Мир чеченцев. XIX век - Зарема Ибрагимова

Горские округа, согласно новому положению, делились на участки, а казачьи отделы – по признакам комплектования воинских единиц – на сотни и полки195.

С 1 января 1899 года Терская область была разделена на 4 отдела: Пятигорский, Моздокский, Кизлярский, Сунженский и 4 округа – Владикавказский, Хасав-Юртовский, Нальчикский и Грозненский196.

Начальник области, являвшийся также наказным атаманом, пользовался правами начальника дивизии и в непосредственном подчинении ему стоял войсковой штаб, а по гражданскому управлению ему принадлежали все права и обязанности, присвоенные губернаторам. Для облегчения работы начальника Терской области в исполнении его обязанностей, при нём состоял помощник, который заведовал местными войсками и в случае отсутствия заменял начальника области197.

Утверждение России на Северном Кавказе, связанное с военно-казачьей колонизацией края, обусловило главное направление в административном устройстве региона – создание здесь двух крупных казачьих войск: Кубанского и Терского198. 19 ноября 1860 года было образовано Терское казачье войско, главное управление которого располагалось в городе Моздоке. Высочайшим приказом от 6 августа 1865 года был образован Кавказский военный округ с военно-окружным управлением, на основании общего «Положения», с дополнительными к нему правилами. С введением этого «Положения» и упразднением Главного штаба армии, преобразовали и управление командующих войсками в Терской и Кубанской областях, где полевые войска изъяли из заведования командующих войсками и образовали управление на общих основаниях для дивизий и артиллерийских бригад. Все эти реформы обусловили собой законченность преобразований Кавказской армии, подвели округ под один уровень с округами внутренней России. Терское казачье войско управлялось его наказным атаманом (начальником Терской области) генерал-лейтенантом, с полномочиями, зачастую превышавшими права начальника дивизии199.

Все важные мероприятия на Северном Кавказе царское правительство проводило, опираясь на социальные верхи горцев. Одним из путей использования их было привлечение на службу в армию и милицию, где их материальное и политическое положение становилось в зависимость от отношения к службе200.

После завершения Кавказской войны область была буквально переполнена войсками. В 1861 году на 30 тыс. чеченских дворов приходилось 60 тыс. русских войск (по 2 чел. на двор)201. Не смотря на это, областное руководство опасалось сокращать воинский контингент и почти каждую весну проводило военные сборы202. Даже в 1882 году начальник Терской области докладывал руководству, что «…не смотря на истекшие 20 лет со времени покорения Восточного Кавказа, для обеспечения спокойствия среди горцев требуется содержать в области, при мирных условиях не менее 20-ти батальонов»203. Только в 1887 году кавказское руководство решилось сократить общее количество нестроевых нижних чинов и Чири-Юртовскую команду204. В Ведено продолжала службу рота пехоты. В конце лета или в начале осени из 12 полевых и горных орудий за слободой производились стрельбы боевыми снарядами, главным образом для того, чтобы «…чеченцы не забывали, что у русских и в горах есть “зелёная арба” (пушка)»205.

В 1876 году вышел приказ «Об усилении состава областных и уездных полицейских учреждений Терской и Кубанской области». По этому закону на усиление полицейских учреждений Терскому областному руководству ежегодно выделялось 4160 руб. (из государственной казны 3585 руб., из доходов Терского казачьего войска 1195 руб.). Для сравнения, Кубанской области ежегодно выделялось только 1040 рублей206. Обвиняя горские народы в «грабежах» и «хищничествах», руководство пыталось получить дополнительные средства из казны и дать моральное оправдание своим карательным действиям. Но такой тактический приём был малоубедительным. Он вызывал сомнения даже у некоторых правительственных лиц.

После присоединения народов Северного Кавказа к России, царское правительство, достаточно укрепив свои позиции, приступило к уста-давлению колониального режима, к превращению присоединившихся к России районов в колонии207. После падения Шамиля в Чеченском округе было введено телесное наказание за самые незначительные преступления. За горцами не признавалось никаких прав. Граф Евдокимов, желая удалить туземное население от Военно-Грузинской дороги и Владикавказа, счёл нужным заселить верховье реки Сунжи казаками208. В 1876 году в Терской области насчитывалось 375 676 горцев (61,2 %); 129 651 (21 %) казаков. В области в это время проходили службу 29 070 военных (4,7 %) регулярных и иррегулярных (строевых) войск209. В 1887 году количество регулярных войск составило 24 тыс. человек. Горское население насчитывало 63,3 %, а казачье 21,6 % от всего состава жителей Терской области210.

