Разрушение Дьявольского Акра (ЛП) - Риггз Ренсом

— Но ведь могут прийти солдаты!

— Если ты собираешься сделать это таким образом, ты должен быть намного громче, — сказала Бронвин, а затем откинула голову назад и заревела во всю мощь своих легких: «МИСС ЯСТРЕБ!!!»

Гораций закрыл лицо руками и пробормотал:

— Проснись, Гораций.

Эмма пожала плечами.

— Может быть, нам всем стоит закричать?

Так мы и сделали, включая Горация. Мы кричали до тех пор, пока у нас не перехватило дыхание, и лес эхом отозвался на имя мисс Ястреб, и в наступившей тишине мы прислушались.

Даже отдаленные орудия умолкли, и я начал сомневаться, не ошиблись ли мы, и отряд солдат вот-вот прорвется сквозь деревья, чтобы схватить нас.

Вместо этого из-за холма позади нас послышался тихий голос: «Здравствуйте?»

Мы обернулись и увидели на вершине холма фигуру в платье и большой шляпе. Я не видел ее лица. Кто бы это ни был, ему, должно быть, не понравился наш вид, потому что она тут же повернулась и бросилась обратно в лес.

— Не дайте ей уйти! — крикнул Миллард.

Мы бросились бежать, нагруженные тяжелыми рюкзаками, грохоча ногами в тяжелых сапогах. Я поднялся на вершину холма, чтобы увидеть еще больше леса, простирающегося перед нами.

Эддисон загавкал, его тело превратилось в стрелу. Фигура исчезла за кустами. Мы бежали за ней, пока не вышли на поляну и не увидели небольшой домик с соломенной крышей. Его окружали обгоревшие деревья и опаленные кусты, а на переднем дворе то, что когда — то было цветочной клумбой, теперь превратилось в пару бомбовых воронок с узкой гравийной дорожкой, ведущей между ними к входной двери, которая захлопнулась, как только я посмотрел на ее.

Мы слышали, как кто-то возится внутри домика.

Большая вывеска, выглядевшая во двор, гласила на трех языках: «ДЕРЖИСЬ ПОДАЛЬШЕ ОТ ТРАВЫ», хотя травы оставалось не так уж много.

— Мисс Хоксбилл! — крикнула Бронвин. — Нам нужно с вами поговорить!

Маленькое закрытое ставнями окошко распахнулось, и оттуда выглянуло лицо старухи.

— Va te faire cuire un oeuf![6] — крикнула она. — Уходи, мне нечего никому сказать! — Она захлопнула ставень, затем снова открыла его, чтобы рявкнуть: «И держись подальше от моей травы!», прежде чем закрыть его.

— Нам нужна ваша помощь, — крикнула Эмма. — Пожалуйста!

— Нас послали имбрины! — крикнул я.

Ставень снова открылась.

— Что ты сказал?

— Нас прислали имбрины.

Она изумленно уставилась на нас.

— Вы странные?

— Мы в вашей петле, не так ли? — сказал Енох.

Она с сомнением нахмурилась, еще мгновение смотрела на нас, потом молча исчезла из окна.

Мы ошеломленно посмотрели друг на друга. Что это за имбрина такая?

Мы услышали, как повернулся тяжелый замок, и входная дверь распахнулась.

— Тогда вам лучше войти, — сказала мисс Ястреб. — И шагайте живее!

Мы поспешили гуськом между кратерами. Один еще дымился и пах свежей землей; бомба упала совсем недавно. Что, поскольку это была петля, означало, что она взрывалась в тридцати футах от входной двери мисс Ястреб каждый день.

Она стояла, подпирая ногой дверь, и свирепо смотрела, как мы входим. Физически ей было лет семьдесят, но если я что-то знал об имбринах, то она была вдвое старше, если уже не старше. Она собрала волосы в седой пучок так туго, что это выглядело болезненно, и надела длинное, походящее на одеяло платье цвета засохшей крови. Но что привлекло всеобщее внимание, так это ее правая рука, обмотанная гипсом и висевшая на перевязи вокруг шеи.

— А теперь поторопитесь, идите в дом и не садитесь на мою мебель, черт бы вас побрал, — прорычала она с французским акцентом.

