Мифы Даманского - Дмитрий Рябушкин

Чай Чэнвэнь: «...Вы не ответили, на какие участки мы выходили втихомолку, по ночам. Если вы не ответите, то это клевета»

Цяо Гуаньхуа: «Это утверждение является угрозой и оскорблением Китая как великой державы. Ваша нота является с начала и до конца фальшивой».

В.В. Кузнецов ответил, что это китайская нота является фальшивой...

В том же духе продолжались обсуждения и дальше, со взаимными обвинениями, обидами и абсолютным непониманием друг друга.

Естественно, все советские протесты оказались лишь сотрясением воздуха: китайцы с островов так и не ушли. А вообще этот мелкий эпизод показывает, насколько непоследовательной была позиция Москвы на переговорах с Пекином.

Полной нормализации отношений между СССР и КНР пришлось ждать почти 20 лет.

Китайские источники тоже дают свое описание переговоров в Пекине, при этом представляют дело та-кнм образом, будто все инициативы шли от китайской телегации, а советские представители лишь слушали да поддакивали.

Вот, например, что можно прочитать на официальном сайте Министерства иностранных дел КНР [401:

Для того чтобы ослабить напряженность военного противостояния между Китаем и Советским Союзом, Премьер Чжоу Эньлай встретился с Председателем Совета Министров СССР А.Н. Косыгиным в аэропорту Пекина 11 сентября 1969 года по просьбе советской стороны и обсудил с ним безотлагательные вопросы китайско-советских отношений, особенно пограничный вопрос. Премьер Чжоу Эньлай сказал: «Председатель Мао Цзэдун говорил вам примерно пять лет назад, что наши дискуссии о различиях в теоретических вопросах могут продолжаться десять тысяч лет. Эти дискуссии ограничены теоретическими вопросами, по которым вы можете иметь свою точку зрения, а мы свою. Они не должны оказывать влияние на отношения двух наших стран. В сегодняшнем мире совершенно естественно наличие полемики из-за различия во мнениях. Даже когда коммунизм станет превалировать, или даже через десять тысяч лет, все равно останутся противоречия и споры...»

Далее Премьер Чжоу Эньлай обратил внимание Председателя Косыгина на следующее: «Что касается пограничных конфликтов, Китай все время находится в обороне. Одного взгляда на карту достаточно, чтобы увидеть: все пограничные конфликты этого года произошли на спорных участках. Вы всегда заявляете, что мы хотим воевать, но почему мы должны желать этого, когда у нас так много внутренних проблем? У нас огромная страна, нуждающаяся в освоении. У нас нет войск на чужой территории и мы не собираемся вторгаться в чужую страну. Вы же, однако, отправили большое количество войск на Дальний Восток. Вы утверждаете, что хотите вести ядерную войну, хорошо зная нынешние возможности нашего ядерного оружия». Далее Премьер Чжоу подчеркнул: «Дискуссии должны вестись без использования силы. Вы заявили, что уничтожите наши ядерные базы посредством превентивного удара. В таком случае мы заявим, что это война и агрессия. Мы будем решительно сражаться против этого, и будем сражаться до конца».

Премьер Чжоу также заявил, что дискуссии между Китаем и Советским Союзом по вопросу о принципах не должны мешать нормализации государственных отношений; что двум странам не следует сражаться друг с другом из-за пограничного вопроса; что китайско-советские переговоры о границе следует вести без использования угроз. Председатель Косыгин согласился со всем этим. По предложению китайской стороны было достигнуто взаимопонимание по следующим пунктам: прежде всего следует подписать соглашение о мерах по поддержанию статус-кво на границе, предотвращению вооруженных конфликтов и разъединению вооруженных сил по обе стороны границы на спорных участках, а затем провести переговоры по урегулированию пограничного вопроса. Эта встреча привела к возобновлению китайско-советских переговоров в октябре 1969 года в Пекине.

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что приведенный текст не имеет даты и потому непонятно, взят ли он из старых источников или написан недавно. Автор его тоже неизвестен.

Если же говорить о содержательной стороне цитируемого текста, то Чжоу Эньлай вольно или невольно обозначил причину возникновения конфликта: действительно, китайское руководство не желало большой войны с СССР, поскольку «...у нас так много внутренних проблем». Именно ради решения своих внутренних проблем Мао Цзэдун и его окружение организовали кровопролитие на границе.

