Леннарт Фартовый (СИ) - Корн Владимир Алексеевич

- Тед - лазутчик опытный, недаром же, когда мы вошли в замок Твердобородого, почва была подготовлена полностью. Так вот, нам следует снова переодеть его в женскую одежду, накрасить должным образом и отправить. Судя по реакции того же Твердобородого, убежден, Анандр обязательно клюнет. Ну а дальше останутся сущие пустяки!

- Какие именно? – заинтересованно спросил Блез.

Ситуация складывалась далеко не в нашу пользу. Вода в реке продолжала стремительно падать, вот-вот последует атака Анандра, а воинство Блеза продолжало быть далеко не в полной боеготовности. Часть воинов страдала с похмелья, а другая никак не могла преодолеть последствия вчерашнего обильного ужина.

- Насыпать Анандру в кубок яд, - пояснил Казимир.

- Лео? – Блез посмотрел на меня.

- План чересчур зыбок, - давая мне время на размышления, покачал головой Антуан. – Судите сами. Анандр Угольная Нога – торл, и, как следствие, он привык ни в чем себе не отказывать. И если Головешка в женском обличии его даже заинтересует, Анандр непременно даст волю рукам. И что он тогда найдет у него за пазухой? Ваши запасные подштанники, Казимир?

- Согласен, этот момент самый рискованный, - звякнув забралом о зерцало, кивнул тот. – Но существует категория мужчин, которым отнюдь не нравятся пышногрудые девицы, а наоборот. Будем надеяться, что Анандр именно из них.

- А если Угольная Нога даст волю сразу обеим рукам? – Орм Волчья Пасть тоже искал и успешно находил уязвимые места в плане Казимира. – Так вот, вряд ли Головешка позволит себя оскопить добровольно. Даже ради того, чтобы стать торлом одного из городов Гарданики, как он об этом мечтает.

- И все-таки попытаться стоит, - продолжал упорствовать Казимир. – Позвать его?

Раздумывал Блез недолго.

- Зови.

Казимир, гремя доспехами стремительно унесся, по дороге успев дать разнос строителям укреплений.

Когда он привел Головешку, разговор Блез начал издалека.

- Тед, не так давно ты говорил, что отныне являешься убежденным приверженцем безбрачия.

- Ну, было такое, - согласился он.

Что я находил особенно забавным, Казимир нашел Теодора, когда тот с довольной мордой показался из маркитантской палатки, которые были расположены в ряд на противоположном от врага краю нашего лагеря. То ли Головешка полностью пересмотрел свое мировоззрение, то ли его психика дала сбой в очередной раз. О чем, кстати, Рейчел меня предупреждала.

- После наших многочисленных вмешательств, - сказала она, - гарантий ее стабильности нет никаких. Она теперь как погода – по несколько раз на дню может меняться.

- Кстати, а торлом какого именно города ты хотел стать? – Блез продолжал подготавливать почву.

- Пока не решил, их вначале еще посмотреть нужно. Главное, чтобы в нем было много симпатичных женщин.

Возможно, Блез подумал, что почва удобрена достаточно, возможно, по какой-то другой причине, но следующий вопрос он задал уже напрямую.

- Теодор, а что ты думаешь насчет того, если мы тебя оскопим?

- Чего?!

- Ситуация сложилась так, что без этого не обойтись, - печально вздохнул Блез, подчеркивая, что отлично понимает всю горечь будущей потери Головешки.

- Господин Простоблез, почему вы считаете, что не обойтись? – не согласился с ним виконт Антуан. – На мой скромный взгляд, при развитых навыках Теодора как лазутчика, он вполне способен выполнить возложенную на него задачу и без хирургического вмешательства. Достаточно переодеть его в женскую одежду и нанести макияж.

- Чего?! – в точности повторил свой вопрос Головешка. – Вы опять за свое?! Нет, и каким же я был болваном, что не остался в корсарах! Друг друга оскопляйте на здоровье, а я вообще вас покидаю, причем навсегда.

После чего повернулся, и пошел от нас независимой походкой, насвистывая лихую пиратскую песню. В которой говорилось о том, что настоящий флибустьер боится не смерти от урагана, шторма, абордажа, сабли, пики или болта, а презрения богов, если он проявит себя как трус.

