. Некоторые служившие в нем солдаты прибыли на службу только в июле. Вообще не явилось на службу 750 человек. На момент роспуска войск в полку оставалось 12 начальных людей и 37 рядовых. Только в период с 12 по 16 октября со службы бежало 310 человек[424].
Елецкий полк Гулица, явившийся к Ромодановскому в конце мая, был разделен. Большая его часть (726 рейтар, 26 литаврщиков и трубачей) были посланы 1 августа в «киевскую посылку» с И. Хитрово. У Ромодановского до роспуска служилых людей осталось всего 252 человека рейтар, литаврщиков и трубачей и 16 начальных людей из указанного полка. 4 сентября полк Гулица был распущен по домам[425].
Вместо рейтар Гулица М. А. Голицын 1 августа прислал к Ромодановскому рейтар полка Якова Бильса — 336 рядовых, копейщиков и трубачей, а также 20 начальных людей. Сам Бильс и ряд офицеров в лагерь Ромодановского, располагавшийся к тому времени в Маяцком, не явился[426]. К 12 октября в данном полку насчитывалось 23 беглеца, а в указанный день в бега ударилось одномоментно еще 24 человека[427]. Тогда же к Ромодановскому были направлены атемарские мурзы и татары, из которых бежали со службы 332 человека[428]. 5 сентября из Большого полка М. А. Голицына в полк Ромодановского прибыл солдатский полк Х. Кро, а точнее, его остатки. Не явились 134 рядовых и четверо начальных людей. До окончания службы бежали еще 354 человека, при этом 13 человек умерло. «До отпуску» в войске Ромодановского продержались 9 начальных людей,