СУДЬБА

События на Даманском в марте 1969 г. оказали решающее влияние на судьбу многих солдат и офицеров. Ярким примером этого является дальнейшая жизнь и служба Виталия Дмитриевича Бубенина.

В начале 70-х годов во всем мире стали набирать силу террористические организации. Каждая из них имела свою особую специфику, но была и общая черта — причина появления. Как правило, террористические группы возникали в тех местах, где не были решены какие-либо политические или социальные проблемы.

Эта беда не обошла и СССР, поэтому руководство КГБ приняло решение о формировании специальной группы по борьбе с терроризмом. Конечно, речь идет о шаменитой группе «А», или «Альфе», как уже потом с гали называть ее средства массовой информации и ря-ювые граждане.

Одним из важнейших был вопрос о командире группы, и тогдашний председатель КГБ СССР Ю.В. Андропов обратил внимание на В.Д. Бубенина. Скорее всего Хпдропов по достоинству оценил такое наиважнейшее качество молодого пограничника, как способность принимать мгновенные и абсолютно неожиданные для про-| ивника решения в незнакомой, быстро меняющейся ■ •остановке; именно так действовал Бубенин 2 марта 1969 г. Наверняка председатель КГБ дотошно изучил личное дело кандидата, навел необходимые справки и выяснил, что Бубенин отличается терпимостью к окружающим, спокойствием, не склонен к «горловому» стилю руководства, образован, в общем интеллигент в лучшем смысле этого слова.

Вот что вспоминает сам Виталий Дмитриевич [41]:

Меня вызвали в Москву и несколько дней водили по кабинетам членов коллегии КГБ, ничего не объясняя. Трудно было не волноваться. Я чувствовал, что происходит что-то необычное. Чем больше я это понимал, тем сильнее волновался, хотя и было ощущение, что все будет нормально. Наконец привели к Андропову. Юрий Владимирович просто сказал, что я получил назначение, и пожелал успехов.

Так состоялось назначение В.Д. Бубенина на должность первого командира группы «А». После этого в течение трех лет он занимался многочисленными проблемами, связанными с подготовкой спецназовцев: набирал личный состав, делал заявки на специальное снаряжение, участвовал в тренировках подчиненных, разрабатывал сценарии освобождения посольств и самолетов и т. д. Именно в то время группа «А» и стала высокопрофессиональным подразделением антитеррора.

Но В.Д. Бубенина тянуло обратно в погранвойска, и он написал соответствующий рапорт Андропову. Его дальнейшая служба протекала так [41]:

...Вернулся на должность начальника политотдела пограничного округа. И все начал снова, кстати, с Камчатки. Ближе места не нашлось. Потом попал в Афганистан, участвовал в крупных операциях, был награжден. На Камчатке служил четыре года, написал рапорт о направлении в Академию Генштаба. Обещали каждый год, а потом сказали, что должность моя для Академии не проходная. Направили в Таджикистан, Среднеазиатский пограничный округ. В Академию Г енштаба я так и не попал. Зато направили в Академию наук при ЦК КПСС. После окончания работал начальником отдела агитации и пропаганды политуправления погранвойск. Потом стал членом военного совета Прибалтийского военного округа в Риге. За год до ликвидации политорганов подал рапорт с просьбой перевести меня на командную должность. Был направлен заместителем командующего Восточного погранокруга. Опять на Камчатку. Прослужил три года и попросился домой. Служба моя заканчивалась, годы вышли. В Риге я оставил квартиру, которую потом новая власть нового Латвийского государства с удовольствием и отобрала. Решил ехать в Хабаровск, там все-таки все свои, может, помогут. Атам меня назначили командующим Дальневосточного пограничного округа. Позже мне предложили сформировать Хабаровский пограничный институт. Это была давняя мечта всех, кто служил на Дальнем. Мы начали работать с нуля, но дело это было настолько важное и интересное, что трудности как-то остались незамеченными...

В настоящее время генерал-майор в отставке В.Д. Бу-бенин живет недалеко от Сочи.

Едва ли Юрий Васильевич Бабанский думал о своей карьере в погранвойсках, когда отправлялся на действительную военную службу. Однако события 2 марта 1969 г. внесли существенные коррективы в его жизненные планы, поскольку звание Героя Советского Союза ко многому обязывало.

Ю.В. Бабанский получил два образования — сначала военно-политическое, а затем в области партийного и государственного строительства. Трижды избирался членом ЦК ВЛКСМ, на одном из съездов комсомола нес знамя.