Мышеловка для Шоколадницы - Татьяна Георгиевна Коростышевская

Арман на нее не смотрел, вперился в Девидека,тот лихорадочно шевелил пальцами, расплетая филидское любовное кружево. Милый Шарль, видимо, рассчитывал на пару-тройку прощальных поцелуев, а тут такой конфуз.

Шанвер высокомерно усмехнулся:

– Наше сиятельство изволит выслушать причину нахождения своего фактотума в этот поздний час на балюстраде Жемчужной башни наедине с преподавателем, если не ошибаюсь, - он пошевелил пальцами, показывая Девидеку, что его жалкую магию опознал, – минускула.

Мэтр побледнел и сказал на перевертансе:

– Опять не хочешь делиться игрушками, Арман? Мы ведь это, кажется, с тобою проходили? Тогда я уступил тебе Лузиньяка,теперь твоя очередь. Я выкуплю контракт этой замечательной мадемуазель.

Губы Армана поползли в стороны, не в улыбке, в оскале:

– Шарль, милый Шарль…

«Я все прекрасно помню, безупречный Девидек, - додумал он прo себя, - и твои игры с Дионисом и то, как именно ты предпочитаешь играть», велел Катарине:

– Ступай к себе.

Но Кати, ох уж эта гордячка, уходить не собиралась. На счастье, в фойе выпорхнула ее подружка – мадемуазель Бордело, корпус оват. Взгляд Армана невольно зацепился за брошь у ворота зеленого платья, отчего-то показавшейся знакомой, но девушки удалились, и все внимание Шанвера переключилось на Девидека.

Тот cмущенно развел руками:

– И как же мы решим эту неожиданную проблему? Дуэль? Да, точно! Только, например, на кубках, в этом наши с тобою силы, дружище, равны. Тем более, – Шарль заговорщицки подмигнул, - во время застольной беседы мы можем обсудить и другие важные дела.

Кто кого перепьет? Такой вид дуэлей в Заотаре также практиковался,и как Арману не хотелось сейчас свернуть скулу безупречному Девидеку, слова прозвучали, пришлось соглашаться.

Они отправились в ближайшую гостиную, велели кому-то из молодых филидов сбегать за вином, дождались «оружия» и приступили к «дуэли».

– К барьеру, – скомандовал Девидек, наполняя бокалы, – пoнеслось.

Они синхронно выпили, повторили процедуру.

– Экая дрянь, - выдохнул Девидек, – давай так, победителю достанется прекрасная Катарина, а проигравший… Не знаю, наградит поцелуем монсиньора Оноре при свидетелях.

Набившиеся в гостиную студенты радостно загогoтали.

– Мальчишки, – Шарль только сейчас, кажется заметил публику, – все вон! Ждите исхода поединка за дверью, не хватало еще, чтоб вы услышали что-то для вас не предназначенное.

Разогнав филидов, Девидек запер дверь, обернулся к Арману и дружелюбно попросил:

– Не рассказывай Раттезу о… любовных чарах, он постоянно ворчит, чтоб мы, безупречные сорбиры его квадры, не смели портить приличных мадемуазелей, а удовлетворялись жрицами любви.

Шанвер поморщился, указал подбородком на полные бокалы:

– Но это для тебя слишком скучно?

– Именно! – обрадовался Девидек. – Где изощренная игра, преследование, удовольствие от победы? Тост! За прекрасных дам!

Они выпили, Арман подставил бокал под новую порцию:

– Α много удовольствия от победы с помощью магии?

– Немного, но, в свое оправдание вынужден признаться, что мадемуазель Гаррель меня порядком измотала. Тост! За недотрог!

Девидек быстро пьянел, слишком быстро, как будто незадолго до этого использовал невероятно мощное заклинание.

Использовал, разумеется, использовал. Захмелевший Шарль с готовностью отвечал на расспросы. То самое, которое может сотворить только он. О, мадемуазель Гаррель впечатлена и, если бы не этот болван Шанвер…

– Прости, дружище, – Девидек отсалютовал бокалом, - в любви, как на войне, все средства хороши. Не представляешь, как трудно мне сдерживаться, изображать благонравного мэтра, когда душа требует безумств.

Они выпили.

– Чем ты ее заморoчил? – спросил Арман. - Пообещал показать сложную мудрическую связку?

Шарль надул щеки, фыркнул, расхохотался:

– Это, пожалуй, единственное, на что можно поймать рыбку-Гаррель. Учеба, знания… Но это, как ты понимаешь, для начала. Я женюсь на ней, Шанвер, абсолютно точно женюсь, старикан удачно назначил меня наставником мадемуазель Катарины, как только ее дар полностью раскроется, под моим, заметь, руководством, у моей рыбки не останется другого выхода, как только выйти замуж за дворянина.

– Наставником?

Девидек поморщился:

– Я валялся у старикана в ногах, ему пришлось согласиться.

– Не пойму одного, – Арман выбил пробку очередной бутылки, - зачем такие сложности? Неужели ты влюблен?

– Влюблен? Да я зачарован, повержен, oбезумел. Этот контраст разрушительной мощи фаблера и ножки, которая его выбивает, эти полные тумана и обещаний глаза, эти губы… Тост за них!

Они пили, много пили, Шарль без умолку болтал,то делясь грандиозными планами, то многозначительно намекая на свою избранность у власть предержащих. Наконец светло-голубые глаза Девидека закатились,и он обмяк в кресле.

– Вуаля, – вздохнул Шанвер, с трудом выбираясь из кресла.

– Маркиз абсолютно себя не бережет, – воскликнул невидимый Лелю. - Зачем вы согласились на эту нелепую дуэль?

– Ну не обнажать же шпаги с товарищем-сорбиром по любому поводу, - пошатываясь, Арман подошел к двери, отпер ее, сообщил стайке студентов : – Напомните мэтру Девидеку завтра слиться с монсиньором Оноре в страстном поцелуе.

И под аплодисменты отправился дальше в своем одиноком пути.

Девидек настроен в отношении Катарины крайне серьезно,и шансы его не иллюзорны. Шарль – взрослый, опытный сердцеед. Любопытно, как долго девушка сможет сопротивляться его хитроумной осаде? И смoжет ли вообще? Увы, Арману придется отступить, сам он своего титула Гаррель предложить не сможет при всем желании. Желании? Есть ли оно у него, Шанвера? Не плотская низменная страсть, а то самое сокровенное стремление быть вместе до последнего вздоха?

Мысли в голове были вялыми, едва-едва копошились среди винных испарений, Шанвер изрядно набрался. Сейчас cпать, дела откладываем на завтра или просим Лузиньяка о заклинаниях трезвости. Да, так будет лучше, быстрее…

Арман хотел быстрее