Инициатор - Ольга Ворон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– На колени.
Алиса недоумённо смотрела то на зависающий в воздухе перед ней перст, то на изломанные складками жестокости губы наставника.
– Что?
– На колени. – Холодно повторил «Ворон». – Или мне из-за тебя всех на колени поставить?
В бок несильно ткнулся кулак Азы, стоящей плечо к плечу, и Алиса очнулась. Облизала губы и пошла в угол, где на полу лежали черепки битой гранитной мозаика. Опустилась на колени – края осколков больно врезались в тело. Уставилась в серые паутинки неровного угла.
– Не так, – безучастно прошелестел сухой голос «Ворона».
Алиса сглотнула, поднялась и повернулась наоборот – спиной в угол, лицом к ряду. Она видела, что девушки стоят, замерев, а наставник всё также греет ладони друг о друга, рассматривая строй.
– Не так, – повторил «Ворон», не оборачиваясь к ней.
Алиса растерянно развела руками:
– А… а как?
«Ворон» повернулся и посмотрел. Губы тронула усмешка.
– Я сказал «на колени», а не на передник!
Алиса отвела глаза и, приподнявшись, вытянула из-под себя юбку подрясника. Опустилась – в обнажённые колени больно воткнулись гранитные края. Перехватило дыхание, и она сглотнула, напрягаясь – терпеть было возможно, но долго ли вот так можно выстоять?
«Ворон» удовлетворённо посмотрел на девушку в углу и повернулся к строю. Суетливые руки прекратили движение и упали по швам. Оглядывая строй, он возвысил голос:
– Мать Пелегея разбаловала вас. Это недостойно будущих бойцов. Пора учиться смирению. Я буду готовить вас к посвящению. И я хочу, чтобы каждая из вас сразу поняла, к чему должна стремиться! После инициации вы станете почти безгранично сильны. В ваши тела вольётся мощь нашей веры! И потому в вас не должно быть гордыни или греховности. Весь ваш дальнейший путь – только отречение от себя, покаяние и самозабвенная служба высшим идеалам Церкви. Это ваш дом, это ваш мир. Это свет, который требует защиты! И ваша цель – научится его защищать, поступаясь собой. Как это делали величайшие из людского рода. Пусть будут вам примерами святые воители и великомученики! Их путём вам предстоит идти!… Стоять! Стоять, я говорю вам! Спины прямо! Научитесь управлять хотя бы тем меньшим, что вам дано было – своим телом! Руки по швам! Выпрямились! Итак… я буду обучать вас…
Он говорил долго. Слишком долго. Алиса стояла в углу и не слушала. Она жмурилась, сдерживая слёзы и всеми силами стараясь не всхлипывать и почти не дышать – так казалось, что боли меньше.
А когда «Ворон» разрешил измученным девушкам уйти на трапезу, подняться с колен Алиса не смогла.
…
27. Ожидание
Пробуждение полоснуло её по глазам пробившимся сквозь заслон листьев солнечным лучом. Солнце давно встало и теперь палило, словно огнемёт, с чистого неба. Деревья же взбивало порывами сильного ветра, ударяющего с севера, и оттого яркий свет хаотично метался калёными монетками по всей комнате – не ясно, где пройдёт в следующий момент.
Алиса выпростала руки из-под простыни и огляделась. В комнате ничего не изменилось за время её глубокого сна, лишь отец Владимир покинул её. Даниил же спал в своём углу, скорчившись в бесформенный комок под ветхим лоскутным одеялом, спасающим от неожиданных бликов.
Мягким перекатом поднявшись со спальника, Алиса бесшумно пробралась на кухню и припала губами к крану, включив медленную струйку. Лишь когда жажда была утолена и тело, казавшееся высохшим кленовым листом, снова налилось силой, она оторвалась от воды и облегчённо вздохнула. Жизнь продолжалась!
Вернувшись в комнату, Алиса немедля села за ноутбук.
Просмотр истории показал, что Даниил осваивал компьютер медленно и неуверенно, делая шаги вслепую, а подчас и попросту наудачу. Алиса задумчиво посмотрела в угол, где тихо лежал Данила, на чёрно-белый пушок отрастающих волос. Получилось, что негаданный товарищ с компьютером в прежней жизни знаком не был, или навык не укоренился прочно в его сознании.
Маленький зелёный знак радостно расцветал напротив имени «Гроссмейстер» – Влад был в сети.
– «Аля!»
– «Привет, Влад!»
Она наставила кучу смайлов и сама не смогла сдержать улыбки. Что-то в этом мире оставалось привычным, неизменным и радующимся ей такой, какая она есть… Или нет?
– «Где ты пропадала?»
Улыбка ещё дрожала на лице, но радость в сердце уже погасла – лишь стоило вспомнить.
– «Далеко… Дальше, чем хотелось бы…»
Влад не стал бить эту пешку-ответ, сразу выдвигая фигуры на силовые линии игровой доски разговора:
– «Так. Проблема есть. Чем я могу помочь?»
Алиса грустно усмехнулась и, не отрывая рук от клавиатуры, стёрла улыбку о плечо.
– «Разве я говорила, что есть проблемы?»
– «Слабый ответ! Этого коня я съем – говорила в прошлый разговор»
– «Отправишь читать историю?»
– «Нет. Жду твоего ферзя»
– «Ты несносен!»
– «Пешка»
– «Мои проблемы – это моя собственность!»
– «Хм… Ладья. Бью.»
Алиса посмотрела на пальцы, нависающие над клавиатурой – на белых ногтевых пластинках явственно проступили тёмные жилки начинающегося преобразования. Одёрнулась, почти со страхом оглядывая руки – никогда не происходило так, чтобы бесконтрольно, незаметно для сознания да так быстро тело отвечало на эмоции и изменялось. Беззвучно зарычав сквозь зубы, она встряхнула кистями – ногти стали обычными, контроль восстановлен.
Она взглянула ещё раз на экран и решительно набрала:
– «Да, проблемы есть. Но решить мне их ты не поможешь»
– «Рассказывай», – просто отозвался Влад.
Ещё раз оглянувшись на спящего Даниила, потом на окно, в котором солнце сидело гвоздём в зените, она повернулась к клавиатуре и, помедлив секунду, начала печатать:
– «Меня обучали в единоцерковном детском доме. Полагалось, что оттуда я выйду учителем духовности для начальных казённых школ, но на самом деле получилось иначе… »
Она печатала и сама поражалась тому, как легко падали на белое поле монитора слова, как свободно текли фразы, и история её жизни уходила к незнакомому человеку стройным набором бездушного компьютерного кода. И как быстро, почти невидимо для взгляда, по клавишам танцевали её пальцы – лёгкие, словно пушинки, и мягкие, будто кошачьи лапки. И вся жизнь из-под них брызгами букв летела в пропасть безумного поступка… Но ей было хорошо, как не стало на исповеди, о которой она молила и которая не смогла вымыть из нутра боль и страх.
Только об одном она не сказала – о том, что уже не человек…
Когда закончила и закрыла глаза, безвольно опуская руки, думала, что ответа придётся ждать долго, но Влад отозвался почти мгновенно:
– «Ммм… Оперативник? Понятно. Значит в церкви чудесами и искуплениями целый отдел заведует… Что ж – рациональный ход»
– «Я не знаю про чудеса.