Вперед в прошлое 5 - Денис Ратманов

— Ноги, — напомнил я.

Ногами Гаечка работала не очень, вреда ее шлепки Карасихе не причиняли. А может, Катька вошла в боевой режим и, как и я во время драки, не чувствовала боли.

Только я собрался напомнить о партере, как Карасиха ринулась в атаку, Гаечка вошла в клинч, повалила Катьку подсечкой в траву, села сверху, будто на родео. Карасиха закрылась, вертясь, как перевернутый на спину жук, и Гаечка принялась бить ее, приговаривая:

— Глаз на жопу, говоришь? — Бац! Бац! — осталось, — бац! — понять, — бац! — где у тебя башка, а где зад.

Гаечка выплескивала злость — за оскорбления и многолетнюю травлю, за то, что ходила, оглядываясь, и пряталась. Для нее Карасиха олицетворяла и агрессивных шлюх на трассе, и парней с пакетами на головах, и шакалов-гопников, наваливающихся толпой — всю мерзость нашего времени. Раньше я слышал, что женщины в драке беспощаднее мужчин, и теперь в этом убедился. Как бы не пришлось оттаскивать подругу от поверженной Красихи.

— Рычаг локтя, — напомнил я, готовясь разнимать девчонок.

Гаечка вспомнила порядок действий, выполнила их молниеносно. Пара секунд — и Карасиха вопит под ней, хлопая по ноге. Гаечка ослабила хватку.

— Не кинешься?

— Не-ет! — прохрипела Катька.

Гаечка встала и отпрыгнула с вытоптанного пятачка травы. Карасиха перевернулась на бок, потерла руку, встала на четвереньки. Поднялась. Наверное, она в первый раз получает по морде от дворовой девчонки, а не на тренировке.

Не оглядываясь, опустив плечи, Карасиха поплелась в дом, все в репьях, грязная и растрепанная. Карась попытался ее обнять, но сестра на него зашипела, и он попятился.

— Крутышка! — вокскликнул Рамиль. — Дай пять!

Мы все хлопнули по Гайкиной ладони. Девушка светилась от счастья, повисла у меня на шее, но быстренько шарахнулась, устыдившись порыва.

— Спасибо, что научил! До последнего не верила, что смогу. Катька еще весной была намного сильнее меня.

Каюк крикнул Карасихе:

— Если не будешь нарываться, мы не расскажем, что тебе дали дрозда!

— Думаешь, она угомонится? — спросила у меня Гаечка.

— Сто процентов! Теперь ты можешь спокойно ходить по улице. А если возьмется за старое, повторим.

Назад мы двинулись все вместе, разделились только на трассе. Алиса, что осталась с нами, пожаловалась:

— За мной десятиклассник следил.

— Точно? — переспросил Илья.

— Вроде. Но когда Юрка подошел, он исчез!

Параноит она или нет? Как понять?

— Как фамилия того, что следил? — спросил Илья.

— Дорофеев, — ни секунды не сомневаясь, ответила Алиса. — Второй раз замечаю.

— Вдруг ты ему просто нравишься? — спросил Рамиль бархатным голосом.

— Я чувствую — нет, у него на уме нехорошее.

— Мы присмотримся к нему, — пообещал я. — И, если что, поговорим.

— Спасибо, — кивнула она и побежала к себе в общагу.

По пути к остановке я просил Каюка:

— Юр, то, что говорит Алиса — правда?

Он пожал плечами:

— Ничего такого. Дорофеев просто мимо проходил. Так, чтобы кто-то за ней следил, я не замечал. Фантазирует.

— Еще бы ей не фантазировать после всего-то! — сказал Илья. — Ты можешь понаблюдать, вдруг ей не кажется?

— Хорошо, — кивнул Каюк. — А я четверку по физике получил, прикиньте!

— Это круто! — оценил я его достижение и задумался, а вдруг и эта разборка с Карасихой отмотает время на таймере назад?

Настроение испортилось.

Дома нас с Борисом ждала записка от мамы: «Не волнуйтесь, уехала к бабушке».

Бабушка должна была разделить инжир на две части и первую передать деду, он получит партию только завтра, и мне было любопытно, как и почем пойдут в столице плоды легендарной смоковницы.

Еще надо было организовать сбор фундука, причем чем раньше, тем лучше. Я сел за стол и попытался набросать текст объявления: «Куплю фундук. 200–400 ₽ за кг. Прием товара…» Когда лучше сделать? В субботу и воскресенье я не могу, в четверг рано, никто не успеет подготовиться. В понедельник уже, наверное, поздно. Пятница, 10.09.1993, 17. 00. Место приема…'

Где? Остановка? Школа? Дом культуры? Там сильно людно… Придумал! «Николаевка. Платан в парке».

Теперь надо объявления размножить и расклеить на столбах, распространить в школе, написав телефон бабушки, предварительно с ней поговорив — чтобы подтверждала, что да, покупаем.

Пожалуй, перед тренировкой именно этим и займусь: напишу объявления, а потом мы с друзьями их распространим.

Я поделился идеей с Борисом, и мы засели писать объявления.

Вечером от Ильи я позвонил бабушке, выяснил, что на приеме товара она присутствовать никак не сможет, но попросит этим заняться Каналью как взрослого. Зато сможет принимать фундук дома, но для этого надо расклеить объявления по Васильевке. Я почесал ручкой за ухом. Это вполне по силам Каюку.

Что примечательно — ни слова о маме, будто она чужой человек. Каналью в помощники советует, но не маму. До чего они договорились, я спрашивать не стал, приедет мама — сама расскажет. Скорее всего, перейдет в другую поликлинику и пустит корни. Ну и ладно, и сами справимся.

Вечером мы пошли на базу учить уроки, а когда стемнело, отправились расклеивать объявления, и меня снова посетило такое знакомое чувство: «Что ты позоришься? Кому оно надо? Ничего у тебя не получится».

Фигня! Получались и более странные вещи.

Я себя утешал тем, что в лес, может, никто и не пойдет, но у многих фундук растет в огороде и осыпается, никому ненужный, а тут деньги предлагают — почему бы не заработать? На рынке торчать, терять время не надо. Пришел, сдал оптом, получил деньги.

Если все получится, как в моих фантазиях, такую же приемку организую, когда пойдет грецкий орех.

Следующим утром все люди,