Ее маленький домик представлял собой единственную просторную комнату: у одной стены громоздилась черная, как ночь, кухонная плита и грубый обеденный стол; в центре стоял комковатый диван; еще одну стену занимали несколько книжных полок и массивная кровать в деревянной раме. Когда последний из нас оказался внутри, она захлопнула дверь и крикнула:

— Protégez vos oreilles![7] — и зажала свои уши руками, а мгновение спустя дом сотрясся от взрыва. Лампы свисали с потолка, и грязь летела в комнату через маленькое окно, которое она оставила открытым.

— Sac à merde[8], - выругалась она, подбегая к куче дымящейся грязи, упавшей на пол.

Гораций обнажил голову.

— Это была еще одна бомба?

— Я же велела вам держаться подальше от травы! Я открыла ставни из-за вас, и посмотрите, что случилось! Кто будет убирать этот беспорядок?

— Конечно, — сказала Бронвин, бросаясь на помощь.

— А ваши подопечные? — спросила Эмма, с любопытством оглядывая комнату.

— Мои подопечные, — мисс Ястреб распахнула еще две ставни, и в комнату хлынул дневной свет, — бесполезны.

— Mange tes morts![9], - произнес низкий, гулкий голос.

— Да как ты смеешь! — вырвалось у гигантской лосиной головы, лежащей на столике у кровати.

— О, не будь таким чувствительным, Тео, — сказала мисс Ястреб.

Губы лосиной головы скривились.

— Это не я оставил окно открытым, — едко ответил он.

— О, заткнись, Тео, — сказал пронзительный голос, а затем другой голос согласился по-французски. В ярком новом свете я увидел, что стены и большая часть потолка были покрыты чучелами и головами животных. Они разговаривали друг с другом.

— Какое злое колдовство держит их бестелесными, но живыми? — воскликнул Гораций.

— Боже мой, — закричал Эддисон, пятясь от имбрины, — она серийный убийца!

— Не оскорбляй ее, — прошипела Эмма.

— Это ваши подопечные? — спросил ее Миллард.

— Зверинец мертвых! — взвыл Эддисон.

— Мы не мертвы! — взревела медвежья голова, вызвав хор спорящих голосов. — Технически мы мертвы!

— Нет, это не так! — и залп французских оскорблений посыпался на нас: «Bête comme ses pieds!»[10], «Con comme une valise sans poignée!»[11], пока мисс Ястреб не подняла руки и не крикнула: «МОЛЧАТЬ!» — и пререкания прекратились.

Она со вздохом повернулась к нам.

— Полагаю, я должна объяснить.

— Рискну показаться грубой, но у нас действительно нет времени, — сказала Эмма. — Вы знаете некую мисс Крачку?

Имбрина изо всех сил старалась подавить выражение шока. Головы начали что-то бормотать между собой, пока мисс Ястреб не злобно шикнула на них.

— Петля мисс Крачки исчезла очень давно, — сказала она.

Эмма кивнула.

— Ее петля была разрушена через несколько лет после того, как была создана ваша, и…

— Да. Мисс Крачка была моей сестрой.

Глаза Эммы расширились.

— Неужели?

— Вы хотите сказать, что вы имбрины-сестры фактически? — спросила Бронвин. — Или по крови?

Мисс Ястреб гордо вздернула подбородок.

— В том смысле, что мы вместе делили мать и утробу. И когда мы выросли в полноценных имбрин, мы сделали соседние петли, чтобы быть ближе друг к другу.

Мы все были ошеломлены. Одно дело, когда у мисс Сапсан есть два довольно странных брата. Гораздо реже имбрина представлялась сестрой другого имбрине.

— Моя сестра была настоящим вундеркиндом и окончила академию мисс Зарянки на два года раньше меня. Когда я в конце концов закончила свое обучение, я вернулась сюда, чтобы установить петлю рядом с ней, как мы и планировали. Я собиралась собрать группу таких же подопечных, как и вы, — странных детей из всех слоев общества, — мисс Ястреб отвела взгляд. Ее лицо погрузилось в тень. — Прежде чем у меня появилась такая возможность, всего через неделю после того, как этот дом был достроен, пустота убила мою сестру. Когда угасла ее жизнь, развернулась и петля. Бомбы, которые она держала всё это время за ее пределами, упали на дом. Я взяла на себя задачу спасти всех ее животных, которые выжили — и многих, которые не выжили. Талантливый таксидермист сумел спасти многих, которых я боялась больше, чем спасти, но сохранить их жизни и голоса, если не все их тела, которые были потеряны. — взмахом руки она указала на стены. — Я привела их сюда, они стали моими подопечными.