Правление первого начальника Терской области генерал-адъютанта Н.И. Евдокимова (1856–1861 гг.), который был одним из главных «покорителей» Кавказа, сопровождалось осложнением обстановки на Северном Кавказе, что в определенной степени было связано с его консервативно-реакционными взглядами на умиротворение горцев только путем применения силы, репрессий и военных экспедиций, которые стали каждодневной действительностью. В 1862 г. в Терской области было расквартировано 49 батальонов пехоты, 9 терских и 10 донских полков казачьих войск, 1 драгунский полк и др., всего более 60 тыс. человек211.

Геополитическое положение региона способствовало значительно большей по сравнению не только со Ставропольем, но и Кавказом и даже Россией в целом, милитаризации области, то есть расположения здесь многочисленных воинских частей с офицерско – командным составом. В период первой российской революции, в частности, в Чечне размещались Дагестанский, Ширванский пехотные полки и Грозненский резервный батальон. Представительство чинов жандармерии и полиции Терека при всей их малочисленности в геополитических условиях области было на уровне средних по империи и Кавказу, превосходя их долю на Ставрополье212.

Визитной карточкой Кавказской войны стали самостоятельность генералов и офицеров, а также инициативность солдат. В глазах русских «кавказцев» Петербург не обладал монополией власти над Кавказом. Ностальгия по «старым, добрым временам», военной поэтике удерживали «кавказскую гвардию» в Чечне, где она привыкла держать себя столь вольготно, что даже игнорировала «окрики» из центра. К.К. Бенкендорф в своих воспоминаниях подметил, что «наши солдаты вздыхали о прелестях Чечни, между тем как там их отовсюду подстреливают и каждый переход по лесу стоит чьей-нибудь жизни. Но там, по крайней мере, есть трава, есть лес, которые все-таки напоминают родину, а в Дагестане одни скалы да камни, камни да скалы… Не только солдаты, но и офицеры ощущали притяжение со стороны девственной, прекрасной и потому заманчивой, дикой, но поэтичной природой»213.

После ревизии, проведенной в Кавказской губернии генерал-майором Вердеревским (1810 г.) Комитет министров принял решение о введении существенных льгот для кавказских чиновников. Согласно ему канцелярские служащие и статские чиновники могли быть зачислены на военную службу и продолжать выполнение своих обычных обязанностей. Примечательно, что «все до одного» чиновники пожелали служить в армии, поскольку это улучшало их материальное положение. Вследствие этого администрация на Кавказе стала приобретать военно-бюрократический характер. Специальным указом оговаривались и другие льготы: за приезд на Кавказ присваивался чин коллежского асессора (VIII класс), равный майору в военном табеле о рангах, выдавалось дополнительное денежное вознаграждение, предоставлялось право на получение ордена Св. Владимира 4-й степени, пенсии и т. д.214. Доля офицеров среди населения Терской области была довольно высока и составляла порядка 0,34 %, что значительно превышало ставропольские (0,05 %), общероссийские (),16 %) и средние по Кавказу (0,26 %) показатели215!

По мнению С.К. Бердяева, служившего в Чечне и опубликовавшего свои «Воспоминания старого администратора» в Париже, в составе стоящих у власти, в большинстве своем, были люди совершенно неподготовленные и неспособные к несению своих обязанностей, начиная от стражника и кончая губернатором. «Никакой школы, – продолжал он далее, – как теоретической, так и практической, не существовало. Никаких знаний о народе, моральных качеств и прочего не требовалось. Для большинства должностей было необходимо: чин, протекция, дворянство. А служащие брались просто с улицы»216. По мнению В. Немирович – Данченко, выросшего на Кавказе «…для управления горцами необходимо было назначать серьезных и умных людей, обладающих сильным характером и громадным тактом прежде всего, но не господ, которые, называясь «деятелями», на одно только и годны: на поощрение местного виноделия – в качестве потребителей, разумеется.»217.