- Чего это Головешка так бурно отреагировал? – глядя ему в след недоуменно спросил Казимир. – Как будто не знает, что на войне все средства хороши, а сама она требует жертв.

Чтобы тут же умчаться к строителям, громко крича на ходу проклятия их безмозглости.

Глава 20

Однажды виконт дю Эскальзер, не помню уже по какому именно поводу, глубокомысленно произнес: «Судьба — это путь от неведомого к неведомому». Уж не знаю – самому ли Антуану изречение принадлежит, прочел ли он у какого-то мудреца древности, либо услышал от современного философа, что ценности мысли нисколько не умаляет. Потому что наш следующий день стал отличной ей иллюстрацией.

Река обмелела еще вечером, и всю ночь мы безрезультатно прождали атаки Анандра Угольная Нога. Уже утром, когда окончательно рассвело, Анандр снова прислал к нам переговорщика. Несмотря на мое зрение, которое смело можно назвать даром богов, первым его увидел Казимир. Вероятно, из-за того, что в тот самый момент, когда он появился, я протяжно, до хруста в челюстях зевнул – дала о себе знать бессонная ночь.

- Парламентер, - сообщил Казимир. – Машет нам белым флагом.

- Что ему опять нужно, проклятому Угольному Ноге? – зло сплюнул себе под ноги Блез.

Он был не в настроении сразу по многим причинам. Главная из них – мы никак не могли сойтись в решающей битве, когда должна решиться его дальнейшая судьба. Станет ли он торлом Гарданики, или с позором покинет ее пределы. Хотя последнее вряд ли. Зная его, смело можно предполагать - Блез будет биться до последнего издыхания, предпочтя смерть позору или плену. Что вселяло в меня печаль – мне-то по каким причинам к нему присоединяться, и бросить его не могу.

Были у Блеза причины и второстепенные. Заканчивался провиант, а, главное, золото. Воины в его дружине – сплошь наемники, а им вынь да положь жалование дважды в неделю. Так вот, завтра наступал очередной день оплаты. И если денег на раз с трудом, но хватало, что делать дальше?

Они разбегутся, и тогда Блез покроется несмываемым пятном позора без всякой битвы.

- Ха-ха-ха! – узнав о случившемся, скажут люди. – И на что надеялся человек, который даже не смог заработать себе приличное имя? Простоблез – разве оно достойно трона торла Гарданики?

Причем, это не мои мысли – его собственные слова, сказанные им буквально сегодня ночью.

- Вероятно, торл Гарданики желает с нами о чем-то переговорить. - Справедливо заметил виконт дю Эскальзер. – Иначе действия Анандра трактовать сложно.

- Да понимаю я, чего он хочет! - Продолжал кипятиться Блез. – Но ведь он, трусливая тупая собака, явно пытается затянуть время. Практически наверняка в наших рядах имеются его осведомители, и потому он отлично знает положение вещей. Леннарт, может, нам пора действовать? Если мы нападем внезапно и прямо сейчас, они просто-напросто не успеют выстроиться в боевые порядки. Согласен, их намного больше, но удача всегда на стороне смелых.

Поначалу мне хотелось ответить: «Я к тебе что, в военачальники нанимался? Нет? Так почему ты без моего совета шагу ступить не можешь?». Затем все-таки сдержался: не самое удачное время для ругани.

- Ну так что, Леннарт? - продолжал настаивать Блез. – Приступим?

Казимир сделал стойку, подобную той, что бывает у охотничьих собак, когда они увидят дичь. Казалось, только взгляни на него, и он бросится выстраивать наше войско, чтобы незамедлительно отправить его в атаку. И наверняка, сверкая доспехами, побежит впереди всех.

- Господа, я плохо знаю законы Айсейнта, - вмешался в разговор виконт Антуан, - но не будет ли сие нарушением какого-нибудь из пунктов местного кодекса – атаковать в тот самый момент, когда противник выслал парламентёров? В дуэлях подобное недопустимо.

Парламентер, кстати, к тому времени устал размахивать белым флагом и взял передышку.

- Отнюдь, - успокоил его Волчья Пасть.

Орм был настоящим кладезем знаний о военных конфликтах в Айсейнте. Пусть я всерьез подозреваю – немалую их часть он почерпнул из древних саг в исполнении Головешки.