Бесконечное путешествие: Начало - Марк Сергеевич Бо

– Очень надеюсь, что мы здесь одни, – занервничала Готи, прислушиваясь. – Вроде бы тихо. Если не считать эти толчки.

– Тогда почему я их не слышу? – и тут он вспомнил, что Готинейра не человек. – А, ну да, точно. Твой слух, видимо, лучше моего.

Она кивнула в ответ.

Произошла пауза, после которой Эрик вернулся к теме разговора:

– Значит, тихо, говоришь? Надеюсь, нам и вправду не встретится ничего, как это было внизу.

– Я тоже надеюсь, что мой слух меня не подводит.

– Я так понимаю, идти нам нужно сюда? – он взглядом указывал на вход в коридор, из которого тянулись корни.

– Да, похоже. Видимо, там и находится то самое… эм, помеха, паразит, который блокирует память Хаоса. Пойдём туда.

Они оба, бесшумно ступая по полупрозрачному тёмному полу, что состоял из какого-то кварца, продвигались ко входу в коридор. А когда оказались внутри, то принялись идти по нему. Корни, растущие вдоль стен и потолка, будто медленно дышали, чуть раздуваясь, и излучали слабое свечение, которое пропадало, стоило корням сузиться.

Путь оказался недолгим, и вскоре вывел парня с девушкой в огромный и протяжённый зал. В два ряда по обе стороны от них стояли, вытянув руки вперёд, трёхметровые статуи, напоминающие людей. Из спины каждой изваянии вырывался позвоночник, перерастая в точно такую же скульптуру в почти аналогичной позе.

Каждое повторяло предыдущее, при этом чуть наклоняясь вперёд, и выходило так, что они, статуи, образовывали подобие спирали из самих себя, и таким образом, словно какой-то червь, тянулись по всей территории огромного зала, врастая руками в точки опоры.

Все они неподвижны, находились на полу, на стенах, на потолке. Абсолютно везде, словно единый организм из сросшихся между собой статуй. В одной руке у каждой обязательно находилась стеклянная сфера, а в неё помещены плавающие в жидкости сияющие сферы, и каждая имела свой цвет. Но большинство из них, к которым подключались корни, были фиолетовыми.

Самих же корней здесь находилось превеликое множество, и они всей своей армадой исходили из одной огромной, висящей в воздухе сферы с зеркальной поверхностью и кучей отверстий. А сам размер этого объекта был сопоставим с телом льва, если бы тот свернулся в клубочек.

– Неужели это и есть тот самый паразит, блокирующий память Хаоса? Как-то это слишком легко получается. Всего-то отключить эти отростки, да?

– Да, и вправду… подозрительно просто, – согласилась девушка. – Ну, давай уже покончим с этим, – она сняла с пояса нож, который дал ей Мазава.

– Ты чувствуешь что-нибудь? Ну, присутствие чьё-нибудь, например? – Эрик не верил, что здесь никого нет.

– Нет, всё спокойно. И прекрати меня пугать. Давай уже быстрее их перережем, а то вдруг действительно что-нибудь вылезет, – она, подойдя к сфере, начала срезать растущие из неё корни, из которых принималась сочиться бесцветная жидкость.

Готинейра после проделанной работы сразу замерла, принявшись прислушиваться, как и Эрик, который, застыв, бегал взглядом всюду, где ему чудилась опасность. Но всё оставалось спокойным.

– Похоже… действительно ничего нет, – констатировал парень, начиная помогать Готинейре перерезать паразитические корни.

И когда они оба срезали всю заразу, то спокойная тишина треснула, и пространство начало стремительно заполняться неприятным шумом. Девушки, скривив лицо от отвращения, заткнула уши руками. Сперва Эрик не понял её действий, но очень быстро услышал раздражающий писк в голове.

И на фоне перемешавшихся между собой тысячи неразборчивых звуков громко завопил знакомый голос, неразборчиво кричащий какие-то слова.

Парень с девушкой мигом ощутили слабость и повалились на землю. А когда пришли в себя, то уже находились в библиотеке Хаоса.

***

Эрик, отходя от сильной сонливости, начал понимать, что вернулся обратно в вагон. Он, поднявшись с пола, превозмогал слабость, которая сразу же начала улетучиваться из тела. Перед ним сидела Готинейра, протирающая глаза.

Но что самое неожиданное – не только они вдвоём вышли из разума хранителя. Рядом с девушкой в бессознательном состоянии лежало покрытое перьями и пухом создание размером с шестилетнего ребёнка. Оно валялось, свернувшись в клубок, закрывая большую часть тела, в том числе и морду, оперением крыльев. Но всё же немного было видно его лицо, а именно глаза, огромные и чёрные, будто из стекла.

– Я всё вспомнил, – довольно произнёс парящий рядом Хаос.

– Это ещё кто? – Готинейра, обнаружив рядом с собой пернатого некто, отскочила в сторону.

– Тот, кто блокировал мои воспоминания, – Хаос сверлил взглядом существо, подплыв к нему по воздуху, и взял создание одной из рук. – Алектаг, – произнёс он, осмотрев тварь, крыло которой расслабленно упало, открыв обозрению морду неведомого создания.

– Алектаг? – с непониманием переспросил Эрик, наблюдая у создания женское лицо, по контуру которого росли короткие перья, а во лбу находился третий глаз, закрытый веком.

– Слуга Лина Крауса, – твёрдо произнёс Хаос, своими словами повергнув в шок Готинейру.

– Это глупая шутка, очень глупая, – растерялась девушка от услышанного.

– Нет. Это правда. Ведь я всё вспомнил. Алектаг блокировал мою память, – продолжал хранитель библиотеки, чья речь заметно ускорилась, – и я даже не знал этого, не помнил, как пробрался он в мой разум. Это единственное известное мне существо, умеющее видоизменяться в чужой голове и пробираться туда без чужого ведома. И он всегда служил Краусу – предателю.

– Да что ты такое говоришь. Что за бред? – голос Готи задрожал. – Это глупость, дядюшка Лин не может быть предателем. Да зачем ему вообще это делать? Вы же оба с ним хранители, оба являетесь союзниками.

Хаос, будто не слыша её и не обращая внимания, продолжал свою речь:

– Краус хочет убить Манфисталя, того, кто спрятан в этом городе, в его глубоких недрах, где никто не найдёт. Вы же просто его инструменты…

Эрик, стоя, как вкопанный, ничего не понимал. Всё услышанное, как гром среди ясного неба, поражало и вводило его в ступор своей неожиданностью и противоречивостью с уже известным, полностью переворачивая внутри всё устоявшееся мнение о происходящем.

– …и не понимаете, как хитро он воспользовался вами: случайным путником и послушной… – закончил Хаос, не договорив.

Готинейра упала на колени, и на её лице появилось глубокое смятение.