Короли ночи - Роберт Говард

О нет, случившееся не было сном, хотя, когда он сидел на троне в приемном зале и вглядывался в лица придворных дам, кавалеров и дипломатов, ему временами начинало казаться, что все происходящее вокруг — лишь игра воображения, иллюзия. Эти лица он всегда считал какими-то неестественными, похожими на маски, и прекрасно понимал, что за ними скрываются низкие душонки — мелочные, жадные и насквозь лживые. Однако, если раньше он смотрел на них со снисходительным презрением, то теперь, обмениваясь с кем-либо из приближенных учтивыми фразами придворного этикета, он почти явственно видел, как расплывается слащавая улыбка на лице собеседника и вместо нее появляется омерзительная змеиная пасть.

Валузия — это королевство теней, страна ужасов и кошмаров, где правят призраки, и сама власть — не более, чем иллюзия. В чем же тогда смысл жизни? В могуществе, в возможности удовлетворить свое честолюбие? В мужской дружбе, в любви, которой Кулл так до сих пор и не познал? В военных успехах? Какова же его истинная человеческая суть, и который из двух Куллов является настоящим: тот, который теперь восседает на троне, или же тот, который скитался по Атлантиде, а потом грабил Западные Острова, мечтательно глядя на зеленые морские волны? Как же много различных "я" заключено в нем самом. Даже жрецы Змея со своей магией пошли на намного дальше, несмотря на то, что каждый из них носил на лице маску, будь то мужчина или женщина. Как много вокруг этих лиц-масок! Но под каждой ли из них скрывается змея?

Вскоре прием закончился и зал, наконец, опустел — в нем остался лишь Кулл вместе со своим молчаливым товарищем и сонная стража у дверей. Кулла тоже клонило ко сну. Но ни он, ни Брул не сомкнули глаз в эту ночь. Предыдущая ночь, когда Ка-ну впервые поведал ему о предстоящих событиях, тоже была бессонной для Кулла. Прошлая же ночь целиком прошла в ожидании нападения, которого так и не было. В годы молодости Кулл мог по нескольку дней обходиться без сна, пользуясь своей поистине волчьей выносливостью. Но сейчас он был страшно измучен беспрерывной лихорадочной работой мысли и ему просто необходимо было отдохнуть. Однако теперь об отдыхе не могло быть и речи. Несмотря на то, что ни он сам, ни Брул всю ночь не спускали со стражи глаз, уловить момент замены так и не удалось. Все гвардейцы утром без запинки повторили магическую фразу Брула. Никто из них не заметил чего-либо особенного, и все они утверждали, что ночь в карауле прошла, как обычно. Кулл не сказал им ни слова. Он не сомневался в том, что все они — люди, но все происходящее предпочел сохранить в тайне.

Брул наклонился и шепотом произнес:

— Думаю, что нам следует ожидать нападения с минуты на минуту. Только, что Ка-ну подал мне знак. Жрецы уже знают, что заговор разоблачен, но не знают, как много нам известно. Мы должны быть готовы ко всему. Ка-ну вместе с вождями пиктов будут поблизости до тех пор, пока все прояснится. Но тебе следует знать, что если дело дойдет до решающей схватки, то прольется море крови.

Кулл улыбнулся. Странствия по лабиринтам чар и призраков были чужды его натуре, но он тосковал по звону оружия и по тому сладостному чувству свободы, которое возникает только в сражении.

В тронном зале вновь появился Ту в сопровождении членов Королевского Совета.

— Повелитель, близится назначенное тобою время заседания Совета. Мы готовы сопровождать тебя.

Кулл поднялся с трона. Советники, построившись двумя рядами, опускались на колени, когда он проходил мимо, затем поднимались и следовали за ним. Некоторые из них не смогли скрыть удивления при виде пикта, гордо следовавшего за королем, однако никто не посмел выразить недовольства. С характерным для всех варваров видом вызывающего пренебрежения, Брул свысока посматривал на их холеные лица.

Пройдя через несколько коридоров, они оказались в зале Совета. По обычаю его дверь закрыли на замок, после чего советники стали по рангу усаживаться перед возвышением, на которое взошел король. Брул молча расположился за его спиной.

Кулл обвел собравшихся взглядом. Трудно было даже представить, что среди них могли находиться изменники: все семнадцать членов Совета были его горячими сторонниками еще с тех пор, когда он только начинал борьбу за власть.

— Народ Валузии… — начал он традиционное обращение, но тотчас умолк, удивленный происходящим в зале.

Поднявшись со своих мест, советники, все как один, медленно приближались к нему. Несмотря на то, что их лица сохраняли обычное выражение, такое поведение было более чем странным. Когда один из них подошел уже совсем близко, Брул выскочил вперед, словно леопард.

— Ка нама каа лайерама! — прервал зловещую тишину его голос.

Советник, который шел первым, остановился и сунул руку под тунику. С быстротою молнии Брул выхватил меч и нанес удар, после которого тот рухнул лицом вниз. Он неподвижно лежал, и в это время голова его расплывалась, словно туман под дуновением ветра, превращалась в змеиную.

— Бей, Кулл! — крикнул пикт. — Они все жрецы Змея! Все последовавшее за этим слилось в сплошной кровавый

вихрь. Знакомые лица таяли на глазах у Кулла, обнажая ужасные змеиные морды. Они обрушились на короля сплошной лавиной. Разум Кулла минутами просто отказывался воспринимать происходящее, но тело действовало помимо воли хозяина. Сверкнули мечи — и вокруг потекли реки крови. Монстры дрались со страшным ожесточением, готовые ради уничтожения короля пожертвовать жизнью. Их кошмарные морды со всех сторон тянулись к нему, а глаза, лишенные век, горели дикой ненавистью. В воздухе распространялась исходящая от змей ужасная вонь, знакомая Куллу по скитаниям в джунглях. Кулла уже несколько раз задели мечом и стилетом, но он не чувствовал ран, потому что находился в своей стихии. Правда, до сегодняшнего дня все его противники были живыми людьми, в их жилах текла человеческая кровь, и они умирали, если меч пронзал их тела. Движения Кулла напоминали работу какого-то механизма: удар, меч на себя, поворот. Однако, если бы рядом с ним не было человека, который защищал бы его спину, то он, несомненно, погиб бы. Он рвался вперед, словно сумасшедший, и даже не пытался отбивать удары, обуреваемый только одним желанием: убивать, убивать, убивать! Кулл, в совершенстве владевший мечом, казалось, напрочь забыл все правила борьбы; видимо, что-то надломилось в его душе, оставив лишь одну первобытную жажду крови. После каждого удара его меча кто-то из врагов замертво падал, но их было много, и они толпой клубились вокруг. Брул раз за разом принимал направленные на короля удары, поражая противника ловкими выпадами снизу. Кулл истерически захохотал: вокруг него в алом тумане кружились страшные твари. Он почувствовал, что в мышцы его руки проникает острие стилета, и из последних сил обрушил меч на голову врага, разрубив его почти пополам. Через некоторое время туман рассеялся — и Кулл увидел стоящего рядом с ним над горой трупов Брула.